Хроника взятия Сеуты - Гомиш Ианниш де Зурара

до конца полные во вращении (compridos de todo em circulacao). Глубокий философский теолог великий Альберт [402] в первой главе небесной иерархии (celestial gerarquia) указывает три степени понимания, чрез кои надлежит познавать Бога. Вторая манера есть та, что в имени сего города содержится пять букв, представляющих пять ран, коими наш Господь Иисус Христос искупил род человеческий. Так что немалая слава есть Сеута, коли уж имя ее несет в себе такие смыслы.

— Вы также обрели вторую манеру славы, каковая есть почесть сего мира, чье совершенство пребывает в том декоруме (decorum) [403], каковой греки называли prepain, что на нашем непосредственном языке означает «красота дел» (fremosura das obras). Поистине, достаточна прекрасно есть дело, чье имя во все времена будет великим, — захватить таким образом подобный город в столь краткий промежуток [времени] и столь далеко от нашей земли, и для надгробных плит ваших могил останутся такие слова, коих многие, быть может, желали бы. И авторы историй не смогут обойти молчанием величие подобного деяния, ибо воистину немалою славою будет для вас, когда помыслите вы, что после ваших дней ваше имя и слава ваших деяний [пребудут] в присутствии всех живых, и не только среди людей нашего поколения, но по всем частям света разнесется ваша слава, ибо так же, как до вас донесли деяния, что содеяны были в Италии, и в Ломбардии, и в других краях, в коих слышите вы имена тех, кого никогда не зрели и не знали, и прославляете добрые их деяния по писаниям, что о них читаете, так же должны думать вы, что не меньше будет написано и в отношении вас чрез заслугу ваших дел, и так я заключаю, что Сеута есть совершенная слава и почесть.

И на том положил магистр конец своей проповеди. Да не найдется, однако, кого-нибудь с таким простым разумением, кто подумает, будто сие есть собственно содержание той проповеди, ибо добро будет знать, что нет ни одного человека, сколь бы сведущим он ни был, что мог бы собрать [воедино] все слова одной проповеди, тем более когда минуло столько времени, как мы уже сказали; мы взяли, таким образом, лишь некоторые вещи, кои смогли добыть, дабы сопроводить нашу историю.

После того, как месса была закончена, Инфанты отправились на свой постой, дабы вооружиться, и так все вместе прибыли в церковь, каковая вещь была весьма прекрасной для лицезрения, ибо все они имели тела крупные и добро сложенные, и шли, закованные в свои латы, весьма чистые и украшенные (guarnidos), с мечами благословения на поясе, и в своих боевых кольчугах, и перед ними шло множество [людей с] трубами и шалмеями, таким образом, что не нашлось бы человека, что мог бы наблюдать их и не возыметь весьма великого удовольствия, более же всего [радовался тому] тот, кто состоял с ними в ближайшем родстве, каковой был Король, их отец.

И как только они оказались пред ним [Королем], Инфант Дуарти первым стал на колени, и вытащил меч из ножен, и поцеловал его, и вложил его в руку своего отца, и [тот] произвел его им в рыцари (feze-o com ela cavaleiro), и подобным же образом поступили его братья. И когда сие было так завершено, они поцеловали ему руку и удалились каждый в свою сторону, дабы произвести в рыцари [людей] из своей дружины (quadrilha).

Весьма печалит меня, что не смог я разузнать имен тех, кто там получил орден рыцарства, однако из тех некоторых, о ком я узнал, ss., Инфант Дуарти сделал рыцарем графа Дона Педру, и Дона Фернанду ди Менезиша, и Дона Жуана ди Лоронья, и Дона Энрики, его брата, и Перу Ваша ди Алмада, и Нуну Мартинша да Силвейра, и Диогу Фернандиша ди Алмейда, и Нуну Ваша ди Каштел-Бранку, и равно некоторых иных. И Инфант Дон Педру сделал там рыцарями Айриша Гомиша да Силва, сына Жуана Гомиша, и Алвару Ваша ди Алмада, и Айриша Гонсалвиша ди Абреу, и Мартина Коррейя, и Жуана ди Атаиди, и Мартина Лопиша ди Азеведу, и Диогу Гонсалвиша ди Травасуша, и Диогу ди Сеабра, и Фернана Ваша ди Сикейра. И Инфант Дон Энрики сделал рыцарями Дона Фернанду, сеньора Браганса, и Жила Ваша да Кунья, и Алвару да Кунья, и Алвару Перейра, и Алвару Фернандиша Машкареньяша, и Вашку Мартинша ди Албергария, и Диогу Гомиша да Силва, и равно иных. О Короле же мы не говорим ничего, поскольку он стольких сделал [рыцарями], что в конце концов в докуке прекратил это занятие (ate que com enfadamento os leixou de fazer).

ГЛАВА XCVII

Как Король держал свой совет относительно охраны города

Многие разговоры велись относительно охраны сего города, в ходе каковых были [высказаны] разнообразные мнения. Однако как только сии дела [церковная служба и посвящение в рыцари] были окончены, Король повелел собрать всех тех, кого определил в свой совет; и как только они были собраны таким образом, высказал Король пред ними следующие слова относительно своего намерения:

— Хорошо ведомо вам, — сказал он, — все основание, что имел я в начале сего деяния, и будьте весьма уверены, что не так уж и легко было мне привести к концу это намерение, как известно моим сыновьям, что были основными двигателями сего предприятия. И хотя многие и достаточные причины представляли они мне, по коим я должен был то содеять, я всегда весьма добро рассматривал (resguardei) все препятствия, что могли помешать нашей победе; и главным образом рассматривал я, будет ли службою Богу начать нам подобное дело. И хорошо ведома вам вся манера, коей я относительно того держался.

— Еще более обдумывал я, удастся ли мне удержать и сохранить сей город под верою и религией нашего Господа Иисуса Христа, поскольку в ином случае представляется мне, что наш труд не окажется должным образом потрачен; каковую вещь я не пожелал много рассматривать, принимая во внимание, что коли будет воля нашего Господа Бога на то, чтобы отдать его [город] в наши руки, то не будет Ему трудно дать нам способ и путь, коими мы смогли бы его охранить и удержать. Теперь по Его милости мы достигли всей полноты нашего желания (cobramos toda a fim de nosso desejo), за что напрямую мы должны много благодарить Его по трем причинам: первая — за то, что Он дал нам победу, вторая — за