Остров Мертвецов - Кэролайн Пекхам

Я открыла банку и сделала глоток, чтобы попытаться успокоить свои нервы. Напиток был холодным и сладким, и я бы удовлетворенно вздохнула, если бы не сидела здесь, ожидая смерти.

— Итак, — начал Лютер, окидывая меня оценивающим взглядом. — Ты вернулась.

— Похоже на то.

— И Фокс влюблен в тебя. Даже спустя столько лет. — Он сказал это как утверждение, и я не была уверена, правда это или нет. Фокс, конечно, иногда заставлял меня думать именно так, но он также достаточно часто напоминал мне человека, сидящего передо мной. Он увидел то, чего хотел, и был полон решимости заявить на это права. Было ли это любовью? Трудно сказать. Может быть, токсичного вида.

— А что насчет двух других? Джонни Джеймса и Чейза? — Я открыла рот, чтобы ответить, но он поднял зататуированный палец. — Возможно, здесь стоит добавить, что я не дурак. Ты появилась в городе, и они втроем объединились, чтобы спрятать тебя от меня. Они снова выбрали тебя, как и все эти годы назад, и мне кажется совершенно очевидным, что время, проведенное в разлуке, не ослабило их влечения к тебе. Так что я могу только предположить, что все они хотят объявить тебя своей.

Мой открытый рот стал шире, а сердце бешено заколотилось. Что, черт возьми, я должна была на это ответить? Он только что сказал мне, что думает, что его сын влюблен в меня, а теперь говорит, что, по его мнению, и два его лучших друга тоже хотят меня. По-моему, это очень похоже на проблему. Это не казалось мне чем-то хорошим. Совсем нет.

— Как там Маверик? — Спросил Лютер, снова меняя полосу движения, и я только моргнула, глядя на него. — Я знаю, что ты пробыла в его комплексе больше недели, и если информация, которую мне предоставили, верна, то, похоже, он все еще неравнодушен к тебе.

— Я… не знаю, что на все это ответить, — в конце концов призналась я, потому что что, блядь, я должна была сказать?

Лютер внимательно наблюдал за мной, и я не могла не заметить, насколько они с Фоксом похожи. Он был сильным мужчиной, высокого роста и широкоплечего телосложения, как и его сын, хотя его кожу украшало больше татуировок, а через одну сторону челюсти проходил шрам. В нем была холодность, которую я видела и у Фокса, жестокость, которую его сын, казалось, включал и выключал по мере необходимости, но которая, казалось, жила в этом существе более постоянно. Хотя, может быть, я видела ее сейчас просто потому, что он смотрел на меня.

— Я собираюсь рассказать тебе историю, — сказал Лютер, устраиваясь так, чтобы его лодыжка лежала поперек колена. Он держал банку с лимонадом между кончиками пальцев, наклонившись ко мне, чтобы рассказать, чтобы это, черт возьми, ни было. Я чувствовала себя как мышь в лапах льва, но ничего не могла поделать, кроме как ждать, пока он перестанет играться со мной. — Я полагаю, тебе известен факт о том, что мать Фокса выбыла из игры. Но, возможно, если ты услышишь всю правду о том, что она сделала со мной, ты будешь более склонна понять, почему я отослал тебя десять лет назад.

— Конечно, — пробормотала я, потому что у меня не было других слов для него, но я также не могла понять, какое это имеет отношение к делу.

Лютер провел татуированной рукой по подбородку, колеблясь, прежде чем начать, а затем пригвоздил меня взглядом. Он был так похож на Фокса во многих отношениях, но его глаза были отдельным миром, — темной и леденящей душу пустотой, которая говорила о глубокой обиде, причиненной ему, а также воняла криками его жертв. Я не была дурой. Мне была известна репутация этого человека, и я знала, что у него не возникнет никаких сомнений по поводу добавления еще одного тела в список. Но вот о чем мне действительно пришлось задумываться, так это о том, какого черта он до сих пор этого не сделал, и я обнаружила, что мне это действительно чертовски любопытно.

— Адриана была красивой женщиной, — начал он. — Сексуальной, забавной и амбициозной. Она была из тех женщин, от которых ни один мужчина не мог отвести глаз, и со мной было точно также. Я был… очарован. Но и мой брат тоже. В то время Команда «Арлекина» была немногим больше, чем разношерстной бандой придурков, но я уже кое-что из них лепил. Я был умен и безжалостен и по кусочкам создавал для нас место прямо здесь, в Сансет-Коув. Адриана увидела это, увидела меня и захотела ощутить вкус моей силы. Что еще я могу сказать? Мы были молоды и много трахались, неудивительно, что она забеременела. Итак, у нее родился ребенок, а я все это время продолжал строить свою империю, неустанно работая, чтобы завоевывать все больше и больше власти для нее, для Фокса, для всех нас. Я хотел обеспечить нас всем и хотел иметь все. Но Дик обратил свой взор на приз поближе к дому, и я полагаю, что, поскольку меня так часто не было, он нашел способ убедить Адриану, что он может быть лучшим выбором для нее.

— У них был роман? — Выдохнула я, в этой мысли было столько смысла. Вот почему он чертовски ненавидел женщин. Фокс рассказывал мне, что его отец говорил, что она была худшей ошибкой, которую он когда-либо совершал, и предупредил его не доверять женщинам. Так что если она разбила ему сердце из-за его собственного брата, то такая ненависть была вполне объяснима.

— Я отдал этой женщине все, — прорычал Лютер, и мне пришлось побороть дрожь. — И шел ради нее на жертвы, которые она явно никогда не ценила. Потому что, пока я был в отъезде, рисковал своей гребаной жизнью и строил ей империю, она была в моей постели с членом моего брата между бедер.

Мой пульс ускорился от его слов, потому что он явно не смирился с тем предательством, и он буквально только что обвинил меня в том, что я что-то значу для всех моих мальчиков, сказав при этом, что Фокс любит меня. Неужели он думал, что я причиню боль его сыну так же, как пострадал он сам? Но с нами все было не так. Я не знала, как это объяснить, но это было не так.

— Я, конечно, узнал, — продолжил Лютер. — И я сказал ей выбирать. Я и Фокс или он. Я сказал ей, что если она выберет моего брата,