Грейвел - Линетт Нони

заговорила, это был голос, которого она никогда раньше от себя не слышала. Голос, наполненный такой яростью, что у Сорайи встали дыбом волосы, а Кайден успокаивающе положил руку на ногу Алекс. Но толку от этого было мало.

— Ты сказал мне, что я смогу поделиться своим даром с другими.

Атора фыркнул.

— Я ничего подобного не делал. Я просто сказал, что могу научить тебя тому, что тебе нужно знать. Это ты неправильно истолковала мое заявление.

Тьма наполнил глаза Алекс, настолько всепоглощающей была ее ярость.

— Ты сказал мне, что не будешь тратить свое время на безнадежное дело! — она почти кричала на него. — Ты мне это говорил!

— И я не лгал, — ответил он, удручающе спокойный перед лицом ее гнева. — Но я не имел в виду невозможность того, чтобы ты поделилась даром, которым нельзя поделиться.

Вскочив на ноги, Алекс закричала:

— Тогда какого черта…

Затем по пещере прогрохотал голос, прервав ее прежде, чем она смогла закончить свое выкрикнутое требование. Это был голос Аторы, слова, которые он сказал ей после ее первого официального задания в качестве его ученицы.

— Тебе нужно было потерпеть неудачу, Александра, потому что тебе нужно было понять, что иногда неудача неизбежна… Тебе нужно было понять это. Тебе нужно было принять это. И тебе нужно было сделать шаг вперед, зная, что твои действия вряд ли приведут к победе.

Его голос продолжал эхом разноситься по скалистой пещере.

— На предстоящем пути, с трудностями, с которыми тебе еще предстоит столкнуться, ты увидишь свою долю неудач. Это неизбежно. И когда они произойдут, тебе нужно иметь силу характера, чтобы продолжать идти дальше, чтобы снова подняться после того, как ты упала. Потому что ты упадешь, Александра. В этом можешь быть уверена.

— Твой первый урок со мной состоял в том, чтобы подготовить тебя ко всему, что может произойти, — сказал настоящий Атора, его монотонный голос не обращал внимания на ее грубое, эмоциональное состояние.

— Но… — Алекс проглотила ком в горле. — Но все рассчитывали на меня и на идею, что мой дар освободит тех, на кого Претендуют. Зачем тебе… — Она снова сглотнула, на этот раз, чтобы сдержать новые слезы. — Почему ты позволил мне думать, что это возможно, если это не так? Для чего ты меня готовил, если не для этого?

— Для пророчества, — сказал Атора, подняв руку, когда Алекс открыла рот, чтобы потребовать, чтобы он оставался в теме. — Ты ошиблась в своем предположении, что ничего не произошло.

Она захлопнула рот, ожидая услышать, что он может сказать, чтобы убедить ее.

— По меньшей мере, двое пленников были освобождены в результате событий в Грейвеле, — сказал он. — Айз Даега уже давно поняла, что ее время близко. Она была послана в Медору в качестве привратника, стража, наблюдающего за теми, кто был изгнан из Тиа Ауранс, которому было поручено помогать меяринам процветать в этом мире, несмотря на то, что они были сосланы сюда. Но какой бы значимой ни была ее задача, она пришла не по своей воле. — Нехарактерные эмоции наполнили его голос, когда он понизил его, чтобы сказать: — Нельзя прожить ни одного дня среди великолепия Тиа Ауранс, а затем выбрать уход.

Услышав тоску в его словах, Алекс посмотрела на него. По-настоящему посмотрела на него.

— Она не единственная, кого послали сюда, не так ли?

Впервые с тех пор, как они встретились, Атора откинул капюшон, и темная ткань упала ему на плечи.

Неописуемо древний. Это были единственные слова, которые Алекс смогла придумать, впервые увидев его лицо. Как и Леди Тайн, все его существо излучало мудрость и знания, превосходящие все, что Алекс могла постичь.

— Нет, она была не одна, — последовал его тихий ответ. — Мы двое были сосланы вместе с меяринами, чтобы присматривать за ними. Но столь долгое пребывание вдали от нашего мира сказалось на Айз Даеге. — Он сделал паузу. — Это сказалось на нас обоих.

Он поднес руку к своим молочно-белым глазам, которые невидяще смотрели с его темного, нестареющего лица.

— Давным-давно у меня украли глаза, — сказал Атора. — Но я Оракул своего народа, и тот, кто был ответственен, не мог по-настоящему украсть мое зрение. Вот почему, когда Айз Даега получила пророчество от того, кто был еще старше нас, я знал, что придет время, когда и она, и я будем свободны от этого мира.

Там было так много всего, что Алекс нужно было переварить. Но Атора не дал ей на это времени.

— Ее свобода пришла сегодня, так же как и моя скоро последует. — Его древнее лицо хранило отголосок спокойствия, которое Леди Тайн носила в свои последние минуты. — А что касается другого пленника, который был освобожден сегодня, ты уже знаешь, кто это.

Прерывистый вдох. Это было все, что Алекс могла позволить.

— Нийкс Рэдон провел всю жизнь в заключении по причине, которую он считал достойной этих цепей, — сказала Атора. — Сегодня он был освобожден.

Алекс не могла отрицать правдивость его слов, какими бы ужасными они ни были.

— Однако, — сказал Атора, и Алекс посмотрела на него, услышав странный тон в его голосе. — Несмотря на все, что я только что сказал, пророчества — вещь непостоянная, и хотя то, что мы только что истолковали, действительно, я не верю, что оно правильное. На самом деле, я в этом уверен.

Тогда заговорил Кайден, вставая рядом с Алекс в знак поддержки.

— Что ты имеешь в виду?

— Пророчество еще не исполнилось, — просто сказал Атора, — потому что ключевые компоненты не были выполнены.

— Нет, были, — возразила Алекс. — Все, о чем там говорилось, произошло сегодня.

— Нет, не были, — не согласился Атора, — потому что пророчество не касается Ходящих по Теням и Дневных Всадников.

Алекс только покачала головой.

— Ты хватаешься за соломинку. «День и Ночь» — о ком еще это может быть?

Атора снова поднял капюшон, закрывая лицо, но его голос стал глубоким и таинственным, когда он ответил:

— Существует язык, гораздо более древний, чем все, что вы можете себе представить, более древний, чем само время. Это был тот язык, который вызвал к жизни звезды и вызвал к жизни миры. Один из этих миров назывался Медора, что на древнем языке означает «Ночь». Другим из этих миров был Тиа Ауранс, название, которое переводится как…

— «День», — перебила Алекс, когда ее охватило недоверие. — Ты думаешь, что пророчество… «День и Ночь»… ты думаешь, это означает…

— Причина, по которой я обучал тебя, Александра, — вмешался Атора, чтобы, наконец, обойти вокруг и ответить на ее предыдущий вопрос, — заключалась не в том,