Неизвестный Киров - Алла Кирилина

Первая (личная) встреча Кирова и Сталина, скорее всего, произошла в октябре 1917 года, когда в Петрограде работал II Всероссийский съезд Советов, делегатами которого они оба были. Сталин, бывший уже в то время членом Политического бюро ЦК РСДРП(б), окружал особым вниманием социал-демократов Северного Кавказа и Закавказья.

Достоверно известно, однако, что в мае 1918 года Сталин собственноручно написал Кирову рекомендательное письмо «в Наркомат внутренних и внешних дел» (так в документе. — А. К), указав, что предъявитель его заслуживает «полного доверия» (выделено мной. — А.К.). Можно допустить (прямых документов нет, но многие «воспоминатели» признают это), что они встречались в года Гражданской войны, имеются шифротелеграммы за подписью Кирова и Орджоникидзе в адрес Сталина. Их знакомство продолжилось и упрочилось, когда Киров стал. работать в Азербайджане. Найдены письма и телеграммы Кирова и Орджоникидзе к Сталину и Сталина к ним обоим, позволяющие судить об их дружеских отношениях.

Так, в щифротелеграмме Кирова к Сталину 29 июля 1922 года сообщается: «Поручение ЦК от 24 мая мною получено и принято к исполнению». Еще раньше, 4 февраля, тому же адресату он сообщает: «…За последнее время на, Кавказе заметно такое явление: почти во всех городах и областях Сев. Кавказа и Азербайджана развивается усиленная агитация против партийных и советских работников, особенно ответственных…».

Помимо деловых, были и другие — сугубо личные — письма и телеграммы. Приведу лишь одно из писем. Сталин — Орджоникидзе. Сочи. 30 июля 1925 года:

«…Обрати серьезное внимание на себя хоть раз в жизни и лечись по-человечески… Пойми, что уже не так здоров и не так молод…

А Киров что делает там? Лечится от язвы нарзаном? Ведь этак можно доканать себя. Какой знахарь „пользует“ его? Долго ли пробудете в Кисловодске?

Я думаю направиться в Крым. Лечусь аккуратно. Мацестинская вода действует много лучше, чем ессентукские грязи.

Как бы нам повидаться? Не можете ли как-нибудь заехать в Сочи? Или, может быть, мне заехать к Вам?

Твой Сталин»[536].

Затем Сталин направляет весьма теплую телеграмму Кирову о том, что он сам приедет в Кисловодск. И действительно, в 1925 году они все трое отдыхали в Кисловодске.

Сталин, вопреки желанию Кирова и сопротивлению Орджоникидзе, настоял на посылке Сергея Мироновича в Ленинград.

Сталин способствовал укреплению позиций Кирова в Ленинграде. Не любивший выезжать из Москвы, Сталин трижды приезжал в Ленинград. В апреле 1926 года, в 1928 и 1933 годах. И почти каждый раз встречался с партийным активом. Причем, за исключением 1926 года, Сталин останавливался на квартире у Кирова.

17 июля 1928 года Киров пишет жене:

«Дорогая Маруся!

Письмо твое получил. Ответил телеграммой… Был у меня два-три дня Сталин. Съездили с ним на Волхов, позавчера Сталин уехал. Ты спрашиваешь об отпуске. Я мог бы поехать в отпуск и 5, и 10 августа, но дело в том, что с 1-ого августа начинается охота. Спутники мои, конечно, ждать меня не станут… Вот почему я решил начать отпуск с 1-ого августа. Едем довольно далеко…

Целую, твой Сергей»[537].

Летом 1926 года Киров становится кандидатом в члены Политбюро ЦК ВКП(б), а в июле 1930 года — членом Политбюро. И хотя статьи Кирова нет в сборнике «Сталин», выпущенном ГИЗом в 1929 году тиражом 300 тыс. экземпляров в связи с 50-летием Сталина (замечу, что среди его авторов значатся Калинин, Каганович, Куйбышев, Ворошилов, Куусинен, Мануильский, Крумин, Адоратский, Н. Попов, Микоян, Орджоникидзе, Ярославский, Бубнов, Савельев, Енукидзе, Д. Бедный), на юбилейных торжествах у Сталина он был.

В 1931 году Киров и Сталин вместе отдыхали в Сочи. Правда недолго, так как в августе Киров уехал на охоту. Так он обычно начинал свой отпуск..

5 сентября 1931 года Н. С. Аллилуева пишет в письме к Сталину: «Звонила Кирову, его нет сейчас в Ленинграде, когда будет позвонит мне, но фактически я не знаю даже о чем с ним говорить, т. к. это поручение, мне кажется, было сделано не серьезно»[538].

9 сентября того же года Сталин сообщает в Москву жене: «Приехала Зина[539] (без жены Кирова)». А через два дня Надежда Сергеевна пишет Сталину: «Звонила Кирову, он решил выехать к тебе 12/IX, но только усиленно согласовывает средства сообщения. О Громме[540] он расскажет тебе все сам». Еще 11 сентября Киров из Москвы отправил Сталину шифротелеграмму с просьбой разрешить вылететь самолетом, в ответной телеграмме (тоже шифровке) Сталин ответил: «не имею права и никому не советую давать разрешения на полеты. Покорнейше прошу приехать железной дорогой. Сталин». 19 сентября 1931 года Сталин пишет: «Здравствуй, Татька!.. Здесь погода хорошая. Я с Кировым проверили вчера ночью (в 12 ч.) температуру внизу на Пузановке (так в тексте. — А.К.) и вверху, где я теперь живу …С Кировым провели время хорошо»[541].

После самоубийства Н. С. Аллилуевой Сталин сам позвонил Кирову и попросил приехать на ее похороны. И с этого времени, бывая в Москве, Киров почти всегда останавливался на квартире у Сталина.

З. Г. Орджоникидзе писала в 1935 году: «…Бывая в Москве, Киров всегда останавливался у нас, но после смерти Надежды Сергеевны у нас чаще всего ночевал кировский портфель, а сам он пропадал у Сталина, туда часто на ночь уходил и Серго».

Это же подтверждает и С. Л. Маркус, на воспоминания которой так любит ссылаться Антонов-Овсеенко. Она их написала в 1940 году, но после XX съезда собственноручно вторично отредактировала, подписала и поставила дату — январь 1959 года, при этом приводимый ниже факт не подвергся редакции: «За последние годы после смерти жены Сталина у Сергея Мироновича со Сталиным установилась дружба. Когда Сергей Миронович приезжал в Москву, он всегда останавливался у Серго, который без Сергея Мироновича не садился ни завтракать, ни обедать. В последние годы он тоже заезжал к Серго, завтракал с ним, оставлял портфель, уходил в ЦК. Но после заседаний в ЦК Сталин уже не отпускал Кирова и Киров заходил за портфелем только перед отъездом…»[542].