Попаданец XIX века. Дилогия - Михаил Леккор

Настя, не отдавая активность, - и сегодня, и всегда, - сказала немного саркастически: - такова уж ваша судьба! Видел, наверное, даже император Николай I перед своей женой Александрой Федоровной периодически бывает виноват. И ничего, терпит.

Макурин помолчал, подумал, потом уже спокойно сказал:

- Я учту это. Но тебе придется изрядно постараться, чтобы я склонился к своей вине.

- Кстати, а ты уже решил, когда у нас будет венчание? - как бы невзначай спросила Настя.

- Как вы умеете переводить темы разговора, чтобы только в вашу пользу! – восхитился Андрей Георгиевич.

- Что! - возмутилась Настя, - этой ночью я стала женщиной. С твоим, между прочим, помощью. А теперь хочу быть честной женщиной!

- Хочешь, значит, бракосочетания? - возмутился Макурин, - что же, будет тебе таинство. Прямо-таки сегодня!

- Как, но я не хочу сегодня! - возмутилась уже Настя, - здесь же никаких условий нет для свадьбы. НИ-КА-КИХ!

- Так ты хочешь замуж или нет? - спросил Андрей Георгиевич спокойно, - что тебе надо: церковь есть, священник есть, свидетелей целое село?

Настя всхлипнула от избытка чувств, нашла причину:

- Но я не могу так, чтобы у меня, столбовой дворянки, были на священном таинстве крепостные крестьяне! Фу!

- Думаешь, Богу все равно! - хмыкнул Макурин., что голубая кровь, что обычная?

- Не хочу, - уперлась Настя, Богу, может и все равно, а мне нет.

- Ладно, - безропотно согласился попаданец, - будут тебе дворяне. Еще какие условия?

- Ах! - удивилась она искренне, - то есть, по-твоему, это уже меня надо уговаривать? Я вообще-то думала, мы сейчас тебя уговариваем!

Разговор сводился к пьяному варианту с его классическому: «Ты меня уважаешь?» с тем же классическим итогом. То есть абсолютным нулем.

Андрей Георгиевич постарался по возможности мирно выйти из этого тупика и поцеловал ее, потом еще и еще. А руки непрерывно гладили и ласкали девичье, или, пардон, уже женское тело.

Настя вначале сопротивлялась, но потом быстро сломалась. Не железная же она, в конце концов?

Глава 16

Через вселенскую паузу и еще пять дополнительных минут разговор продолжился. Женщина, как всегда в таком случае, сдалась и только представила некоторые мелкие условия:

- Венчание должно быть, как у всех в высшем свете, чтобы никто не вякал и не шептал потом о нашей свадьбе.

Ничего себе мелочи. Впрочем, ладно, побегаем, попрыгаем, что любимой не сделаешь.

- Ну, - необдуманно обтекаемо согласился Макурин, - конечно же, моя дорогая, а как же! Обязательно, таким образом, все рты закроем.

Настя на это взвилась:

- Не надо мне тут таким образом делать. Потом окажется, что ничего не получается и ты только раздвинешь руками. Мол, ты не против, но ведь не получается!

Она нависла над ним, грозная и темная, как большая туча. Из глаз то и дело метались молнии, и вообще казалось, что для него наступил последний день Помпеи.

Однако, как и любой мужчина в такой ситуации, он постарался найти что-то частично хорошее из общего плохого. Его глаза пройдя по лицу грозного противника (будущей жены, гм?), скользнув дальше, остановился на двух прелестных грудках. Они были прекрасны, в чем Андрей Георгиевич быстро уверовал, коснувшись губами и языком одного из сосков.

А-а! - отозвалась она и сразу сдалась, спрятавшись в одеяле. Через некоторое время оттуда послышался голос Насти, - вот ведь гад такой, пользуешься слабостью беззащитной девушки. Хотя приятно, конечно, - призналась она.

- Давай все же так, - деловито предложил он, чувствуя, что сегодня разумно думать может только он, - хоть ты и против, но проведем бракосочетание здесь.

- Но я требую условий! - тут же стала активно разворачивать свой огромный список будущая жена.

- И никаких «я пытался, но у меня не получилось», - невежливо перебил он ее, - как только ты почувствуешь, что венчание фальшивое, мы сразу прекращаем, и перейдем к Ильину дню в Санкт-Петербурге.

- То есть я не становлюсь женой, - огорченно уточнила Настя, - ведь мы не венчаемся!

- Зато мы проводим свадьбу «как положено» и тебе ни к чему придраться, - докончил свое предложение Макурин.

Казалось бы, он во всем аккуратно согласился и, можно сказать, капитулировал перед ней. Но Настя как-то и не особо радовалась. Даже наоборот, опечалилась. Тебе вообще, что надо, милая? Что-то провести или выесть будущему мужу мозги?

Уточнил на всякий случай:

- Но вместе с тем, ты не думай, что я. пользуясь этим, буду тянуть с венчанием. Я хочу, чтобы ты стала моей женой перед Богом и государством уже сегодня, - видя ее недоумение, объяснил: - перед друг другом мы уже стали этой ночью. Осталась только формальность.

Она задумчиво провела рукой по его щеке, выскользнув из одеяла и показав всю свою красоту перед будущим мужем. Андрей Георгиевич, разумеется, тут же этим воспользовался, перехватив руку и страстно ее поцеловав.

Прикосновение губ выглядело, как замыкание рабочих контактов под напряжением. Все ее тело содрогнулось, а из прелестных губ раздалось мучительно-страстное: «А-ах!»

Он еле-еле удержался, чтобы не схватить ее в объятия и продолжить амурное влечение. Только старческий разум его остановил. На белом свете был уже, между прочим, приличный день. И хотя помещика никто не осмелится поднять, крепостные его только обрадуются, что хозяин их не дергает. Но только ведь и дела так не идут. А их в этот будний день пришлось очень изрядно и сами они почему-то не произрастают.

- Настя! - решил он, - встаем на раз!

- Ну-у, хотя бы еще немножечко поспим! - заскулила она, - чуть-чуть, совсем маленько.

Она, естественно, уже не очень-то и хотела спать. Просто ей очень так нравилось лежать с милымчеловеком. Болтать ни о чем, предаваться плотским утехам и не думать совершенно не о чем.

Макурин тоже любил так лежать, но текущие важные дела, гхм! И он бесповоротно встал, несмотря на ее умоляющий взгляд.

- Я пойду, скажу на кухню завтрак, а ты уже вставай, - предложил он Насте. Даже пригрозил: - а не то приду, сам одену.

- Вот ведь, окаянный, - погрузилась она в одеяло в знак протеста, - сам не спит и мне не дает!

- У нас сегодня свадьба, - промурлыкал он в ответ, погладил открытую