Восход Голубой Луны - Саймон Грин

* * *

Главные конюшни на дальней стороне двора были темны и покинуты. Двери стояли нараспашку, лошади и грумы исчезли. Внутри конюшен единственный фонарь лил золотистый свет на стойло, где Руперт седлал единорога. Повсюду вокруг слабые звуки странно громко звучали в тишине и казалось, что эхо шепчет вечно. Стылый воздух густел запахами грязи, сена и конского навоза.

Руперт подумал, что опустевшие конюшни должны бы тревожить его, но не тревожат. Вообще говоря, ему нравится тишина. Хорошо спрятаться от всего и всех, пусть даже ненадолго. За дверями конюшен мерный гул голосов вздымался и падал, словно неясный дальний прибой на морском берегу: что-то весьма далекое, чтобы иметь к нему какое-то отношение.

Руперт поудобнее пристроил седло, потом занялся многочисленными постромками сбруи. Единорог выглядел гораздо лучше, чем когда Руперт видел его в последний раз. Раны очистились и грубо зарубцевались, гриву и хвост вычистили и завили грумы, и даже в его кормушке оставалось немного овса.

«Как ты себя чувствуешь?», спросил Руперт.

«Чертовски погано», ответил единорог. «Если почувствую себя еще немного хуже, тебе придется варить клей из моих копыт. Не могу поверить, что снова собираюсь воевать с демонами. Чья это такая яркая идея?»

«Вообще-то, моя», ответил Руперт.

«Следовало догадаться», пробормотал единорог.

«Ну, не надо. Просто еще разок в битву, а потом все будет кончено.»

«Этого-то я и боюсь. Мы можем попробовать какой-нибудь другой способ?»

«Например?»

«Убежать галопом.»

Руперт устало рассмеялся, затягивая недоуздок. «Куда же мы сможем убежать? Теперь всюду тьма. Нет, единорог, мы либо останемся и будем драться, либо будем ждать смерти. Ничего другого не остается.»

Довольно долго никто ничего не говорил. Тени все ближе сгущались вокруг золотистого света фонаря, воздух постепенно становился холоднее. Руперт закончил готовить единорога, потом устало опустился на кучу грязной соломы.

Самое большее час – и ему снова надо идти и воевать с Лесом Мрака. Лицом к лицу с демонами, с тьмой, с ужасами бесконечной ночи. Руперт зевнул и прислонился спиной к стойке. Он слишком устал, чтобы по-настоящему пугаться.

Единорог вдруг фыркнул, словно в ответ на какой-то внутренний аргумент, повернул голову и посмотрел на Руперта спокойными кроваво-красными глазами.

«Руперт…»

«Да?»

«Ты как-то спросил мое имя. Я сказал тебе тогда, что поклялся никогда не пользоваться своим именем, пока снова не стану свободным, но сейчас… Ну, мне кажется, что если я не скажу тебе его сейчас, другого шанса может и не быть.»

Руперт неловко поежился под ровным взглядом единорога. «Не надо говорить, если ты не хочешь.»

«Ты мой друг», сказал единорог. «Меня зовут Бриз.»

Руперт поднялся на ноги и крепко обнял шею единорога. «Бриз», сказал он, потом пришлось остановиться. Почувствовав, что снова может доверять голосу, он отпустил единорога и отступил на шаг, чтобы посмотреть ему в глаза. «Бриз, если каким-то чудом мы выживем в этой заварухе, то ты свободен. Клянусь: Кровью и Камнем. Я посмотрю в записях и найду из которой долины тебя привели первоначально: кто-нибудь из твоего стада еще может жить там. Может быть, мы сможем… пойти и поискать их.»

«Ага», сказал Бриз. «Мне это понравилось бы, Руперт.»

«Ты не веришь, что мы выживем на этот раз?»

«Нет, не верю.»

«Тогда так. Властью, имеющейся у меня по крови и происхождению, именем Крови и Камня, я отныне и навек освобождаю единорога по имени Бриз от любых обязательств по отношению ко мне и к моей семье. О'кей, Бриз, вот и все. Теперь ты стопроцентно независимый индивидуум. Такой же, как любой другой.»

«И это все?»

«А чего ты ждал: фанфар или труб? Или моего слова тебе недостаточно?»

«Твое слово я всегда ценю, Руперт. Но оно законно?»

«Конечно. Я ведь принц все-таки.»

«Я заметил», сухо сказал единорог. «Свободен. Свободен. Я всегда думал, что почувствую разницу.»

«А как чувствуешь?»

«Странно. Голым. Я еще не понял.»

«Ну, во всяком случае, ты теперь не обязан снова идти в Лес Мрака. Я освободил тебя от всех обязательств.»

«Без меня ты не протянешь и пяти минут.»

«Дело не в этом, Бриз.»

«Нет, в этом», твердо сказал единорог. «Раньше я мог бы бросить тебя в любое время. Ты давал мне достаточно шансов. В конечном счете, я оставался с тобой, потому что ты был моим другом и ты во мне нуждался. Другой причины не было. Поэтому не надо молоть чепуху про то, что ты отправишься в Лес Мрака без меня. Мы с тобой команда и это не надо забывать.»

«И все-таки», сказал Руперт, «официально ты теперь свободен. Я сказал свое слово.»

«Разве нам не нужен был свидетель?»

«У вас есть свидетель», сказал Защитник.

Руперт и единорог быстро повернулись и увидели Защитника, стоящего в дверях конюшни. Он слегка наклонил голову Руперту, который кивнул в ответ.

Защитник был в полных броневых доспехах. Полированная сталь холодно сверкала в свете фонаря, вся поверхность доспехов была выгравирована геральдическими знаками и древними магическими символами-оберегами. Под мышкой он нес обыкновенный стальной шлем, громадные руки были защищены массивными стальными перчатками. Он казался грозным и совершенно неодолимым.

«Сэр Защитник », ровно спросил Руперт, «время выходить?»

«Уже скоро, Сир. Король сказал мне, что вы отказались взять один из Адских Мечей, что был вам предложен.»

«Верно.»

«Ваш долг – взять этот Меч.»

«Мой долг – это Страна, сэр Защитник. А проклятые Мечи – большая угроза Лесу, чем сама тьма.»

Защитник медленно кивнул. «Вероятно, вы правы, Сир. Что до меня, я не никогда не видел много проку от магии.»

Руперт остро взглянул на Защитника. Казалось, что тот хочет что-то сказать Руперту, что-то важное.

«Вы видели Мага?», вдруг спросил Защитник.

«Да», ответил Руперт, «мы немного поговорили.»

«Он снова пьян.»

«Я никогда не видел его другим.»

«А я видел», сказал Защитник. «Но это было очень давно.» Он прислонился спиной к стене конюшни, его холодные темные глаза невидяще смотрели на Руперта. «Тогда он был велик. Мог бы стать Величайшим Колдуном. Мог бы стать той легендой, о которой все рассказывают. Мог бы стать великим героем их тех, что когда-либо видела Страна.»

Руперт внимательно слушал. В голосе Защитника слышалась ненависть и горечь, но за всем этим стояло что-то иное…

«Сэр Защитник, почему Верховный Маг покинул Замок после смерти моей матери?»