Седьмой прыжок с кульбитом - Владимир Сербский

пепельница, глубокая и мощная. Такой хорошо от хулиганов отбиваться. Ну, если они ворвутся в кабинет председателя профкома.

— Значит, староста группы «Надежда», — прищурилась она, элегантным жестом раскрывая коробку папирос «Герцеговина Флор». — И со мной опять не согласовали! Хорошо.

Ничего хорошего в ее голосе не было. И когда-то она это обязательно кому-то припомнит. Скорее всего, профессору Гузию, когда он придет сюда за льготной путевкой на море. А ведь он придет!

Антон молчал, пока лидер профсоюза прикуривала и взмахом руки тушила спичку. Выдохнув клуб дыма, она пошла дальше, выражая серьезную озабоченность:

— И как я не сообразила насчет профорга? Пусть временного, но все равно это ошибка. Ты хоть догадываешься, какую роль играет профорг в группе?

— Собирает членские взносы? — предположил Антон.

— Если бы всё было так просто, — вздохнула она, — с этим бы справилась любая курица в оркестре. Нет, Бережной, профорг — это лидер группы, лучший студент. И ни одно мероприятие без него не обходится! Он всегда впереди социалистического соревнования, понимаешь? Профорг занимается защитой прав студентов и решает их социальные проблемы. В случае необходимости запрашивает у профкома материальную помощь студентам. А ты говоришь: «собирает профсоюзные взносы». Эх…

— Хм, — начал догадываться Антон.

— Вот тебя назначили старостой группы. Напомню, что староста — это промежуточное звено между студентами и администрацией учебного заведения. Выступая лидером группы, староста отстаивает ее интересы. То же самое делает профорг. Так что не будем плодить сущности, сразу перейдем к фабуле: завтра принесешь протокол собрания оркестра в произвольной форме. На заседании профкома утвердим.

— Кого, меня? — практически угадал Антон.

— Тебя, конечно. Кого же еще? И не волнуйся так, это временно.

На обратном пути у парня возник закономерный вопрос.

— Вот скажи, Дед, — начал он. — В Германии материальная помощь не помешает никому. А как, находясь там, можно получить необходимую материальную помощь? Предположим, дам телеграмму. И они вышлют западногерманские марки почтовым переводом?

Казалось бы, события на этом завершились, но нет. На большой перемене, когда Антон и Анюта заканчивали трапезу, к ним подсели две бойкие девицы-старшекурсницы.

— Привет, — сказала одна. — Знаете нас? Нет? Я Света, а это Оля. Мы из комитета комсомола.

Антон этих девушек не знал, но о причине визита догадываться начал сразу. Тем более что первая девица выложила на стол исписанный лист бумаги.

— Неважно, — сказала она. — Вот протокол комсомольского собрания оркестра. Здесь все написано, девочкам осталось только подписать. Будешь комсоргом. Это временно, Бережной, но не подведи нас! Комитет комсомола верит в тебя. И еще одно. Предупреди девочек: чтобы никаких импортных презервативов!

Анюта поперхнулась и закашлялась. А Света из комитета комсомола пояснила:

— Недавно наши студенты ездили в Прагу на фестиваль фортепьянной музыки. И две пианистки каким-то образом поменяли там черную икру на презервативы, вышло по полчемодана. Очень некрасиво вышло.

— А вы как узнали? — поинтересовалась Анюта.

— Неравнодушные люди на таможне это заметили и просигнализировали в институт.

— Так это запрещено?

— Товар медицинский, прямого запрета нет… Но зачем это комсомолке? И потом, зачем так много?

Сдерживая смех, Анюта заерзала:

— А сами девочки что сказали?

— Сказали, что резина не икра — быстро не испортится… — задумалась Света. — Мол, пусть лежит.

Оля ее перебила:

— Так вот, Бережной! Проведи собрание и объясни комсомолкам: скромнее надо быть! Сувениры приобретать можно, а икрой и водкой торговать стыдно! Тем более таким образом. Что о нашем институте подумают местные немцы?

Искры иронии плясали в глазах Анюты. Всем известно, что «вещизм» не украшает строителя коммунизма. Это факт. И, наверно, это не главное в жизни. Но ведь каждой комсомолке хочется иметь качественные презервативы! С ними не так хорошо, как без них плохо.

Глава 48

Глава сорок восьмая, в которой хочу счастья всем рэперам, потому что не могу слушать их нытье

Коктейль-бар на улице Пушкинской считался местом культовым. Кто здесь не бывал, тот Ростова не видал! В молодежной среде коктейль-бар величался просто: «бар на Пушкинской». На моей памяти это было так давно, что казенное название напрочь выпало из головы. Располагался бар на первом этаже панельной девятиэтажки, и красные неоновые трубки над окнами светились всегда. Скорее всего, именование было какое-то нейтральное, поэтому и не помню.

Если бы дело происходило в Техасе, такое заведение назвали бы по-американски ярко: салун «Крученая голубая устрица». В Мехико — замысловато, типа бистро «Перекрученные сиськи», на Брайтон Бич это могли назвать в национальном стиле: кафе «Открученные бейцы».

А у нас всё просто и ясно — коктейль-бар «Березка» или, к примеру, «Ромашка». Да даже если «Дубки», это ничего не меняет в смысле склероза. Хотя название имеет значение, маркетинг и реклама не нами придуманы. С другой стороны бар и бар, мало ли их было в той жизни? Полно, даже если не считать кафешек и ресторанов. Но на Пушкинской улице бар был один, поэтому перепутать с чем-то другим не представлялось возможным. В моем мире эта девятиэтажная панелька до сих пор жива, стоит, как ни в чем не бывало. А вот коктейль-бара там нет — на первом этаже расположилась «Пятерочка» и «Фикс прайс».

Сейчас же заведение процветало, а табличка на стеклянных дверях впечатляла. Кроме названия треста столовых и ресторанов с режимом работы и перерывов, текст извещал посетителей о «комсомольско-молодежном заведении», что вызывало некоторую оторопь. Хм…

Комсомольцы прекрасно сочетаются с молодежью, это нормально. И всякие там комсомольско-молодежные кафе я допускаю — еще куда ни шло, в кафешках люди хоть кушают. Но как комсомол может увязываться с алкогольными коктейлями в баре, лично мне было непонятно. Это как рюмочную назвать комсомольско-молодежным досугом.

Тогда, в прошлой жизни, мы больше интересовались девчонками и футболом, об этих мелочах не задумывались. А сейчас возникла шарада: или это социалистический сюрреализм, или одно из двух. Ведь сами слова «бар» и «коктейль», что вместе, что по отдельности, несут в себе яркий буржуазный оттенок!

Кстати о рюмочной. За это чисто советское изобретение классно высказался писатель Гранин: «Славное это заведение — запах водочки, сигарет, одни мужики… без приставаний, липких тягучих разговоров. Опрокинул стопочку, закусил бутербродом, культурно, коротко».

— Ага, — согласился с ходом моих мыслей Антон. — Центр досуга и питейной культуры какой-то, господи прости.

Панорамные окна «центра досуга» смотрели на общагу мединститута, что располагалась ровно