Пламенные эвкалипты - Элизабет Хэран

Зрачки его расширились, лицо пылало лихорадочным румянцем.

— Я не могу позволить тебе и этому ребенку… — он брезгливо ткнул пальцем ей в живот, — …отобрать мое наследство!

Эбби была уверена, что Хит ошибается, но при этом понимала, что он видит в ней и ее ребенке угрозу для себя. Страх ее возрос многократно. Если он хотел причинить вред ребенку… он причинит его и ей самой.

— Мне не нужно то, что по всем законам принадлежит тебе, Хит. Я собиралась уехать завтра утром, и я это сделаю.

Рукой она прикрыла живот — машинальный, защищающий жест. Эбенезера она ненавидела и проклинала, но невинное дитя было частью ее самой.

— Это сейчас ты так говоришь! — буквально выплюнул Хит. — Только это вранье! Если бы ты знала, что все вот это… — он обвел руками вокруг себя, — …принадлежит тебе… Что все это оставлено тебе отцом… ты бы ничего не отдала. Не надо врать!

— Мы с твоим отцом были женаты несколько часов! С чего ты взял, что он мог оставить мне поместье?

— Он не оставлял тебе его специально — и тем не менее оно твое. Какая ирония!

— Ты… говоришь ерунду, Хит!

Вообще-то она хотела сказать, что он бредит, но в этом его состоянии лучше было не заходить так далеко.

— Тогда позволь мне кое-что прояснить. Благодаря второй жене моего отца, Мередит, которая заставила его изменить завещание, поместье должно быть оставлено его жене. Это завещание действительно, а его последняя жена — ты!

Эбби была шокирована этой новостью, но по-прежнему считала, что Хит ошибается.

— Этого не может быть!

— Но именно так все и обстоит. Поверенный моего отца, Эдвард Мартин, рассказал мне об этом.

Эбби не могла поверить в услышанное. Хит говорит о том, что и Мартиндейл-Холл, и сотни акров земли, и ферма — все это принадлежит ей? И Громада-рудник? Разумеется, этого не может быть!

Хит наблюдал за Эбби. Он видел изумление на ее лице, когда она осознала, что теперь является богатой женщиной — и это только сильнее разозлило его.

— Я не позволил Мередит наложить лапу на мое наследство, не позволю этого и тебе с твоим ребенком.

На мгновение его лицо смягчилось, однако не стало менее безумным.

— Мне жаль, что все должно случиться именно так, Эбби. Я должен был жениться на тебе. Мы могли бы прожить нормальную жизнь… вместе… Мне жаль…

Жаль! Она увидела смерть в его безумном взгляде, и сердце забилось стократ сильнее. Эбби очень хотелось спросить, что Хит сделал с Мередит, чтобы не дать ей отобрать его наследство, но она боялась.

— Мне не нужно ничего твоего, Хит, я клянусь! Пожалуйста, отпусти меня. Я подпишу любые документы и обещаю, что ты меня больше не увидишь. Только… не трогай меня!

Хит покачал головой.

— Я не могу рисковать, Эбби.

Она пятилась, а он наступал на нее, неумолимый и безжалостный…

— Ты же не хочешь… Хит… ты же не причинишь мне вреда?

Она так боялась, что едва держалась на ногах. Хит шел на нее, и разделяло их всего несколько шагов.

— Прости, Эбби. Мне и правда очень жаль. Ты красивая девочка, но не настолько, чтобы я позволил тебе отобрать то, что принадлежит мне.

— Но я не отберу…

Она продолжала отступать — и внезапно уперлась спиной в ограждение крыши. Бросив короткий взгляд через плечо, Эбби увидела, что земля далеко внизу… Сердце ее замерло.

— Не делай глупостей, Хит! Умоляю тебя!

Когда он оказался совсем близко, она хотела закричать, но из горла вырвался лишь слабый хрип. Хит схватил ее за горло, глаза у него стали дикие. Эбби инстинктивно бросилась на пол, обхватила ноги Хита, борясь за свою жизнь. Хит пытался вздернуть ее наверх, чтобы перебросить через ограждение, но она изо всех сил вцепилась ему в ноги, крича и умоляя остановиться. Он грубо отрывал от себя ее пальцы, почти ломая их, и крики Эбби стали еще громче, в них звучали ужас и боль.

— До этого не должно было дойти! — Голос Хита был голосом безумца, маньяка.

— Мистер Хит! — раздался от дверей крик Уинстона. — Что вы делаете?

Дворецкий услышал крики Эбби и сейчас не мог поверить своим глазам.

Хит досадливо тряхнул головой. На лице его не было раскаяния — одно лишь возбуждение.

— Уинстон, помогите мне! — крикнула Эбби.

Она отпустила ноги Хита и попыталась встать с пола. Хит воспользовался этим, обхватил девушку за талию и снова попытался выбросить за ограждение. Уинстон бежал к ним, но он был стар, и артрит не позволял ему двигаться быстро.

Эбби с ужасом поняла, что любая секунда может стать последней в ее жизни. Уинстон дотянулся до Хита и схватил его за руку, но тот отпихнул его с такой силой, что старик потерял равновесие и упал, ударившись головой о железный скат крыши. Уинстон застонал, но подняться самостоятельно уже не мог. Хит вновь обернулся к Эбби, однако ее внимание было приковано к дворецкому — Эбби потрясло, с какой жестокостью Хит ударил старика.

— Остановись, Хит! — закричала она. — Прекрати это безумие!

— Ничто не будет стоять между мной и моими деньгами! — прошипел Хит, снова обхватывая ее. Эбби кричала и боролась, но Хит навалился на нее — и она почувствовала позади себя пустоту. Перила задрожали и начали прогибаться — на долю секунды Эбби показалось, что сейчас они рухнут с крыши вдвоем.

— Хит, перила!!! Прекрати!

Казалось, Хит ее даже не слышал. Он навалился на Эбби всем весом, и она услышала треск — металлические прутья выскакивали из гнезд.

Когда перила зашатались, Хит на мгновение выпустил Эбби, инстинктивно пытаясь сохранить равновесие. В этот момент целая секция ограждения рухнула с крыши на землю. Хит взмахнул руками и упал вниз. Эбби не успела отскочить от рушащейся второй секции перил — и конструкция поволокла ее за собой. Эбби уже хотела закричать — и в этот момент чья-то сильная рука буквально выдернула ее из бездны.

Это был Джек, успевший в самый последний момент. Он выбежал на крышу, когда перила уже рушились, и кинулся вперед, туда, где на краю боролись Эбби и Хит.

Он видел, что не успевает, и потому прыгнул в последний момент, покатился по крыше и успел ухватить Эбби за ногу и подол платья…

Тяжело дыша, он вытянул ее на крышу и заключил в крепкие надежные объятия.

— Я тебя держу… — прошептал он, тихо баюкая девушку. — Ты в безопасности, Эбби.

Она всхлипывала, прижимаясь к нему. Джек тяжело дышал — весь путь от ворот он