От Сталинграда до Берлина. Воспоминания командующего - Василий Чуйков

Задачи на ночной штурм 3-й гвардейской и 12-й армиям ставил командующий фронтом.

Что нас привлекало в плане ночного наступления, кроме обычных преимуществ, которые давал ночной бой? Прежде всего, безусловная внезапность. Ночное наступление такими большими силами — явление необычное. Крупные ночные сражения велись довольно часто в ходе Великой Отечественной войны, но силами трех армий, танкового и механизированного корпусов сражения не велись. Стало быть, немецкое командование не сразу, не в первый же момент удара догадается, что весь фронт перешел в наступление, поэтому не сможет должным образом сориентироваться, пропустит нужный момент для маневрирования резервами, и мы сможем осуществить решительный прорыв к городу.

План ночного наступления требовал быстрых и энергичных действий от всех командиров и их штабов. На разработку плана для армии у нас ушло с генералом В.Я. Владимировым не более 40 минут. Члены Военного совета армии с офицерами штарма сейчас же отправились по корпусам и дивизиям, чтобы довести план ночного наступления до каждого командира. На мне еще лежала обязанность отработать взаимодействие 29-го гвардейского стрелкового корпуса с 1-м гвардейским мехкорпусом Руссиянова, а также взаимодействие 33-го стрелкового корпуса с 23-м танковым корпусом генерала Пушкина. На командные пункты стрелковых корпусов были приглашены генералы И.Н. Руссиянов и Е.Г. Пушкин. Сначала мы рассмотрели и отработали взаимодействие с генералами Я.С. Фокановым и И.И. Руссияновым, затем я переехал на командный пункт к генералу А.И. Семенову. Там мы вместе с Е.Г. Пушкиным составили совместный план ночных действий.

Близился час короткого ночного артналета на позиции противника. Мы разъезжали по позициям с командующим 17-й воздушной армией. В.А. Судец приехал к нам, к наземникам, в гости, поскольку ночью авиация могла вести лишь ограниченные действия.

До войны Владимир Александрович командовал авиационным соединением, стоявшим неподалеку от Запорожья. Уходя на фронт в 1941 году, он запер свою квартиру на ключ и с той поры ни разу там не бывал. Семьи его тогда в Запорожье не было. Он показал мне ключ, который с тех пор все время носил в кармане. Решил с первыми частями войти в бывший авиационный городок, отпереть ключом свою квартиру и, как он выражался, «справить новоселье». На это «новоселье» он усиленно приглашал фронтовых товарищей. Мы охотно приняли его приглашение, хотя я, например, был уверен, что к своему ключу он не найдет ни замка, ни двери, ни квартиры…

Стояла лунная ночь. С минуты на минуту должен начаться артиллерийский налет. Мы уже побывали с Владимиром Александровичем в нескольких дивизиях. Заехали к командиру 27-й гвардейской стрелковой дивизии Глебову. Он… спал. Через несколько минут его части перейдут в наступление, а он спит! Нам с Владимиром Александровичем стоило немалых усилий разбудить генерала. Четверо суток не спал человек. Владимир Александрович и его пригласил на «новоселье». Но и приглашение не оживило Глебова. Он отдал в полусне все необходимые распоряжения и стоя заснул. Случается и такое… Человеческие силы имеют предел.

В 21 час 50 минут небо разверзлось. Артиллерия фронта открыла огонь. Все слилось в один сплошной и бесконечный гул и грохот. Огненными струями пронеслись снаряды реактивных минометов. Через десять минут артналет прекратился. В глухой тишине, после артналета, было слышно, как урчат танковые моторы, скрежещут гусеницы. Танки на полной скорости, с зажженными фарами, неся на себе десантников, устремились на ослепленного врага.

За танками спешили артиллеристы, их намного обогнали стрелки. Коротким ударом наши войска выбили противника с позиций второго оборонительного обвода.

