Баблия. Книга о бабле и Боге - Александр Староверов

Он сознательно унижался. Лучше самому унизиться, чем других унижать. Этому его последние несколько месяцев научили. Раньше он так не думал. А сейчас думал так. Унижать людей надо в самом крайнем случае, самом-самом, когда выхода другого не остается. Но держать такой вариант в голове надо всегда. И он держал. Унижался и держал…

– Пожалуйста, прошу тебя, умоляю. Сжалься…

– Нет, – отрезал банкир. – Не могу. Да не ссы ты, посидишь пару деньков в КПЗ и выйдешь.

– Так чего, мне ментов звать? – обреченно спросил он у бывшего товарища.

– Зови! – весело ответил Андрей и улыбнулся нахально.

Алик подумал, что вот теперь ему точно есть чем оправдаться перед высшими силами, какая бы логика у них ни была. Он вытащил телефон и позвонил.

– Заходите, – коротко сказал в трубку.

Банкир еще улыбался, когда в кабинет ввалилась шумная толпа. Увидев толпу, он нехорошо дернулся и улыбка начала медленно съезжать с его лица. В кабинет вошли не менты. Вольно и расхлябанно одетые осветители затаскивали аппаратуру. Оператор нес на плече тяжелую профессиональную камеру. За ним в кабинет вошло медийное лицо с зеленого в желтизну канала на три веселые буквы. На медийном лице крупным шрифтом светились слова: «скандалы, интриги, расследования». Цены божеские. Тариф «все включено».

– Алексей Алексеевич, – суетливо произнесло лицо. – Буквально несколько минут. Только мизансцену выстроим. Я предлагаю так: клиент в наручниках уткнулся мордой в стол. Сзади его держит пара бравых ребят в масках. На столе разложены по номерам пятитысячные купюры. Он как бы жрет деньги. А закон в виде бравых ребят нагибает его все ниже и ниже. Мол, на, жри, если не нажрался. Типа, в чем сила, брат? В деньгах? Нет, брат, в правде сила. У кого правда, у того и сила. Хе-хе-хе-хе. Чистый Тарантино получится, вы не сомневайтесь. Буквально несколько минут. Что вы говорите? Не будет пятитысячных купюр? А тысячных? Никаких не будет? Жалко. Тогда так. Бравые ребята в масках прижали голову клиента к столу. Его галстук за пятьсот евро смялся и прилип к щеке. Он в смятении жует кончик галстука. На столе стоит недопитая бутылка коньяка «Хеннесси ХО». Клиент жует галстук и печально смотрит на бутылку. Прощается как бы с красивой жизнью. А сзади над ним нависают парни в черных масках. Вроде как олицетворение закона и справедливости. И закадровый текст, который мы с вами согласовывали. Чистые братья Коэн – «Старикам здесь не место». Вечером в новостях в сжатом виде покажем. И в воскресенье развернуто, как эксклюзив. Хорошо, да? Одну минуточку. Буквально одну минуточку. Только мизансцену выстроим…

– Эт-т-т-о ч-ч-ч-то? – заикаясь, ошарашенно спросил банкир.

– Это? – Алик поглядел на суетящихся телевизионщиков. – Это, Андрюша, пиздец… Твой персональный и банка твоего пиздец. Пиздец с большой буквы Пи.

До банкира постепенно начал доходить весь ужас чудовищной подставы. Губы его затряслись, ноздрями он судорожно и шумно втянул воздух. Чтобы добить его окончательно, Алик продолжил нравоучение:

