Мудрость толпы - Джо Аберкромби

Стиснув челюсти, Гвоздь устремил взгляд на город. Впереди были новые люди, и эти не собирались так легко разбегаться. Они начали строиться во что-то наподобие шеренги, развернутой спиной к Карлеону – и лицом к нему. Гвоздь сделал клокочущий вдох, выплюнул кровь и улыбнулся еще шире прежнего.

С легким делом было покончено. Теперь их ждало настоящее дело.

* * *

– Стройся в шеренгу! – орал Траппер.

Он вел своих бойцов к стенам, готовясь к штурму, когда увидел людей, хлынувших с юга. Теперь люди заполонили их тыл еще и с запада. Черного Кальдера поймали со спущенными штанами, тут уж и к бабке не ходи; и они все оказались с голым задом вместе с ним.

– Стройтесь в шеренгу, мать вашу! – рявкнул он, хватая пробегающего мимо бойца за плечо.

– Сам стройся! – Ему в челюсть прилетел кулак, и он пошатнулся от удара.

Он даже не знал, кто его ударил. У него было не больше пары дюжин человек, и все глядели в разные стороны, растерянные в наступившей неразберихе. Надо было собрать их вместе, но он даже не знал, в какую сторону строить шеренгу – лицом к городу или спиной к нему?

– Что нам делать? – всхлипнул кто-то.

Враги были повсюду. Траппер даже не знал, кто они. Откуда они взялись. Должно быть, ведьма Рикке выколдовала их из ада. А они еще смеялись над ее Долгим Взглядом, там, в Керрагоме! Теперь им было не до смеха.

– Сдвигайте щиты, мудаки!

Они глазели на него мокрыми, широкими от ужаса глазами. Мимо пронеслась лошадь, таща за собой обломки разбитой повозки. Один из людей громко завопил: в его боку торчала стрела. Еще один стоял на коленях, хватаясь руками за окровавленное лицо.

– Я ничего не вижу! Мать вашу, я ничего не вижу!

– Щиты! – взревел Траппер, не зная, что еще он может сделать, кроме как орать.

Но люди уже разбегались. Даже те, кого ему удалось собрать. Их маленькая горстка рассыпа́лась во все стороны, бросая оружие. Траппер и сам бы побежал, если бы понимал куда.

Те ублюдки уже шли в атаку, рубя, кромсая, гоня перед собой бегущих. Впереди всех несся высокий, поджарый сукин сын с секирой и мечом, с копной бесцветных волос. Его искаженное дьявольской гримасой лицо было сплошь залито кровью.

Во имя мертвых, это же Гвоздь! А они-то думали, что этот безумный ублюдок за много миль отсюда!

Траппер выронил щит.

Бежать было некуда. Но он все равно побежал.

* * *

Шолла думала, что здесь они будут вдалеке от битвы – на этом маленьком холмике возле опушки. Симпатичный пригорок с большим плоским камнем на вершине, наполовину ушедшим в сочную зелень. Отличное место, где в более подходящий день можно было бы посидеть и вволю построгать сыр. Здесь они будут в безопасности и смогут увидеть резню во всех подробностях, и получат хороший урок относительно того, почему сражений лучше избегать.

Они смотрели, как Кальдеровы люди и эти уроды из-за Кринны двигаются вперед, устанавливают лестницы, готовятся взбираться на стены… А потом все пошло наперекосяк. Сперва какие-то люди, похожие на бойцов из Уфриса, скатились с дальних холмов на юге; потом какие-то люди, похожие на бойцов из Западных Долин, высыпали из леса на западе, разметали обоз и разделили силы Кальдера на две части. Кое-кто из них оказался совсем недалеко от того места, где находились Шолла с Хлыстом.

Вот в чем проблема, когда пытаешься избежать сражений: иногда сражения приходят и находят тебя сами.

Кальдеровы телохранители окружили макушку холма кольцом щитов и выстроились на гребне, возле плоского камня, где было установлено знамя Кальдера – то самое, под которым сражался еще Бетод. Сам великий человек стоял в его тени, мрачно скрестив руки и наблюдая, как его армия и все его надежды разваливаются на куски.

Клевер околачивался неподалеку, как всегда, словно бы слегка пригнувшись, как будто старался никому не попадаться на глаза. Шолла была рада, что он здесь, хотя и не показывала этого. Ей нравился Клевер. Он был относительно неплохим вождем и относительно неплохим человеком – а большего, по ее опыту, ни от вождей, ни от людей ожидать не стоило.

– Ты в порядке? – спросила она его.

Она держала в одной руке лук, а в другой стрелу, чтобы, по крайней мере, с виду казалось, что от нее может быть какая-то помощь.

– Пока вроде ничего. А ты?

– Тоже. Не считая… всего этого. – Она махнула стрелой в направлении яростной схватки, кипевшей в какой-нибудь сотне шагов от них. – Откуда они все взялись?

– Должно быть, из Западных Долин. Это же Гвоздь и его ребята. Похоже, не так уж они и рассорились с Рикке. – Клевер потер подбородок с выражением, близким к восхищению. – Похоже, она расставила хитрую ловушку, и мы все в нее попались. Я знал, что надо держаться рядом с ней!

Он положил ладонь Шолле на плечо и наклонился ближе:

– Может быть, будет неплохо, если вы с Хлыстом двинетесь в направлении леса.

Многие уже двигались в этом направлении. С той быстротой, на какую только были способны. Большинство людей Клевера словно растворились в воздухе – но ведь примерно так же всегда поступал и их вождь.

– А что насчет тебя? – буркнула Шолла.

Клевер бросил косой взгляд на Кальдера.

– У меня такое чувство, что наш вождь предпочитает, чтобы я пока не уходил.

– Я хочу остаться здесь, – сказал Хлыст, взвешивая в руке меч.

– Нет, не хочешь, – коротко отозвался Клевер. – Вот тебе последний урок: выигрывать битвы уже само по себе достаточно плохо. Но никогда не оставайся для того, чтобы проиграть.

Шолле нравился Клевер. Но далеко не настолько, чтобы за него умирать. Кивнув ему, она вскинула лук на плечо, ухватила Хлыста за рубашку и потащила прочь, к деревьям, продолжая сжимать стрелу в потной ладони.

Нижний, наблюдавший за всем этим, яростно оскалился, когда они проходили мимо, не переставая крутить в руке рукоять своей секиры. Было очевидно, что ему-то не терпелось поскорее ввязаться в драку. Безумный ублюдок.

По нему Шолла скучать не будет.

* * *

– Когда же наше-то время придет? – буркнул Скенн, хмуро разглядывая битву сквозь колышущуюся под ветром листву.

Не то чтоб ее можно было не заметить, разве что если закрыть глаза. Битва была что надо. Как десять битв, сложенные вместе. Самая большая из всех, что он видел. Самая большая из всех, что видел его отец, чем бы он там ни хвалился. Безмерная похвальба была одним из многочисленных недостатков его отца. Однажды он заявил, что убил под Ярнвостом двести человек, а потом Скенн узнал, что там сражалась всего сотня, причем считая с обеих сторон. Воспоминание об отце заставило его улыбнуться. Он ненавидел этого жирного ублюдка, но все же тот порой бывал очень веселым парнем, если был в настроении. Возлюбленный луны, вот кто он был. Возлюбленный луны… и теперь они с луной, без сомнения, смеялись вместе, с ласковой улыбкой взирая вниз, на побоище.