Экипаж черного корабля - Федор Березин

Вполне возможно, команда, ценя свою собственную жизнь выше внешних обстоятельств, «проголосует» за столкновение с собственными вооруженными силами. Пожалуйста! Тогда Тутор-Pop планово и честно распорядится «хлопнуть» по не желающему угомониться «стрелку» с достойной «Ящера» меткостью. А может, экипаж каким-то образом сумеет приструнить РНК и решит вернуться под родные республиканские стяги? Ну, и что же поделаешь? Выйдем в эфир и доложим о возвращении, а также о желании понести наказание по всей строгости военного времени. Или вдруг как-нибудь разрешится противоречие с бродячими танкистами созревшего до полковника лейтенанта Хориса. Мало ли каким уродством может повернуться в небе Оторванная Голова Черепахи? В конце концов, пока то-се, вдруг выявится новое внешнее обстоятельство, требующее срочности решения? Кто может такое отрицать?

С другой стороны, в последнее время гипотеза о все большей сплоченности команды при возрастании трудностей начинала выглядеть более и более зыбко, эдаким притянутым за уши неопознанным объектом, маскирующим безысходность. Однако все это относилось к делам будущего, а сейчас требовалось заниматься текучкой.

«Сонный ящер» катился по ущелью малым ходом,

— Назад слишком далеко — валим вперед быстрее, — констатировал Дили прослушав дешифрованное сообщение Лумиса. Тут не о чем было думать, на его взгляд, альтернативы отсутствовали. Он явно ошибался, ибо тут же, по доведению сообщения до остальных, ему предложили другое. Это сделал обычно молчаливый и скромный «атомный механик» и «гроза императоров» — Забат.

— Мы не успеем добраться, — сказал он совершенно бесстрастно, тем более что маскировке чувств способствовала защитная маска, — а если успеем, то все равно не вкопаем мину по спланированной схеме.

— Что, придется бросить? — в секундной растерянности спросил неудавшийся ракетометчик Дили.

— Командор Лумис не простит нам такую потерю, — ухмыльнулся под резиной взрывник-механик Забат.

— И?.. — Дили уже догадывался, но все еще тормозил прокалывающую мозг мысль-продолжение речи подчиненного.

— Даже если мы дотащимся до скал, у нас может не хватить времени привести бомбу в готовность, — спокойно добивал его Забат. — Тогда все насмарку. Совсем все, даже Руган, его подвиг. «Свинья» вырвется из ловушки.

— Вдруг она «идет» не сюда, — неуверенно возразил командир группы.

— А куда? — спросил механик Забат, неожиданно демонстрируя реальную ухмылку, потому что с жестким спокойствием стащил с лица противогаз.

— Ты чего это? — оторопел много повидавший в жизни Дили. — Сейчас же…

— Не смеши. — Забат достал из кармана подобие носового платка и обильно, не торопясь, высморкался.

— Забери тебя Мятая луна! Нарушаешь дисциплину.

— Я остаюсь здесь, Дили. Попробую подготовить «крепыша».

— Но ведь…

— Ни штольни, ни траншеи мы уже не выроем — некогда, — пояснил Забат, приседая над своим ранцем, полным всяких сложных электрических штучек. — Пусть подтащат сюда бомбу. На первом этапе мне потребуются двое подручных, для одновременного снятия блокировок. Потом я их отпущу.

— А ты? — уже принимая реальность, спросил бывший «желтый смертник» Дили.

— Если успею, — не поворачивая головы, пожал плечами «атомный мастер». — Я должен это сделать, Дили, должен — за Ругана.

И тогда Дили глянул на часы, фиксируя время, и гаркнул оказавшемуся рядом окружению: «Тащите сюда груз!» — и только потом положил руку и потискал небольшое мальчишеское плечико механика. Что он еще мог поделать? 4В б

Разве что успеть отвести людей километра на три? Хотя бы на сколько получится?

И еще не забыть, отойдя подальше отсюда, выйти в эфир — предупредить Лумиса, чтобы убирались подальше от своего заряда, ибо одна из причин долгого «ковыряния» Забата будет состоять в синхронизации взрывов.

«Сонный ящер» двигался по Верблюжьей Шее уже целый час. Он действительно «прошел» почти десять километров, и Тутор-Pop мог в какой-то мере праздновать победу. Сейчас, даже если бы на место его прежней стоянки враг сбросил десять мегатонн, «боевая гора» не сдвинулась бы с курса ни на волос: так тяжела она была для затухающей с расстоянием ударной волны. До намеченного места «посадки» оставалось полчаса. Напряженные поначалу офицеры «штаб-купола» оживились. Хотя до обмена шуточками дело не доходило, однако у многих уставшие от общения с индикаторами и недосыпания глаза приобрели забытый блеск. Наконец-то «купольники» делали что-то нужное для всех.

Ход «Ящера», как обычно, маскировал гигантский механизм противофазника. Он давил создаваемые тушей «горы» сейсмические, звуковые и инфразвуковые колебания, производя в пространстве мгновенную амплитудную модуляцию обратной относительно нужной для тяги направленности. Это была очень сложная машина. Достаточно сказать, что на ее обеспечение работала почти треть цифровых шкафов аналитического отдела. Полностью суть ее действия мало кто понимал, хотя когда-то в радостной юности бронеакадемии им в формулах и графиках растолковывали работу «фазника». Редко кто выносил те формулы в даль жизни после получения зачета. Тем не менее генерал-канонир помнил, что на малом расстоянии создаваемая «фазником» противоволна не успевает задавить шум. И значит, вблизи, в десятках-сотнях метров, «Ящер» вполне слышен. Более того, даже частично погашенный шум двигателей «подушки» на столь малой дистанции способен убить.

Следуя инструкции еще до начала маневра, гига-танк убрал внутрь себя самые большие антенны, пушки и прочее. Ясно, что браши не собирались ставить трехсоткилометровые рекорды, при которых парусность локаторов создавала тормозящий эффект, — за все командирство Тутора-Рора он только дважды выжимал из гига-танка теоретически предусмотренную скорость. Оба раза это случалось на глади морской по указанию и в присутствии особой комиссии ШВЗС. Однако инструкция есть инструкция, и, даже перемещаясь, подвижная крепость становилась уязвимей, чем если бы она была занявшей позицию и вкопанной в Гею, а значит, не стоило еще более «оголяться», выставляя наружу хлипкие локаторы.

«Ящер» не демаскировал себя прожекторами, от них и не было толку в условиях искусственного задымления и запыления местности. Как обычно, курс «горы» «подсвечивали» радары. Осталось невыясненным, обнаружил ли хоть один из сенсоров препятствие в виде сжавшегося в комок человека. Возможно, на фоне тусклого отражения обычных камней, замороженного кустарника и прочего фона аномальный блеск освобожденного от тягловых ремней «крепыша» мигнул маленькой бриллиантовой точкой. В любом случае это осталось не замеченным операторами или стерлось из их памяти.

И потому все обещало произойти абсолютно неожиданно.

«Ящер» двигал по Верблюжьей Шее свою миллионотонную тяжесть, и ничто, по убеждению его экипажа, не предвещало беды. Однажды он уже «проходил» по этим местам, и тогда все получилось. К тому же следящие за небом пассивные датчики не наблюдали ничего валящегося сверху. И значит, все оставалось в норме, и противник покуда не обнаружил его маневр. И «Ящер» шел вперед, вспарывая «узким лучом» схваченную морозом землю.