Танковая война на Восточном фронте - Александр Широкорад

Вести уличный бой с открытыми башенными люками было нельзя, так как из любого окна могла вылететь ручная граната. Поэтому экипажи получили приказ: люки закрывать, но не задраивать. В результате безвозвратные потери личного состава несколько снизились. Для боя в городских кварталах применялось специальное построение под названием «ёлочка».

Танки взаимодействовали огнём попарно, а пары — между собой. Танковый взвод — два тяжёлых танка ИС-2 — простреливал всю улицу, один танк её правую сторону, а другой левую. Такая пара двигалась уступом, друг за другом, по обеим сторонам улицы. Другая пара шла следом за первой и поддерживала её огнём.

Каждой танковой роте придавался взвод автоматчиков, состоявший из пяти отделений, по числу тяжёлых танков в роте. Автоматчики передвигались на броне, при встрече с противником они спешивались и вели бой в тесном взаимодействии с экипажем «своего» танка. В уличных боях именно на пехотинцев ложилась основная работа по уничтожению «фаустников».

Любопытно, что в боях за Берлин участвовали и несколько танков КВ, в том числе танк КС-1С «Беспощадный», построенный на средства Кукрыниксов, С. Михалкова и С. Маршака.

В боях за Берлин, как и в других местах, наши и немецкие мемуары в большинстве случаях не состыкуются, и их приходится выделять отдельно. Вот и сейчас я перехожу к воспоминаниям немецких участников боёв за Берлин, собранным Хансом Шойфлером и Вильгельмом Тике: «В Тиргартене сконцентрировались последние «королевские тигры» 503-го тяжёлого танкового батальона СС (11-й танковый полк «Нордланд»); они должны были обеспечить огневую поддержку всех остальных частей, «королевский тигр» унтершарфюрера Бендера из 1-й роты 503-го батальона должен был занять позицию у вокзала Весткрёйц, нацелив орудие в сторону шоссе Авус. Днём позже танк Бендера был переброшен к станции берлинской наземки Халензее, чтобы прикрыть подступы к ней с юга и юго-востока»[121].

В боях за центр Берлина помимо немцев участвовало не менее тысячи солдат французской дивизии «Шарлемань» («Карл Великий»). «На Хермансплатц тут же был отправлен танкоистребительный взвод «Шарлемань», который в течение вечера и следующей ночи 25–26 апреля подбил 14 русских танков.

Остальные подразделения «Шарлемань» заняли близлежащие автострады, ведшие к центру города, по ходу дела направляя отбившихся от своих частей солдат на сборные пункты»[122].

Конечной целью было выйти к кольцевой автодороге. О взаимодействии между танками оберштурмбанфюрера Кауша и французами в 1952 г. вспоминал французский капитан Фене: «Ещё перед рассветом наши роты собрались на Хермансплатц и Хазенхайде, где нас уже ждали танки. На углу улицы появился «королевский тигр», за ним показался другой танк, «пантера», и штурмовое орудие. Наши гренадеры несли охрану улицы с обеих сторон и ожидали сигнала к началу атаки.

Атака началась ближе к 6 часам утра. Наши гренадеры выстроились в боевой порядок и двинулись вдоль улиц на юг и юго-восток в сопровождении танков, которые должны были поддерживать их огнём. Мы занимали дом за домом, продвигаясь вперёд среди голых стен и развалин. Около Нёйкёльнской ратуши резервный взвод батальона Фене неожиданно попал под шквальный артиллерийский огонь; 15 французов погибли…

Этим утром 26 апреля оборона Берлина начала трещать по всем швам»[123].

Вильгельм Тике писал о действиях французов 27 апреля в Берлине: «Прорыв вражеских танков к Вильгельмштрассе вселил страх в души обороняющихся. Танкоистребительной команде дивизии «Шарлемань» удалось ещё раз отразить подобную атаку. При этом француз Воло подбил из панцерфауста свой шестой танк за время обороны Берлина. Для защиты от новых танковых атак танкоистребительные отряды дивизии «Шарлемань» были выдвинуты вперёд к Хедеманштрассе, где в ночь на 28 апреля боевой группе Крестенсена (из полка «Данмарк») удалось стабилизировать фронт.

