Рассвет на чужой планетой - Галина Львовна Романова

— Да уж, — усмехнулся мужчина, словно прочел ее мысли, — ты показала себя… весьма отважной первопроходицей. Хоть подавай документы в Дальразведку…

— Думаете, меня возьмут? Без опыта работы?

— Опыт у тебя есть. Уникальный опыт выживания на чужой планете. Без этого космическим первопроходцам никак.

— Космическим первопроходцам, — повторила Валентина, смакуя словосочетание на слух. Об этих людях ходили легенды. Сатурнию открыл один такой первопроходец. Его корабль получил повреждения, с трудом дотянул до атмосферы, где начал разваливаться, не долетев до грунта. По счастью, развалился он не весь, так что экипаж — да, тот первооткрыватель был не один, но… — не теряя времени, кинулся устранять повреждения. Их подобрал проходящий мимо другой космопроходец, поймав сигнал бедствия. Ситуация была так похожа на ту, в которой оказалась сама Валентина, что девушка невольно улыбнулась. А вдруг это действительно ее судьба? Вдруг она действительно станет знаменитой первооткрывательницей новых планет?

— Я же будущий штурман, — попробовала заспорить она. — А штурманов…

— Хороший штурман нужен везде. И грузы возить с колонии на колонию, и туристов катать, и новые дороги прокладывать. Перед тобой открыт весь мир…

— А перед вами?

Минк запнулся. Думать о других было легче, чем о себе. Не так тяжело и больно.

— А что я?

— Ну, вы тоже штурман и… тоже могли бы…

— Мог бы — что? Стать космическим первопроходцем?

— А что тут такого? Вы сами говорили, что хороших штурманов везде ценят. А вы хороший…

— Не такой уж, если честно. Если меня обставили две девчонки-выпускницы, на распечатках дипломов которых еще краска не высохла. Я должен был догадаться давно, почему «Агути» так резко изменил курс и кто в этом виноват. Я должен был принять во внимание неучтенную пассажирку, у которой должно быть свое мнение относительно того, куда и зачем мы летим, — Валентина открыла было рот, чтобы заспорить, но ее остановили решительным жестом. — И я должен был предугадать, какая это страшная сила — женская дружба. Когда ради подруги не остановишься ни перед чем — даже перед нарушением закона.

— Мы ничего не делали. Мы только составили программу…

— И могли бы посоветоваться со взрослыми прежде, чем совать свои любопытные носы, куда не следовало!

— Но мы же не знали…

— Знали, — Минк почувствовал, что начал закипать. — Должны были знать!

— Откуда? У нас не было опыта…

— Мозгов у вас не было, соплячки! — сорвался он. — И ответственности. А штурман отвечает не только за трассу — он отвечает и за весь корабль. За жизни тех людей, которые на нем находятся.

— Но…

— Штурманом на «Агути» был я. Я! — он ткнул себя пальцем в грудь. — И когда начнется разбирательство по этому делу, угадай с трех раз, кого привлекут к уголовной ответственности за гибель корабля и экипажа?

Валентина отшатнулась. Сперва она хотела обидеться — мозгов у нее нет, надо же такое ляпнуть! — но потом прикусила язык. Она вообще пассажирка, с нее взятки гладки. Ну, поругают за то, что пробралась на борт незаконно. Ну, и все. Тиоке тоже ничего не будет — она стажерка, да ее папа наверняка отмажет дочку, взятку кому-нибудь даст. Кто остается? Только Стивен Минк.

— Вам… что-нибудь будет? — пролепетала она.

Он пожал плечами:

— Это решит суд.

— Но это несправедливо! Это мы с Тиокой во всем виноваты! Это мы изменили курс корабля! А вы пытались его спасти…

— Если в «черном ящике» есть соответствующие записи, то суд их примет во внимание, — кивнул он. — И может быть, даже учтет ваши показания. Но закон есть закон. Кто-то должен ответить за гибель людей. И почему бы не я? Мне все равно…

Он покосился на пластиковую перегородку, за которой лежали тела погибших членов экипажа «Агути». Увы, не все. Еще одна спасательная капсула так и не отыскалась. В лучшем случае она в виде искусственного спутника до сих пор кружит над Розовой Красавицей и тогда ее отыщут рано или поздно. В худшем — летит где-нибудь в космосе, давно растратив запасы кислорода, с мертвым или умирающим экипажем на борту. Эдакий «гроб на колесиках». И будет просто чудом, если ее подберет какой-нибудь дальнобойщик. А несколько человек так и останутся пропавшими без вести, сгоревшими в атмосфере или разорванными на куски при взрыве. Теоретически, их тела или фрагменты тел можно найти — если долго и тщательно обшаривать пояс спутников, окружающих планету. Но веганцы вряд ли дадут добро на полномасштабные поиски. Для них еще свежа память о войне. И если капитан Сомба готов протянуть руку дружбы — он, к тому же, не воевал, получив отсрочку — то остальные так не думают.

Он покосился на «научников». М-да, совсем забыл о зрителях.

— Идем отсюда, — взял Валентину за локоть. — Негоже выступать перед ними. Мы и так тут чужие. И нам лучше держаться вместе.

— Ладно, — кивнула девушка, пристраиваясь рядом.

— К тому же, скоро старт. Я, как временно исполняющий обязанности пилота, должен быть на рабочем месте…

Он усмехнулся, думая о том, что, если все пойдет, как запланировано, это будет его последнее рабочее место. Достойный конец карьеры, ничего не скажешь!

Девушкам выделили одну каюту на двоих. Вернее, поселили в освободившейся после смерти злосчастного лаборанта. Когда Тиока узнала, что им предстоит жить на месте того парня, которого Минк взял в заложники, с нею чуть не приключилась истерика. Валентине с трудом удалось ее успокоить.

Тиока сидела в каюте, притулившись на краешке единственного откидного стула.

— Старт через несколько минут, — напомнила Валентина, входя. — Ты почему не готовишься?

По местным правилам, надо было забраться в специальную амортизационную нишу.

— Не хочу, — надулась та. — Там… жутко.

— Жутко, согласна. Но так надо. Давай вместе, — Валентина открыла створку, проверила работу автоматики. — Если боком, мы прекрасно поместимся. Будет немного тесновато, но зато…

— Ты лезь, а я не хочу.

— С чего это вдруг? Все кончилось. Мы летим домой!

— Да… домой… — подруга шмыгнула носом, и Валентина все поняла. Она присела на тот же стульчик, прижалась, обнимая сатурнийку за плечи, поцеловала в щеку.

— Я все понимаю. Мне тоже жалко Минка. Тем более что он ни в чем не виноват, — Тиока всхлипнула. — Но если будем скрываться от закона, то так все и подумают. А мы можем доказать, что он тут ни при чем. Ну, или что он не настолько виноват… Но для этого надо отсюда улететь. И приготовиться к старту. Пошли?

Тиока позволила увлечь себя в амортизационную нишу, где девушки действительно расположились боком, крепко-крепко обнявшись. Панель задвинулась за ними, зашипел нагнетаемый газ. В темноте последний раз всхлипнула уткнувшаяся ей в плечо Тиока. И Валентина вдруг поняла, что действительно ничего еще не закончено.