Аспекты - Джон М. Форд

кусок яблочного пирога и поделился с Винтерхольмом. – По-моему, ни коронов, ни простых граждан не волновали бы наши с Лумивестой отношения, будь все абсолютно уверены, что наша связь завершится слезами и смертью. Чаще всего люди боятся, что ничего не произойдет, что все эти истории на самом деле ничего не значат.

– Извини, что я тебя рассердил, – негромко сказал Винтерхольм.

– Я не сержусь на тебя.

– Знаю.

В полдневной тишине раздался громкий стук колес. К пустоши подкатил кэб. Винтерхольм собрал в корзинку остатки пикника. Варис снова оглядел пустошь и сказал:

– Первым делом здесь необходимо организовать уборку мусора.

Они сели в кэб. Винтерхольм вышел у верфи, а Варис поехал домой и расплатился с кэбменом, оставив ему чаевые.

В прихожей Варис снял сюртук и шляпу и направился в гостиную, написать письмо лорду Кладену.

Хламм аккуратно разложил на секретере свежую корреспонденцию. В стопке выделялся большой конверт из толстой бумаги. Варис сдвинул письма в сторону и с улыбкой прочел напечатанный адрес. Он быстро сочинил письмо для главы гильдии чародеев; стандартные учтивые фразы легко приходили на ум. Время от времени Варис косился на нераспечатанное послание рядом и снова улыбался.

На это письмо тоже придется ответить, но времени оно займет гораздо больше.

В светлень в здании парламента почти никого не было; созыва парламентских заседаний в выходные дни избегали любой ценой. Работали лишь приемные некоторых государственных органов – архивы, канцелярия, налоговое управление, – да и то по экстренной необходимости, а представители всех трех ветвей власти, лишь изредка наезжающие в столицу, использовали отведенные им парламентские кабинеты как гостиничные номера.

В свое время Березар посоветовал Варису присматриваться к таким приезжим, как правило, обедневшим коронам (или чародеям, или священнослужителям). В столице у них не было знакомых, зато было право голоса. Если пригласить такого человека на ужин или в театр, то при голосовании он об этом вспомнит.

Варис предложил лорду Кладену встретиться в парламенте в светлень именно потому, что встреча пройдет в официальной обстановке, но им никто не помешает.

Сразу после одиннадцати в дверь кабинета постучали.

– Добрый день, милорд, – с поклоном сказал Кладен, переводя дух. – Лестницы между этажами… очень длинные.

– Да, здание парламента иногда называют «делом рук великанов», – сказал Варис. – К сожалению, главный лифт по выходным не работает. Есть грузовой лифт, но он у черного хода. Прошу вас, входите. Я попрошу коридорную что-нибудь принести.

В коридоре послышался голос Лейвы:

– Милорд корон, милорд чародей! Вас двое. То, что нужно. Следуйте за мной, пожалуйста.

Кладен вопросительно посмотрел на Вариса. Тот пожал плечами.

– Ну, сегодня же светлень, – сказал Кладен.

Они спустились по лестнице. Варис внимательно смотрел себе под ноги, Кладен тяжело дышал, а Лейва как ни в чем не бывало ступала по мраморным ступеням.

У двери в один из конференц-залов их встретил Вестральс, корон Блума. Он очень волновался.

– Теперь достаточно? – спросила Лейва.

– Да, вполне, – ответил Вестральс, поклонился Варису и Кладену и пригласил их в зал.

Из пятидесяти мест в зале были заняты всего одиннадцать. В первом ряду сидели две коридорные, конюх и дворник. Впереди на помосте стояли юноша, девушка и преподобная заступница Кертмантия. До Вариса наконец-то дошло, зачем Лейва их сюда привела.

Юноша, племянник Вестральса, служил писарем в архиве, а юная леди Мариса несколько месяцев назад унаследовала коронат Малентей.

Оглядев зал, Кладен заметил:

– Четверо лордов из трех ветвей власти. Все четко по закону. – Он подошел к Лейве и учтиво осведомился: – Я был хорошо знаком с отцом юной леди. Можно, я займу его место?

Лейва улыбнулась и села рядом с Варисом.

Вестральс встал рядом с юношей. Кертмантия окинула взглядом присутствующих и сказала:

– Поскольку теперь, по законам короната жениха, здесь присутствует достаточное число свидетелей, я с удовольствием начну церемонию.

Заступница Кертмантия не славилась любовью к витиеватым речам. Она провела службу с достоинством, и спустя полчаса молодые люди стали мужем и женой. Лейва дала знак прислуге, и камердинер с усталым поваром внесли в зал вино и свадебный торт.

Варис и Кладен присоединились к поздравляющим. Новобрачные счастливо улыбались и, судя по всему, очень хотели покинуть зал. Хотя церемония благополучно завершилась, корон Вестральс по-прежнему волновался – теперь потому, что требовалось найти замену на пост своего племянника.

– Он, конечно, пойдет на повышение… – рассеянно пробормотал Вестральс.

– У него теперь будет очень много дел, – возразила леди Мариса. – Но вы не волнуйтесь, дядюшка, я ни в коем случае не допущу, чтобы коронат остался без присмотра. – Внезапно она обернулась к Варису: – Спасибо, что вы пришли, милорд. Насколько мне известно, вы постоянно живете в столице. Что бы вы сказали, если бы мы решили обосноваться здесь, а в коронате назначить управляющего?

– Как вы понимаете, у меня нет ни малейшего резона критиковать такое решение, – начал Варис, и Мариса улыбнулась. – Но, по-моему, вам лучше остаться в имении. Оттуда в Листурель ходит ночной поезд, а отправить магнограмму – дело нескольких инстант. Если я правильно помню, ваш отец назначил Сулиену своим полномочным представителем в парламенте. Она все еще тут?

– Да, – кивнула Мариса. – Пожалуй, я ей тоже это предложу. Ей нравится в столице. Благодарю вас, милорд.

– Всего хорошего, миледи.

Все разошлись. По коридору с высокими сводами Лейва повела Вариса и Кладена к грузовому лифту. Идти было дальше, чем по лестнице, зато без ступенек. Лейва принесла в кабинет Вариса поднос с чаем, сыром и крекерами.

– Сладкого пирога вы уже наелись, – сказала она и вышла.

– Вы просили у меня профессионального совета, – сказал Кладен. – К сожалению, у меня ничего другого не просят, но что поделаешь.

Варис рассказал ему про чарокнижницу Шендрей и про возможность пригласить ее к Извору.

– Понятно, – вздохнул Кладен. – Разумеется, наш разговор останется между нами.

– Благодарю вас, милорд.

– Не все магические таланты одинаковы по силе воздействия, хотя мы предпочитаем говорить об этом в иных выражениях. Все и так понимают, что, например, к арматьеру или чаросплаву не обращаются за исцелением недугов, а чаромедика не просят сотворить доспехи или выковать меч. Творческая магия – самая универсальная, что, конечно же, вам известно, ведь вы знакомы с Агатой.

– Да, разумеется.

– О ней мы поговорим в другой раз, – сказал Кладен. – Вы прекрасно знаете, что ее сила мешает ей жить. Я не могу утверждать, что чарокнижник не в состоянии установить связь с дремлющим мозгом, однако в этом, по-моему, есть что-то неправильное. В лучшем случае можно охарактеризовать такие действия как ворожбу, которую лескорийские гильдии чародеев не признают магией. И ферангардские гильдии