Битва за Фолкленды - Саймон Дженкинс

***

Адмирал Вудвард никогда не сомневался, что аргентинцы постараются воспользоваться любой возможностью возобновить налеты на авианосную группу с применением «Экзосет», и он ничуть не ошибся. Противник верно рассудил, что основная сила оборонительного прикрытия вокруг британской ударной группы сосредоточивалась на западном фланге, ближе всего к материку. 25 мая два «Супер-Этандара» из второй штурмовой эскадрильи взмыли в небо с авиабазы Рио-Гальегос и отправились на север, дозаправились в небе от других «Этандаров» и приступили к поиску жизненно важных мишеней — «Инвинсибла» и «Гермеса»[376]. Задание было весьма важным, поскольку самолеты несли две из всего трех оставшихся у аргентинцев авиационных «Экзосет». Похоже, отчаянные усилия, предпринятые с целью приобретения в ходе войны новых ракет, провалились. Аргентинцы не сумели найти на рынке хотя бы съемных топливных баков, которых им хронически не хватало. В 110 милях (203,7 км) к северу-северо-востоку от Фолклендских островов «Этандары» развернулись на юг. Их РЛС позволили быстро установить местонахождение ударной группы, расположенной в 70 милях (129,6 км) на северо-востоке от островов.

Противник находился еще на расстоянии около 30 миль (55,5 км) к северу, когда его приближение засекла РЛС 992 фрегата типа 21 «Эмбюскейд», о чем с судна немедленно уведомили командование соединения. Судьба одной из двух ракет так никогда и не была установлена, но несколько человек с мостика «Эмбюскейда» видели дымовой след второй «Экзосет» и красное сияние в области выхлопного сопла. Корабль открыл огонь из 4,5-дюймового орудия, «Эрликонов» и пулеметов общего назначения. А кроме того, с каждого британского боевого корабля выпустили заряды радиолокационных помех — в обиходе, «соломы». Как считается, экипаж вертолета «Линкс» применил активную ловушку.

Но у 13 000-тонного контейнеровоза «Атлантик Конвейор», расположенного примерно в двух милях (3,7 км) с правого борта от «Эмбюскейда», никакой «соломы» не имелось. Ракета довольно резко сменила курс в середине полета, устремившись в сторону от военных кораблей — в том числе и от «Инвинсибла» — и ударила в надстройки «Конвейера» с левого борта[377]. Прогремел взрыв и тут же разгорелся страшный пожар. С «Эмбюскейда» спустили на воду баркас и вместе с тремя другими фрегатами поспешили на сближение с терпящим бедствие судном для снятия уцелевших. Жизненно важный груз корабля в виде «Харриеров» переправили на авианосцы неделей раньше. Однако на контейнеровозе по-прежнему оставались десять вертолетов «Уэссекс» и четыре огромных «Чинука», равно как и палаточное имущество для всего десанта. На один из «Чинуков» успели к тому времени установить винт и по просто-таки исключительному везению летательный аппарат поднялся в воздух. По плану, «Конвейеру» как раз в следующую ночь предстояло следовать к Сан-Карлосу и разгрузиться там. Однако не прошло и часа после взрыва «Экзосет», как вертолеты на корабле, на которые возлагались все надежды британцев на прорыв с берегового плацдарма, превратились в пылающие обломки. Множество моряков и технического персонала КВВС попрыгали за борт и погрузились на спасательные плоты и в шлюпки. Одним из последних корабль покинул капитан, поразительно яркий человек, морской волк по имени Иэн Норт, столь любимый всеми «Кэптен Бердс-Ай»[378]. Он подплыл к одному спасательному плоту в оранжевом «одноразовом» спасательном костюме, но плот был уже переполнен. В сгущавшихся сумерках Норт отправился в направлении следующего. Больше его никто никогда не видел. Как и еще одиннадцать человек. Потеря «Чинуков», способных перевозить каждый разом восемьдесят бойцов, стала крайне болезненным ударом по стратегическим планам кампании британцев и еще одной пощечиной Королевским ВМС[379]. С тех пор авианосцы Вудварда редко приближались к Сан-Карлосу ближе чем на 200 миль (370 км). Продолжительность БП в воздухе силами «Харриеров» сократилась из расчета на машину еще больше.

Только пользуясь возможностью оглянуться на прошлое и принимая во внимание тяжелые раздумья у командования и рядовых на флоте, можно предположить, будто Вудвард и команды судов его соединения видели в 25 мая некий поворотный пункт войны на море. Но так или иначе с тех пор, за единственным исключением 8 июня, аргентинские военно-воздушные силы осмеливались лишь «покусывать» британские корабли. Одна треть штурмового парка погибла, а с ними и многие лучшие летчики. Точь-в-точь, как немцы при вторжении на Крит в 1941 г., вот-вот собиравшиеся отказаться от продолжения операции и неожиданно обнаружившие, что отступают британцы[380], командование оперативного соединения начало медленно осознавать: пусть полученные ею раны болезненны, противнику досталось и того больше. Естественно, британцы понимали, что иногда везет, а иногда нет: так, в сутки их захода на высадку десанта в Сан-Карлосе погода подарила им бесценное преимущество. Однако в следующую неделю небо было необычайно чистым для этого времени года в Южной Атлантике. Соответственно в данной ситуации выигрывали неприятельские пилоты. Если бы в жизненно важные первые несколько суток высадки небо покрывали густые облака, британцам, возможно, удалось бы добиться победы на Фолклендах, заплатив лишь малую толику действительной цены. Между тем им на руку играло одно очень важное обстоятельство — бомбы противника редко взрывались. Совершенно не подлежит сомнению тот факт, что страх перед «Си Дарт» заставлял летчиков заходить на штурмовку на бреющем. Однако аргентинцам было бы достаточно чуть-чуть подработать детонаторы в бомбах, как те стали бы срабатывать при соприкосновении с целью. Позднее аргентинцы к своей немалой досаде узнали, что американские производители бомб располагали соответствующими инструкциями по улучшению качества их действия, однако не предоставили документацию покупателю из-за введенного США эмбарго. Аргентинцы рассматривали право получить данные сведения как часть пакета послепродажного обслуживания.