Осколки времени - Райса Уолкер

По лицу Кирнана текут слезы:

– Потому что она спросила бы меня снова. Спросила бы, верю ли я в истинность послания брата-проклятого-Кира, и она бы узнала, что я не верю, что бы я ни сказал. Узнала бы, что я ненавижу все, что она считает святым. Так, по крайней мере, она умерла, веря в то, что я буду среди благословенных, что я найду милосердие, даже если вы с Солом не смогли проявить милосердие и вылечить ее.

Джун вздрагивает, будто Кирнан ударил ее. На его лице мелькает тень сожаления, и он немного смягчает голос, но в его решимости нет сомнения:

– Сейчас я верен лишь женщине в твоей клинике и ребенку, которого она носит. Внуку Клионы. Если ты хоть немного любила мою маму, ты поможешь мне покончить со всем этим, чтобы я мог доставить их в безопасное место.

Они снова начинают спорить. Я встаю между ними:

– У нас нет на это времени, Кирнан. Была ли… у нее… какая-нибудь информация о том, когда и где мы могли бы перехватить вирус?

Он бросает на меня раздраженный взгляд, очевидно понимая, что я пытаюсь вернуть его к нашей первоначальной цели, когда все инстинкты кричат ему, что он должен обезопасить свою жену и ребенка.

– Она никогда не видела все флаконы вместе. Они успели доставить их в пять региональных храмов, но не в Северную Америку. – Он поворачивается и смотрит на Джун. – Она сказала, что здесь, в Истеро, не было флаконов?

– Нет, у меня были флаконы, – говорит Джун, ее голос все еще немного дрожит. – Я заказала их много лет назад в компании с медицинским снабжением – четыреста штук. Но я отказалась помочь Солу с вирусом, когда он приехал сюда, чтобы забрать их. Клятва, которую я дала, гласила: «во-первых, не навреди». Как бы ни был необходим этот Отбор в великом замысле вещей, я сказала ему, что не сыграю никакой роли в отнятии жизней. Не больше, чем медик в военное время. Я не так должна следовать Пути. Если ему нужно было бы распределить все, что у него было по той криосумке, чтобы наполнить эти флаконы, ему пришлось бы сделать это самому.

– И Сол не был против? – Кирнан, похоже, настроен скептически.

– Да, – говорит она. – Меня это тоже удивило. Я почти ожидала, что мой отказ станет последним, что я когда-либо сделаю. Возможно, он просто не хотел избавляться от своего единственного врача, способного использовать ключ, но я думаю, что он был даже рад сделать все самостоятельно.

– А потом Саймон получил флаконы от Сола в Майами?

– Наверное, Кирнан. Но вот что меня озадачивает, так это почему ты не узнал все это от Саймона. Он последние шесть месяцев пытался убедить всех нас, что ты снова в пастве, блудный сын вернулся наконец. Пытался убедить и твою Кейт. Сказал, что ты держишь Пру подальше от Сола, не даешь ей сидеть без дела, держишь подальше от неприятностей, помогаешь ей связаться с сестрой.

У меня отвисает челюсть. Помогает ей связаться с сестрой?

Кирнан избегает моего взгляда, но его глаза нервно оглядываются на винтовку в моих руках.

– Скажем так, Саймон… тщательно продумывал… все, что он рассказывал мне, и какое-то время у него было много рычагов давления на мои действия. Как только я узнал, что она у него… да, я сделал все возможное, чтобы он поверил, что я на его стороне. Держать Пру подальше от них было моей идеей. Ты не хуже меня знаешь, что Сол только и хотел свернуть ей шею. Даже Саймон считает, что Пру доставляет больше хлопот, чем она того стоит, и я признаю, что временами… – Он качает головой. – Саймон клянется, что прятал Кейт последние несколько месяцев – только для меня прошло шесть с половиной лет и, наверное, четыре года для него? – только потому, что он пытался спрятать ее от Сола. Что он сделал это ради меня. Что он должен был стереть ее, но он…

Взгляд Кирнана скользит к конюшне, в которой мы нашли тело Сола. Что бы он ни собирался сказать, он не закончил свою фразу.

– Может быть, Сол поставил его перед выбором? – говорит Джун более мягким голосом. – А Саймон никогда не был тем человеком, которого можно загнать в угол. Сол должен был это знать.

Звук захлопнувшейся двери вдали напоминает мне, что у меня, вероятно, не так много времени, прежде чем Пруденс присоединится к нам.

– А мы не могли бы немного вернуться назад? К той части, где ты помог Пруденс связаться с моей мамой? Потому что мне что-то очень трудно с этим смириться.

Кирнан вздыхает:

– Пруденс обсуждала возможность связаться со своей сестрой каждый божий день, что я ее знаю. Я лишь сказал, что это может быть неплохой идеей.

– Что намеренно подвергло мою маму опасности!

– Твоя мать в безопасности, Кейт. И Кэтрин тоже.

Он уже второй или третий раз говорит мне об этом.

– Я понимаю, что ты пытаешься меня успокоить, но это не очень помогает, потому что ты никак не можешь знать этого наверняка.

– Да. Я могу. Они обе в храме на Шестнадцатой улице. Они обе в порядке, – он достает ключ ХРОНОСа из кармана рубашки и ищет стабильную точку. – Ты хочешь их увидеть?

Я стискиваю зубы, и на глаза наворачиваются злые слезы.

– Ты прекрасно знаешь, что да, хочу.

Я выхватываю у него ключ. Стабилизировав вид, я вижу Кэтрин и маму в тускло освещенной комнате. Отметка времени гласит «8:45», это сразу после того, как мы с Кирнаном покинули дом Кэтрин вместе с Пруденс. Мама и Кэтрин сидят лицом друг к другу за металлическим столом. Помещение выглядит знакомо, как тренажерный зал или…

В этой комнате проводилось собрание киристской молодежи, на котором присутствовали мы с Треем. Мама и Кэтрин едят пончики. Ни одна из них не выглядит слишком восторженной по этому поводу, но руки у них не связаны. Они выглядят гораздо спокойнее, чем ранее, когда Саймон позволил мне увидеть их.

За соседним столиком сидят двое мужчин и разговаривают. Я не узнаю ни одного из них. На столе перед ними лежат пистолеты. Два добермана, вполне возможно те же, с которыми я столкнулась в другой временной линии, отдыхают неподалеку.

Одна из дверей распахивается, и появляется голубое свечение. Входит еще один человек, и его я узнаю. Это Кирнан.

Я прерываю зрительный контакт с медальоном и поднимаю на него взгляд:

– Как?

– Да ладно, Кейт, ты прекрасно знаешь как.

– Отлично. Почему? Когда?

– Потому что нам нужен кто-то работающий изнутри. Мы идем по проклятому тонкому льду, и нам нужны все преимущества, которые мы можем получить. Это благодаря мне телефон до сих пор у твоей мамы. Я постарался сделать так, чтобы именно я ее обыскал. Я даже подсыпал Кэтрин немного обезболивающего около пяти, и хотя я не думаю, что это то, что она обычно принимает, с ней все в порядке. Они обе в порядке. И отвечая на вопрос «когда»: время от времени между всеми моими другими перемещениями. Именно это было… между тем, когда я оставил тебя в 2308-м и передал Максу твои координаты.