Ладья - Дэниел О’Мэлли

– Или пусть в бинокль посмотрит, – сказала шотландка.

Послышался треск радио.

– Это пешка Кармайн, – донесся спокойный голос из динамика. – Двери открываются внутрь, и они деревянные, в них имеются окна.

– А мебели внутри разве не было? Стойка какая-нибудь или стулья? – спросила шотландка.

– Была, но похоже, что ее всю вытеснило из комнаты либо придавило к стенам, когда расширился куб.

– А этот куб, не знаю, делает что-нибудь? – спросил Сайрус.

– Он слегка пульсирует.

– Насколько он велик? Я понимаю, что он заполняет комнату, но мы ведь можем его как-то измерить, верно? – спросила шотландка, которая, как выяснилось, была здесь заместителем Сайруса.

– Пять метров на четыре, – произнес парень из-за компьютера. – И два с половиной в высоту.

«Нехилый такой кусок плоти», – подумала Мифани.

– Сейчас здесь будет пешка Мота, ее вызвали из Уэльса, – продолжил умник за компьютером. – У нее дар магнитного резонанса. Мы выставим ее с биноклем метрах в двадцати от участка. Если немного подождете, она сможет дать нам представление о том, что находится внутри куба.

– Пешка Кармайн, а вы видите сквозь стены, но сквозь кожу не можете? – поинтересовался Сайрус.

– Да, сэр.

– Ингрид, мне нужно в туалет, – тихо шепнула Мифани. – Где он тут?

Они тактично вышли, и вскоре Мифани уже сидела в кабинке, уступавшей размерами даже туалету в самолете. Здесь тоже работало радио, и она слышала отчет пешки Моты с МРТ-глазами.

– Так, вижу довольно интересную структуру. Снаружи есть слой чрезвычайно плотных мышц, но она не однородна.

– Что это значит? – отрывисто спросила шотландка.

– Он состоит из лоскутов, пешка Уотсон. Я вижу, где соединяются разные слои мышц. Швы не слишком выделяются, но куски явно имеют разное происхождение.

– Говоришь, они плотные? – спросил Сайрус.

– Да, с добрые полметра толщиной. Не знаю, пробьет ли их пуля, но они точно смогут выдержать воздействие приличной силы. Мне кажется, их взяли из разных исходников и склеили вместе. Прочность каждого участка может зависеть от исходника.

Мифани, нахмурившись, напрягла ряд мышц, чтобы исключить любые обличающие ее звуки, и нажала на кнопку внутренней связи.

– Это ладья Томас. Сайрус, я предполагаю, что там могут присутствовать агенты, обладающие чрезвычайно крепкими мышцами. Мы уже видели подобное раньше. – Она имела в виду то пугающее превращение Ван Сьока. – Продолжайте, пожалуйста. – Мифани отключила связь и прислушалась к последующим комментариям.

– Вижу несколько татуировок, – продолжила Кармайн. – Две из них слегка искажены, а одна совсем растянута. Думаю, это должен был быть якорь.

– Проверьте, есть ли в полиции бывшие моряки, – послышался голос Сайруса.

«Что это было за лекарство? – подумала Мифани, все еще сидя в кабинке. – Вроде же я немного пила. Немного кофе, которое собрала со стола, того янтарного напитка, что мы пили с Ингрид, еще та густая штука, которую мне дали перед осмотром желудка, немного воды, когда пришла вчера ночью, и это странное многослойное питье…»

Подсчитав свои напитки, она подозвала стоявшую за дверью Ингрид.

– Да, ладья Томас?

– Когда я выйду отсюда, мне нужна будет бутылка воды, – сказала она громко, а потом вновь принялась слушать Моту.

– Ладно, значит, под слоем мышц имеется каркас из костей. И он асимметричен, – доложила Мота. – Какая-то закономерность есть, но не везде. Очень впечатляюще выглядит, прямо как мозаика.

– То есть это что-то типа брони? – спросила Уотсон.

– Нет, не думаю, что эта структура выполняет такую функцию, но плоть внутри не спрессована. Она сотообразна. В ней есть отделения с воздухом и отделения с жидкостями, и они дают ей какую-то внутреннюю поддержку. И это невероятно, – с придыханием проговорила Мота.

«Познакомься с многовековыми наработками бельгийских алхимиков», – подумала Мифани, у которой уже почти опустел мочевой пузырь и следующим, казалось, готовился вытечь мозг. Голова уже практически не болела, и ощущение потерянности тоже уже прошло.

– Знаете, если я права, кости были специально рассеяны внутри всей этой массы, – сказала Мота. – Мне кажется, их разобрали внутри куба, а потом перегруппировали.

– А органы что? – спросил Сайрус.

– Есть, и вроде в порядке. Связаны друг с другом, видно, что работают. Очень разумно расположены и отовсюду окружены жидкостями. Даже мозг подключен! – Голос Моты, по мнению Мифани, звучал уж чересчур восторженно. – Ну, точнее, только его часть; похоже, тут все-таки что-то резали и переставляли.

«Да кто такая эта женщина?»

– В общем, органы расположены вокруг центрального мозга, который явно претерпел много модификаций. И там есть что-то металлическое и керамическое – какие-то устройства, я думаю.

Мифани вспомнила спутниковый телефон, который обнаружили у Ван Сьока в мозгу и позвоночнике. Вероятно, безкожий урод из лимузина слушал, что происходит в участке.

– Глаза есть? – спросила Мифани, уставившись на свои руки.

– Я не вижу, – сообщила Мота. – Кармайн?

– На поверхности ничего нет, – донесся ответ. – Ни ушей. Ни волос. Даже на теле, насколько я вижу.

Мифани вышла из кабинки и взяла бутылку воды из рук Ингрид. Один из телохранителей ждал их снаружи, тогда как второй затаился в конце коридора. Когда все вместе они вернулись в командный центр, Мифани осмотрелась в поисках малыша Алана и обнаружила его в углу, где он, как показалось, спрятался, чтобы не попадаться никому под ноги. Мифани неопределенно ему кивнула и заняла свое прежнее место.

– Пресса уже задает вопросы, – сообщила Уотсон. – У нас есть какой-нибудь план? Из Ладейной, из отдела коммуникаций не высылали инструкций?

– Они еще не готовы, – проговорила индианка, сидевшая перед монитором. – Из-за выстрелов они не могут представить объяснение, исключающее насилие, как получилось сделать в Бате. А поскольку нам нельзя упоминать терр…

– Не говори! – вскричали Мифани, Сайрус, Ингрид, два охранника и малыш Алан. Индианка зажмурилась от такого внезапного напора и пожала плечами.

– В любом случае сообщения уже начинают появляться в Сети, пусть и, к счастью, не на крупных ресурсах, – закончила она, прежде чем уткнуться обратно в монитор.

– Ладья Томас, я не думаю, что нам удастся вернуть тех людей, – тяжело сообщил Сайрус. – Тех, кто оказался в кубе.

– Согласна, – мрачно отозвалась Мифани. – Единственное, что мы можем, это покончить со всем этим. И сделать это нужно как можно быстрее.

При мысли о том, что в жерло военной машины Правщиков угодили гражданские, становилось не по себе. Мифани сильно сомневалась, что этот живой куб был помещен туда лишь затем, чтобы просто заполнить пространство в полицейском участке Рединга.