Великие научно-фантастические рассказы. 1939 год - Кэтрин Л. Мур

не удавалось одушевить. Они походили на живых, но то была застывшая жизнь. Они оставались не более живыми, чем восковые фигуры, хоть и мягкими и податливыми, как настоящие животные во сне.

Билл думал, что ошибся в одном уравнении, но при повторной проверке оно оказалось правильным. Насколько он мог видеть, ни в теории, ни в практике не было изъянов. И все же он не мог воссоздать жизненную силу. Может, следовало самому наделять ею копии? Каким образом?

Он направлял электрические импульсы разной мощности к нервным центрам кроликов, пробовал быструю смену температур, миниатюрные «железные легкие», энергичный массаж – как наружный, так и внутренний, – внутривенные и спинальные инъекции всевозможных препаратов, от адреналина до еще более сильных стимуляторов, которые изобретал его подвижный ум. Увы, искусственные кролики оставались обмякшими комками меха.

Джоан и Уилл вернулись из медового месяца и поселились в просторном уютном старом доме в нескольких милях от лаборатории. Иногда они заходили посмотреть, как продвигаются исследования. В их присутствии Билл всегда выглядел веселым и бодрым и подшучивал над собой из-за неудач.

– Придется найти самую привлекательную в мире крольчиху и научить ее танцевать гавайский танец на лабораторном столе, – говорил он. – Должен же кто-то из этих упрямцев хотя бы сесть!

Джоан сказала, что всерьез намерена открыть закусочную, где будут печь исключительно пироги с крольчатиной, – если Билл сможет обеспечить поставки тушек. По его словам, закопанных им кроликов уже хватило бы на обед для целой армии.

Их беседы, как правило, состояли из подобных шуток, за исключением случаев, когда начиналось обсуждение технических вопросов. Но, когда друзья уходили, Билл сидел и думал о Джоан, и до конца дня он был не способен сосредоточиться ни на чем другом.

Наконец, почти случайно, он нашел способ пробудить в кроликах жизнь. Он экспериментировал с искусственной кровью, рассудив, что такой раствор может оказаться более стабильным, чем натуральная кроличья кровь – она слишком быстро портилась. Он сконструировал небольшой насос, чтобы выкачивать кровь из вен кролика и наполнять их своим заменителем.

Не прошло и нескольких секунд после подключения насоса, как кролик слабо пошевелился и открыл глаза. Он дернул носом и какое-то время лежал совершенно неподвижно, только задняя лапа не переставала дрожать. Потом он вдруг встрепенулся и подпрыгнул высоко над столом. Тонкие резиновые трубки, тянувшиеся от его шеи к насосу, порвались, и он с глухим стуком неловко упал на пол. Кровь продолжала течь из одной трубки, только теперь насосом, который ее выталкивал, было собственное сердце кролика – наконец забившееся. Казалось, животное израсходовало всю свою энергию на мощный прыжок, кролик замер на полу и тихо испустил дух.

Билл стоял и смотрел, все еще держась за ручку насоса. Затем, когда он осознал произошедшее, к нему вернулось прежнее веселье, и он пустился в пляс, нося по лаборатории бутыль с кислотой, словно греческую вазу.

Дальнейшие эксперименты убедили его, что он ступил на порог самой тщательно охраняемой цитадели Природы. Конечно, он не мог вдохнуть Жизнь в оригинальное творение. Зато мог создать живую копию любого существа на земле.

Жаркий летний полдень, зеленая лужайка в прохладной тени вязов, Джоан и Уилл, одетые в белое, играют в гольф на миниатюрном поле с девятью лунками. У живой изгороди яркий полосатый навес, а под ним два удобных садовых кресла и столик в мавританском стиле, уставленный напитками. Увитая плющом стена старого особняка из красного кирпича виднеется между деревьями. Неописуемый запах свежескошенной травы в воздухе. Мягкий, но торжествующий смех Джоан, когда Уилл бьет мимо лунки.

Такую сцену застал Билл, бредущий по переулку после долгой смены в лаборатории, – впервые за несколько недель оказавшись на свежем воздухе – и он не мог не сравнивать ее с тем миром, в котором жил сам: лабораторные столы, склянки с реактивами и раковины, бесконечные бдения у микроскопа, листы с вычислениями под ярким даже ночью светом электрических ламп, запах крови, химикатов и кроликов. И он вдруг ясно понял, что самое главное в жизни – не наука. Главное – быть счастливым. Вот к чему стремились все люди, какие бы пути к цели ни выбирали.

Джоан заметила Билла, стоящего на краю лужайки, и поспешила к нему.

– Где ты пропадал? – спросила она. – Нам не терпелось узнать, как у тебя дела.

– У меня получилось, – сказал Билл.

– Получилось? Правда? – Голос ее от волнения стал высоким, почти писклявым. Джоан схватила его за запястье и потащила к Уиллу. – У него получилось! – объявила она и встала между ними, жадно вглядываясь в их лица.

Уилл воспринял новость с неизменным спокойствием и, улыбаясь, пожал Биллу руку.

– Поздравляю, старина, – сказал он. – Идем, расскажешь подробности.

Взяв со стола напитки, они опустились на траву. Уилл не мог не заметить, как сильно Билл изможден. Веки на осунувшемся и усталом лице покраснели, и он снова был во власти нервного напряжения, которое на время делало его немногословным и неуверенным в себе. Джоан тоже это заметила и решила повременить с вопросами. Она молча пошла в дом, чтобы заварить китайский чай – он, как знала Джоан, всегда помогал Биллу при мигрени.

Когда она скрылась из виду, Билл с усилием стряхнул с себя оцепенение и взглянул на Уилла. Потом он опустил глаза и принялся выдергивать травинки из земли.

– Уилл, – начал он вскоре, – знаешь, я… – Он нервно кашлянул и заговорил снова, не слишком уверенно: – Послушай, Уилл, мне нужно сказать кое-что важное, а я не слишком умелый оратор. Во-первых, я люблю и всегда безумно любил Джоан.

Уилл сидел и с любопытством смотрел на друга, однако молчал, позволяя Биллу продолжать.

– Я ничего не говорил, ведь… ну, я боялся, что наш брак будет обречен. Я слишком импульсивен, чтобы обеспечить девушке вроде Джоан спокойную жизнь. Но я понял, что не могу без нее, и собирался сделать предложение, только ты меня опередил. С тех пор я чувствовал себя несчастным, хотя работа иногда меня отвлекала.

Уилл задумчиво смотрел на бледное лицо друга.

– Эта работа подарила мне надежду. И теперь ее основная часть выполнена. Я могу сделать копию любого живого существа. Теперь понимаешь, почему я погрузился в исследования? Я хочу создать живую, дышащую точную копию Джоан и жениться на ней!

Уилл вздрогнул. Билл встал и принялся беспокойно ходить взад-вперед.

– Я знаю, что прошу многого. Дело касается не просто научных интересов. Всякий нормальный мужчина, услышав такое предложение, начал бы опасаться за свою жену и за себя. Но, если честно, Уилл, я не предвижу никакого вреда. Зато есть возможность осчастливить одного эгоистичного человека. Прошу, скажи, что ты думаешь.

Уилл сидел, размышляя, а Билл продолжал мерить шагами лужайку.

Вскоре Уилл сказал:

– Ты уверен, что в ходе эксперимента Джоан не пострадает физически?

– Уверен, совершенно уверен, – ответил Билл.

– Тогда лично