Золотые земли. Сокол и Ворон - Ульяна Черкасова

– Признаюсь, я заинтригован, – произнёс князь. – Всё так загадочно.

Дара подошла ещё ближе к реке. Ярополк наблюдал за ней с лёгкой улыбкой на губах. Она могла теперь спросить его обо всём, о чём хотела, но опасалась разрушить свою задумку.

– Так что же, я получу свой подарок?

– Подожди ещё немного, – попросила Дара.

Она отбросила мешок в сторону на землю, огляделась.

Справа от них у самой воды лежало поваленное дерево.

– Присядь, – девушка взмахнула длинным рукавом, указывая на ствол.

Ярополк насмешливо посмотрел на Дару и послушно сел, похлопал себя по колену.

– Ты тоже присаживайся, – пригласил он, бесстыдно разглядывая её.

Дара только этого и ждала.

Медленно, боясь не совладать с собственной силой, она подошла к князю и присела к нему на колени. Ярополк больше не ждал. Он сгрёб её руками, прижал к груди.

– Ты сегодня сама не своя, – дыхание обожгло. – Такая… холодная.

Дара коснулась пальцами его колючей щеки и притянула к себе, заглянула в глаза, поцеловала и, ощутив, как безволен стал князь, больно укусила, пробуя на вкус кровь.

– Ты будешь сидеть здесь до самого рассвета, – Дара отстранилась и облизала губы. – Ты не запомнишь, что с тобой случилось. Ты понял?

Губы князя дёрнулись. Он противился заклятию недолго.

– Я буду сидеть здесь до самого рассвета и не запомню, что случилось, – взгляд сделался пустым и бездумным.

– Хорошо. Теперь отпусти меня.

Ярополк послушно разжал руки. Даре сделалось холодно, как будто всё тепло её покинуло.

Она поднялась с колен князя, подхватила мешок с земли и подошла к самой воде.

Ей некогда было думать о своих покоях в Златоборске, о двух несчастных, что остались лежать в темноте, нельзя было тревожиться о Снежном князе, оставшемся на берегу реки поздней ночью. Нельзя было ждать.

Позади надрывно запел колокол. Дара обернулась.

Её искали. Дыхание сбилось от страха.

– Водяной! – негромко позвала Дара.

Дух мгновенно показался из зарослей. Значит, всё это время наблюдал.

– Ловко ты его, – одобрил он.

Дара с отвращением посмотрела на зелёную морду, на толстые, растянутые в оскале губы, которые обнажили острые мелкие зубы.

– Говори, что узнал, – велела она.

Водяной не стал упрямиться:

– На мельнице всё спокойно. Твой дед и мачеха в добром здравии. У них живут чужие люди, но зла я в них не почуял.

– Что ещё?

– О них – всё. Ты хотела знать, живы ли они и здоровы, так я всё выполнил. За подробности ты не платила.

Дара скривилась от злости.

– Ладно, что ты узнал о моей сестре?

Водяной склонил голову к плечу.

– Твоя сестра у чёрных людей в чёрных телах.

– О чём ты?

– Она теперь в доме, что стоит на самом берегу реки. Воды близки к ней, но мои братья держатся в стороне. Я не смог даже приблизиться к ней. Есть силы, что страшны даже для духов Нави.

– Где она?!

– На левом берегу реки Модры, в Рдзении. Это место зовётся Гняздец.

Ударил колокол. Дара вздрогнула. Ударили снова, но уже в другом храме. Златоборск проснулся. Он искал её.

Златоборское княжество

Месяц жовтень

Колокола били тревогу. Княжеская дружина, верно, уже шла за ней следом. Дара ни за что не успела бы добраться до моста.

– Цена прежняя, ведьма, – довольно скалясь, произнёс водяной.

Ей ничего не оставалось, как вновь подарить свою кровь духу. Он заурчал довольно, слизывая капли с ладони.

– Иди прямо, но не сворачивай и не оглядывайся назад, – предупредил он напоследок.

И по воле духа узкая тропка пролегла от одного берега к другому прямо посреди реки. Дара замешкалась, не решаясь ступить. Сердце билось где-то у самого горла, норовило выскочить наружу. А позади пели колокола. Город кричал в исступлённой ярости ей вслед.

Он гнался за ней, он жаждал её погибели.

Сделать первые шаги по чёрной воде оказалось страшнее всего. Дара услышала, как захлюпало под ногами, ей показалось, что она в любой миг провалится. Медленно, расставив руки в стороны, она пошла вперёд.

Если она помедлит, всё будет зря. Шаг, ещё шаг.

Вдруг Дара оступилась, мыс сапог коснулся воды, и девушка чуть не упала, удержалась на самом краю тропы, остановилась, чтобы перевести дыхание. Спину прожигал чужой взгляд. Колокола разрывали ночь. Птицы на берегу проснулись и взлетели в небо. Даре захотелось обернуться, но она вовремя опомнилась. Нельзя было медлить. Нельзя. Пути назад у неё не осталось. И она побежала.

Сердце замирало от каждого шага, страшно было взглянуть под ноги. Поверхность воды дрожала, но оставалась тверда, словно лёд.

– Иди прямо, ведьма, – разнёсся голос над рекой. – Прямо…

В темноте на другом берегу белела берёза, и Дара старалась не сводить с неё глаз, чтобы не сбиться с пути, и путь этот казался мучительно долгим. А позади колокола грохотали.

Они искали её. Они искали.

В воде мелькнул золотой змей. Дара вздрогнула и побежала быстрее. Белая берёза звала её, не позволяла свернуть.

Из глубины вынырнул кто-то, проплыл прямо под ногами. Дара вскрикнула и упала на зеркальную поверхность реки, упёрлась руками, замерла, боясь пошевелиться. Прямо под ней зависла в воде русалка. Волосы её колыхались, обрамляя бледное, бескровное лицо. Синие губы растянулись в проказливой улыбке. Она подняла руку, поманила пальцем к себе.

Даже сквозь воду был слышен её серебристый смех. В темноте белели рыбьи глаза.

– Чтоб Навь тебя поглотила, – процедила Дара.

Шатаясь, она поднялась и снова нашла глазами берёзу. Больше она не останавливалась, не сомневалась и не смотрела себе под ноги. Когда до берега оставалось всего несколько шагов, речная дорожка растаяла и Дара провалилась в воду. Закричала, вскинула руки и чуть не упустила мешок. Ноги достали до дна. Там было уже неглубоко. Дара крепче перехватила мешок и принялась выбираться на берег. Одежда потяжелела от воды. В сапогах захлюпало.

Наконец она вышла из реки, остановилась, тяжело дыша.

Колокол гремел невыносимо громко, напевал о погубленных душах, грозил расплатой. Дара обернулась. На другом берегу, прямо там, откуда она пришла, мелькали огни. Ей стоило укрыться от чужих глаз за деревьями. Она пошла осторожно, с трудом разбирая дорогу в темноте. У неё никак не получалось завязать узелок за плечами. Платок, которым она покрыла голову, распутался, обкрутился вокруг шеи и поволочился следом, цепляясь за ветви.