Потянулись первые вереницы военнопленных. Тут же на месте разведчики допросили некоторых солдат. Они показали, что широкое ночное наступление оказалось для них внезапным. Немецкое командование считало, что наши силы иссякли накануне. Многие офицеры на ночь уехали в город, солдаты легли спать, не ожидая ничего, кроме штурмовых групп.

К середине ночи определилась обстановка. Второй оборонительный обвод был прорван. В прорыв был введен танковый корпус Пушкина, а вслед за ним — и мехкорпус Руссиянова.

Рассвет застал наши войска у черты города. Местами танки и пехота ворвались на городские улицы и вели там бой.

Подтянув артиллерию, подбросив ей боеприпасов, сменив наблюдательные пункты, войска армии после короткой передышки в 8.00 одновременным ударом со всех сторон начали штурм города. Соседние 6-я и 12-я армии, развивая успех, продвигались к Днепру.

Противник из последних сил пытался оказывать сопротивление. Заговорила тяжелая немецкая артиллерия с правого берега, в небе появилась авиация противника. Они прикрывали переправы для отхода своих войск.

Темп, приобретенный в ночном наступлении, не снижался. Гвардейцы повсюду теснили врага. Бросая артиллерию и тяжелую технику, противник отходил к переправам. Но там, на переправах, господствовала в воздухе уже наша авиация. Немногим довелось уйти с запорожского плацдарма.

Тяжелые кровопролитные бои за город Запорожье подходили к концу. К 13.00 наши войска полностью овладели городом. Это было 14 октября, на сутки ранее срока, установленного Ставкой Верховного главнокомандования для ликвидации запорожского плацдарма.

Наши передовые части выходили к Днепру, артиллерия открыла огонь по переправам — они были разрушены. Утонуло при переправе много немецких солдат и офицеров, сосчитать их было невозможно.

В ходе ночных боев 13 и 14 октября только силами 8-й гвардейской армии было уничтожено более 3000 солдат и офицеров противника, 26 тяжелых орудий, 59 пулеметов, 22 миномета, 32 танка, 120 автомашин и транспортеров…

Вечером 14 октября мы по радио слушали Москву. Передавали приказ Верховного главнокомандующего. Из Москвы поздравляли нас с победой.

Перед войсками Юго-Западного фронта встала задача форсировать Днепр и начать изгнание врага с Правобережной Украины.

После освобождения Запорожья в составе Юго-Западного фронта прошли организационные изменения. По указанию Ставки Верховного главнокомандования была передана Южному фронту 3-я гвардейская армия генерала Д.Д. Лелюшенко, выведена 12-я армия генерала А.И. Данилова. Вместо этих армий в состав фронта вливалась 46-я армия генерала В.В. Глаголева, которая с войсками Степного фронта уже форсировала Днепр северо-западнее Днепропетровска, и 6-я армия генерала И.Т. Шлемина.

Наступила некоторая пауза, и по настоянию командующего фронтом Р.Я. Малиновского и представителя Ставки А.М. Василевского 15 октября я выехал в Москву на лечение в госпиталь. Во временное командование 8-й гвардейской армии вступил генерал-полковник И.И. Масленников. С тяжелым сердцем покидал я своих гвардейцев.

Ряд операций 8-й гвардейской армии прошел в мое отсутствие. Но все же я хотел бы вкратце рассказать, что происходило после освобождения Запорожья.

19 октября командование армии получило директиву фронта совершить марш на север и к утру 22 октября сосредоточиться южнее Днепропетровска. Перед армией вставала задача форсировать Днепр. К этому времени 4-й гвардейский стрелковый корпус 12-й армии в составе трех гвардейских дивизий захватил и удерживал плацдарм на правом берегу Днепра, в 40 километрах севернее Запорожья, в районе населенного пункта Войсковое. Фактически 4-й гвардейский стрелковый корпус оказался в границах намечаемых действий 8-й гвардейской армии, влился в состав 8-й гвардейской армии и остался в ней до конца войны.