28 апреля 1945 года. Танкоистребительные подразделения дивизии «Шарлемань» под командованием оберштурмфюрера Вебера и унтерштурмфюрера Валленродта пробились через руины к Бель-Альянс-платц, где русские опять готовили танковую атаку в северном направлении.

Из предутреннего сумрака показался первый русский танк. Унтершарфюрер Воло прицелился из панцерфауста и выстрелил. Грохот, пламя. Глухой разрыв, и сразу вслед за ним другой, ещё более мощный. Русский танк был подбит, с треском сдетонировали боеприпасы внутри. Над головой пролетели куски стали и железа. Вся площадь Бель-Альянс-платц пришла в движение. Повсюду заскрежетали танковые гусеницы. Французы со своими панцерфаустами уничтожили ещё несколько танков.

Русская артиллерия немедленно обрушила свой огонь на северный край Бель-Альянс-платц. Под её прикрытием русские танки попытались оттащить своих смертельно раненных собратьев из зоны огня. Французы снова вскинули свои панцерфаусты. Завязался ближний бой с русской пехотой, сопровождавшей танки. Ожесточённые сражения велись за каждый дом, каждый этаж. Французам с трудом удалось удержать въезд на Вильгельмштрассе»[124].

Любопытно, что Берлин защищали и норвежцы из полка СС «Норге»: «На рынке Шпиттельмаркт, который обороняли солдаты полка «Норге», была подобная же картина. Три русских танка с Валльштрассе ворвались на Лейпцигер-штрассе, но уже в самом начале улицы были подбиты из панцерфаустов, загородив дорогу остальным. Солдаты полка «Норге» продолжали удерживать Шпиттельмаркт, восточный путь к имперской канцелярии…

29 апреля танки дивизии «Нордланд» заняли исходные позиции в восточной части Тиргартена, откуда их распределили по различным «горячим» участкам. Два «тигра» из шести, которые были несколько дней назад введены в Берлин, стояли в полной готовности у бывшего Имперского банка, где находился участок полка «Норге». 29 апреля, когда русские двинулись на штурм внутренних районов города, «королевские тигры» командиров Турка и Дирса несколько раз принимали участие в боях на площади Шпиттельмаркт и на Обервалльштрассе. Русские неоднократно пытались перейти здесь Шпрее по замковым мостам. При этом унтершарфюрер Дирс и обершарфюрер Турк подбили несколько русских танков на том берегу Шпрее. Вечером Дирс со своим «тигром» вернулся в Тиргартен. Турк, машина которого почти полностью потеряла манёвренность, остался у бывшего здания Имперского банка. Остальные «тигры» из батальона Херцига помогали частям 18-й панцергренадерской дивизии удерживать южный участок обороны возле станций Весткрёйц и Халензее и на Курфюрстендамм…

30 апреля на участке танковой дивизии «Мюнзеберг» всё обстояло иначе. Здесь усилили наступление части 8-й гвардейской армии Чуйкова при поддержке танков 1-й гвардейской танковой армии. Тяжёлые бои шли возле Церкви памяти Кайзера Вильгельма и Будапештской улицы. Очаг сопротивления на углу Нюрнбергерштрассе не позволял русским приблизиться к мосту Корнелиусбрюке. Не менее тяжёлые бои разворачивались на Лютцовплатц и вокруг мостов, расположенных к северу от неё. Командир танкового полка СС «Нордланд», стоявшего в Тиргартене, бросил в бой последние «тигры» и четырёхствольные зенитно-артиллерийские самоходные установки. При подъезде к Ландвер-каналу выстрелом советского танка «Иосиф Сталин» с противоположного берега был подбит «тигр» унтерштурмфюрера Муза. Экипаж не успел покинуть машину, когда взорвались находившиеся внутри боеприпасы. Затем прямым попаданием была подбита самоходная зенитная установка обершарфюрера Гутмана. Сам Гутман был ранен и доставлен своими солдатами в лазарет…