– А ты как думал? Думал, я тебя допросами сюда приехал пугать, масками черными страшными? В нашем славном городе греха черных масок только детки в детском саду боятся. И то в младшей группе. Старшие уже понимают, что фигня весь этот карнавал. Деньгами вопрос закрывается влегкую. Я тебя, Андрюш, уважаю и держу за умного парня. Поэтому приготовил тебе сюрприз с подвывертом. И не надо на меня так смотреть. Ты, друг, кругом не прав. Я тебя просил? Просил. Я тебя умолял? Умолял. Я тебя как человека просил, как товарища своего. А ты меня послал. Ну вот, получай теперь. Догадался ведь уже? По глазам вижу, что догадался. Умный. Да-да, все правильно. Привезут на допрос и завтра отпустят. Ну, может, послезавтра. И бучу по поводу сделки нам поднимать не с руки. Правильно ты все рассчитал. Хороший ты счетчик. Счетчик-налетчик. Только просчитался на этот раз. Жизнь Андрюша, это не математика. Жизнь это поэзия с элементами истерики и шизофрении. Ты слишком нормальный. Слишком нормальный для нашей жизни. Поэтому не играй со мной, параноиком хроническим, в игры. Шансов нет. Прав ты, отпустят тебя завтра и еще извинятся к тому же. Но сегодня вечером с подачи вот этой звезды голубого, нет желтого экрана… Не обижайся, – Алик обратился к медийному лицу, – я в хорошем смысле слова, типа желтый – цвет солнца и все такое… Так вот, с подачи этого замечательного во всех отношениях человека сегодня по всем каналам во всех новостях пройдет сюжет о том, как главу и совладельца Магаданпромбанка пакуют и увозят с собой в казенный дом доблестные правоохранители. Ты зла не держи, Андрюш, на телевизионщиков. Им тоже рейтинг поднимать надо. Ну что поделаешь, если любит наш народ смотреть, как банкиров – мироедов и кровососов – за яйца щупают. Тем более они ничего оскорбительного про тебя не скажут, так, легкие подозрения в легализации, обнале, коррупции и мошенничестве. Мне предлагали еще педофилию включить. Но я отказался. Мы же с тобой порядочные люди. Это уже слишком. Ты не думай, Андрюш, органы мудрые, они во всем разберутся. Так что не переживай, больших проблем у тебя не будет. Рассосется. Но одна проблема все-таки случится. Ты же у нас на деньгах физиков сидишь. Правильно, молодец, хороший бизнес. Взял у одних лохов по двенадцать процентов, другим лохам по шестьдесят отдал. На эти «два процента» и живешь. Молодец три раза. Только вот беда: пугливы лохи, как газели горные. Их тоже понять можно. Разводят их все кругом, потому что лохи они. И вот, Андрюша, завтра стадо этих пугливых лохов будет стоять у дверей твоего солидного заведения, входящего в топ сто других солидных заведений, и бить копытами о мраморное крыльцо. Не подумай, что они деньги принесут, тебя, бедолагу жалеючи. Любит наш народ, конечно, сидельцев и страдальцев всяческих, но деньги любит больше. Нет, Андрюша, не принесут они деньги, а унесут последние. А послезавтра их станет в пять раз больше. А через неделю твоя лавочка накроется медным тазом. А если ты, Андрюша, надеешься на братьев-банкиров, что выручат, помогут в трудную минуту, то вспомни Библию: «Разве я, сторож брату своему?» – ответил Каин о судьбе брата своего Авеля. Что в переводе на русский язык в одноименном фильме «Брат» – 1 или 2, не помню, – звучит так: «Не брат я тебе, тварь черножопая». И вообще братья-банкиры такие же лохи пугливые, как и все, только со слона размером. Первыми затопчут, векселя притащат к досрочному погашению, лимиты закроют и так далее. А если…

– Я все понял! – заорал банкир. – Я осознал. Я заплачу. Не надо дальше!

На него было жалко и страшно смотреть. От него страхом воняло, как от зверя загнанного. Алик почувствовал себя насильником, с рыком кончающим в трепещущую девичью плоть. Только плоть в последний момент обернулась телом упитанного тридцатипятилетнего неглупого и расчетливого мужика. Бррррр, противно. Он чуть не проблевался. Слабину нельзя было показывать ни в коем случае. Есть такие моменты в жизни, когда нужно стиснуть зубы, зажать нос и делать, делать, делать. Делать даже очень неприятные вещи. Потому что надо. Жизнь, сука, заставила.

– Я заплачу, все заплачу… Завтра заплачу!

– Сегодня, Андрюша, не завтра, а сегодня. Сейчас. При мне.