Келльская пророчица - Дэвид Эддингс

– Привет, Сенедра, – ответил седойимператор. – Ты прекрасно выглядишь. – Прищурившись, он огляделее. – Мне мерещится или ты и вправду слегка поправилась?

– Это временное явление, дядюшка, – отвечалаона. – Я объясню потом.

Брадор и Атеска приблизились к Закету.

– О, ваше императорское величество, – с деланнымизумлением произнес Атеска, – подумать только, мы встретились именноздесь...

– Генерал Атеска, – перебил военачальникаЗакет, – мы достаточно близко знакомы, чтобы презреть условности.

– Мы беспокоились о вас, ваше величество, –вмешался Брадор. – А поскольку мы все равно были недалеко... – Илысый человек беспомощно развел руками.

– Ну, а что вы двое поделывали неподалеку отсюда? Развея не велел вам оставаться на берегах Магана?

– Кое-что переменилось, – принялся объяснятьАтеска. – Армия Урвона раскололась, и даршивцы, похоже, дрогнули. А мы сБрадором решили воспользоваться возможностью вновь присоединить Пельдан иДаршиву к великой империи и преследовали жалкие остатки даршивской армии потерритории всей восточной Далазии...

– Восхитительно, господа, – одобрил Закет. –Очень, очень хорошо. Надо бы мне почаще удаляться от дел.

– Вот, значит, каково твое представление оботдыхе? – тихонько отозвался Сади.

– Ну, разумеется, – ответил за императораШелк. – Борьба с драконами – отменное упражнение.

Закет и Вэрен внимательно оглядывали друг друга.

– Ваши императорские величества, – вежливовмешался Гарион, – видимо, настало время представить вас друг другу.Император Вэрен, это его величество император Каль Закет Маллорейский.Император Закет, это его императорское величество Рэн Боурун, двадцатьчетвертый правитель Толнедрийской империи.

– Сойдет и просто Вэрен, Гарион, – заявилтолнедриец. – Мы премного наслышаны о тебе, Каль Закет, – простосказал он, протягивая руку.

– И уверен, что не слышали ровным счетом ничегохорошего, Вэрен, – улыбнулся Закет, тепло пожимая руку императора.

– Слухи редко бывают правдивы, Закет.

– Нам многое следует обсудить, ваше императорскоевеличество, – предложил Закет.

– Вполне с вами согласен, ваше императорскоевеличество.

Ольдорин же, король Перивора, пребывал в состоянии некоейпрострации. Еще бы, его островное королевство в одночасье наводнили августейшиеособы. Гарион представлял монарху одного высокого гостя за другим, делая этотак деликатно, как только мог. Но невзирая на его усилия, Ольдорин оказался всостоянии пробормотать лишь несколько бессвязных слов в ответ, а всяческие«соблаговолите» и «соизвольте» начисто вылетели у него из головы. Улучивмомент, Гарион отвел монарха в сторонку.

– Судьба дает нам редчайшую возможность, вашевеличество, – сказал он. – Ведь здесь волею провидения встретилисьЗакет Маллорейский, Вэрен Толнедрийский и Анхег Черекский, а нам остается лишьвоспользоваться этим случаем и заключить мир, которого жаждут все истерзанныераспрями земли.

– Ваше присутствие лишь украшает сей ослепительныйпарад, Бельгарион из Ривы...

Гарион учтиво поклонился.

– Хотя королевство ваше сколь блистательно, столь игостеприимно, в чем нет ему равных в мире, но опрометчиво было бы упустить этотпотрясающий случай, ваше величество, увлекшись увеселениями. Посему покорнейшепрошу вас позволить мне и друзьям моим на некоторое время уединиться, дабыобсудить возможность, столь любезно предоставленную нам провидением. Уверен,без вмешательства богов тут не обошлось.

– Нимало в этом не сомневаюсь, ваше величество, –согласился Ольдорин. – На верхнем этаже дворца моего есть зал заседаний,где никто не посмеет нарушить вашего уединения, король Бельгарион. Покои эти ввашем полном распоряжении. Искренне уверен, что встреча сия воистинусудьбоносна, и то, что пройдет она под кровлей дворца моего, величайшая честьдля скромного монарха.

Встреча монархов была воистину экспромтом. По общемусогласию председательствовал на ней Бельгарат. Гарион выразил согласиевыступать от имени королевы Поренн, Дарник – от имени короля Фулраха, Релгзащищал интересы Страны улгов и Марадора. Мандореллен представлял, разумеется,Арендию, Хеттар представительствовал от имени отца, Сади – от имени королевыСалмиссры, а Натель призван был выражать волю всех туллов, хотя и подавал голоскрайне редко. Но ни один из присутствующих не выразил желания выступить отимени Дросты-Лек-Тана из Гар-ог-Надрака...

С самого начала, к глубочайшему неудовольствию Вэрена,присутствующие условились исключить из повестки дня вопросы торговли и сразу жеперейти к сути.

На второй день переговоров Гарион устало откинулся на спинкукресла, вполуха слушая переговоры Шелка с Закетом по поводу мирного договорамежду Маллореей и Хтол-Мургосом. Гарион печально вздохнул. Всего каких-нибудьпару дней назад все они были не только свидетелями, но и участникамивеличайшего события в истории вселенной – и вот теперь, сидя за столом,ковыряются в зауряднейшей международной политике! И все же он вполне отдавалсебе отчет, что народы куда более волнует то, что произойдет за этим самымстолом, нежели то, что случилось на рифе Корим. По крайней мере, какое-то времяименно так и будет...

Но вот наконец удалось достичь Дал-Периворскихдоговоренностей. Разумеется, все соглашения были предварительными и изобиловалиобщими фразами. Положения договора конечно же подлежали ратификации – ихобязаны были подписать отсутствующие на встрече монархи. В ходе переговоровсторонами двигала более добрая воля, нежели соображения взаимной выгоды, какэто обычно бывает на подобных переговорах. И все же Гарион понимал, что этопоследняя надежда человечества. Бельдин в качестве секретаря обдумывалформулировки. Решено было скрепить документ печатью короля Ольдорина, в чьихвладениях соглашения и были достигнуты.

Церемонию подписания документа обставили в высшей степениторжественно – ведь мимбрийцы доки по части торжественных церемоний.

Следующий день был омрачен печалью расставаний. Закет,Цирадис, Эрионд, Атеска и Брадор отбывали в Мал-Зэт, а остальным предстоялдлинный путь домой на борту «Морской птицы». Гарион долго проговорил напоследокс Закетом. Они договорились постоянно переписываться, а когда будут позволятьгосударственные дела, и навещать друг друга. Обмениваться письмами будет легко– это знали оба, но вот относительно визитов подобной уверенности не было ни уодного из них.