Призрак - Ю Несбе

Но терраса получилась очень красивой. Под ногами Трульса лежал Осло и сверкал, как драгоценность.

С приходом осенних холодов повысилось и давление. Синоптики обещали понижение ночной температуры на возвышенностях до нуля. Трульс слышал раздававшиеся вдали звуки сирен. «Скорая помощь». И как минимум одна полицейская машина. Звук доносился откуда-то из центра. Больше всего Трульсу хотелось выскользнуть отсюда и настроиться на полицейскую волну. Послушать, что случилось. Почувствовать пульс своего города. Ощутить себя его частью.

Дверь на террасу открылась, и Трульс автоматически отошел на два шага назад, в тень, чтобы избежать разговора, в котором ему опять будет неуютно.

Это был Микаэль. И дама-политик. Исабелла Скёйен.

Она была заметно под градусом, во всяком случае, Микаэль ее поддерживал.

Здоровенная дамочка, и ростом выше Микаэля. Они встали у перил, повернувшись спиной к Трульсу, перед участком эркера без окон, где их не могли видеть гости, находившиеся в гостиной.

Микаэль стоял за ней, и Турльс был почти уверен, что сейчас зажжется зажигалка, но этого не произошло. А когда он услышал шелест платья и тихий протестующий смех Исабеллы Скёйен, было уже поздно выдавать свое присутствие. Он увидел белое женское бедро, перед тем как платье было решительно натянуто обратно. Зато теперь она повернулась лицом к Микаэлю, и их лица склеились в единый силуэт на фоне раскинувшегося внизу города. До Трульса доносились чмокающие звуки. Он повернулся к гостиной. Увидел, как улыбающаяся Улла носится между людьми с подносом. Трульс не мог этого понять. Черт, он не понимал этого. Не то чтобы он был шокирован, Микаэль и раньше крутил романы с другими женщинами, но Трульс не понимал, как у Микаэля хватало на это храбрости. Хватало сердца. Когда у тебя есть такая женщина, как Улла, когда тебе так несказанно повезло, когда ты выиграл большой приз, как ты можешь рисковать всем этим ради секса? Должно быть, это происходит потому, что Бог или черт его знает кто дал тебе все то, о чем мечтают женщины, — внешность, положение в обществе, хорошо подвешенный язык, — и ты чувствуешь необходимость, так сказать, использовать этот потенциал на полную катушку. Как люди ростом два метра двадцать чувствуют себя обязанными играть в баскетбол. Он не знал. Знал только, что Улла заслуживает лучшего. Того, кто будет ее любить. Любить так, как всегда любил ее он. И как всегда будет любить. История с Мартиной была всего лишь бездумным приключением, ничего серьезного, и в любом случае она не повторится. Иногда он подумывал о том, что должен дать Улле знать: если она по какой-то причине лишится Микаэля, то он, Трульс, всегда будет рад утешить ее. Но он не мог придумать, как это сделать. Трульс навострил уши.

Они разговаривали.

— Я только знаю, что его больше нет, — сказал Микаэль, и по его слегка заплетающемуся языку Трульс понял, что он тоже нетрезв. — Но они нашли двух других.

— Его казаков?

— Мне все еще кажется, то, что их называют казаками, это хвастовство. В общем, Гуннар Хаген из убойного связался со мной и попросил помощи. Там использовали слезоточивый газ и автоматическое оружие, и, по их версии, это разборка между бандами. Интересовались, не подозревает ли Оргкрим кого-нибудь. А то они бродят в полной темноте.

— А ты что ответил?

— Я ответил, и это чистая правда, что я понятия не имею, кто бы это мог сделать. Если это банда, то им удалось обойти все наши радары.

— Как думаешь, старик мог ускользнуть?

— Нет.

— Нет?

— Я думаю, что его труп лежит где-то там, внизу, и гниет.

Трульс увидел руку, указывающую на звездное небо.

— Может быть, очень скоро мы все узнаем, а может, не узнаем никогда.

— Трупы всегда всплывают, разве не так?

Нет, подумал Трульс. Он стоял, распределив вес тела между ногами, ощущая, как они давят на цементный пол террасы и как пол давит на них.

Они не всегда всплывают.

— В любом случае, — сказал Микаэль, — кто-то это сделал, и этот кто-то — новое лицо. Скоро станет понятно, кто будет новым наркокоролем Осло.

— Как думаешь, что это означает для нас?

— Ничего, дорогая.

Трульс увидел, как Микаэль Бельман кладет руку на шею Исабеллы Скёйен. По очертаниям их силуэтов казалось, что он душит ее. Нетвердый шаг.

— Мы прибыли по назначению и выходим здесь. На самом деле все закончилось как нельзя лучше. Мы больше не могли использовать старика, а если учесть, что он насобирал на тебя и меня за время… нашего сотрудничества, то…

— То?

— То…

— Убери руку, Микаэль.

Мягкий пьяный смех.

— Если бы этот новый король не сделал за нас работу, мне пришлось бы сделать ее самому.

— Ты хочешь сказать, пришлось бы поручить ее Бивису?

Услышав это ненавистное прозвище, Трульс вздрогнул. Микаэль впервые назвал его так, когда они учились в старших классах школы в Манглеруде. И прозвище приклеилось, люди заметили сходство в нижних челюстях и хрюкающем смехе. Однажды, когда они готовились к выпускному, Микаэль утешил его тем, что поразмышлял над «анархическим восприятием действительности» и «нонконформистской моралью» рисованного персонажа мультика MTV. И сказал это так, будто наградил Трульса почетным титулом.

— А вот и нет. Я бы никогда не позволил Трульсу узнать о моей роли.

— Мне все еще кажется странным, что ты ему не доверяешь. Разве вы не дружите с детства? Разве не он построил тебе эту террасу?

— Построил. Посреди ночи, один-одинешенек. Понимаешь? Мы говорим о человеке, которого нельзя назвать вменяемым на все сто процентов. Ему что угодно может взбрести в голову.

— И все-таки ты подсказал старику, что Бивиса можно сделать сжигателем?

— Потому что я знаю Трульса с детства и знаю, что он коррумпирован насквозь и готов продаться тому, кто предложит более высокую цену.

Исабелла Скёйен громко рассмеялась, и Микаэль шикнул на нее.

У Трульса перехватило дыхание. Грудь сжало, а в животе словно поселился зверь. Снующий внутри маленький зверек, ищущий дорогу наружу. Он щекотал Трульса и трепыхался. Пытался выбраться наверх. Давил на грудь.

— Кстати, ты никогда не рассказывала, почему решила выбрать в партнеры именно меня, — сказал Микаэль.

— Разумеется, потому, что у тебя такой великолепный член.

— Нет, я серьезно. Если бы я отверг предложение сотрудничать с тобой и стариком, мне бы пришлось арестовать тебя.

— Арестовать? — Она фыркнула. — Все, что я делала, я делала на благо города. Можно легализовать марихуану, раздавать бесплатно метадон и финансировать кабинеты для наркоманов. А можно расчистить дорогу для нового наркотика, смертность от которого значительно ниже. В чем разница? Политика в отношении наркотиков прагматична, Микаэль.