Большой флот Страны Советов - Игорь Григорьевич Дроговоз

его противостояние военным флотам блока НАТО».

Если единичные походы дизельных лодок считать выходом в океан, а несколько атомоходов, в основном стоявших у причалов и не обладавших реальной боевой ценностью — свидетельством превращения флота в ядерный и ракетоносный, то это было так. Нельзя не удивляться оптимизму «исследователей в погонах».

Индонезийский кризис

Никита Сергеевич Хрущёв обладал талантом постоянно ввязываться в международные скандалы и конфликты. Приобретя нового азиатского «друга» — президента Индонезии Ахмада Сукарно (который руководил страной 20 лет, с 1945 по 1965 годы) — он был готов ради него вступить в вооружённый конфликт с Нидерландами. Однако бывшая метрополия индонезийцев являлась членом НАТО. В принципе, этот конфликт мог перерасти в мировую войну.

Индонезия стала полностью независимой от Нидерландов в августе 1950 года. Но в 1957 году президент Сукарно потребовал передать Индонезии также и западную половину острова Новая Гвинея, остававшуюся под контролем голландцев (в Индонезии её именовали Западный Ириан) и к собственно Индонезии никакого отношения не имевшую.[259]

Этот наглый демарш был отвергнут. Тогда индонезийские власти начали выживать голландцев с Новой Гвинеи путем вооружённых провокаций, диверсий, террористических актов против белого населения и т.п.

16 января 1962 года голландские вооружённые силы атаковали группу индонезийских торпедных катеров, вторгшихся в территориальные воды Новой Гвинеи. 9 февраля правительство СССР заявило о полной поддержке «справедливой борьбы индонезийского народа с колониализмом». Ободрённый этим заявлением, президент Сукарно с 20 февраля развернул в западной части Новой Гвинеи партизанскую войну своих войск спецназначения.

В Индонезию срочно прибыли свыше 10 тысяч советских военнослужащих. Часть их являлась инструкторами, обучавшими индонезийцев обращению с советским вооружением и военной техникой, другая часть должна была принять непосредственное участие в боевых действиях на стороне индонезийцев. В том числе на ТВД прибыла эскадра Тихоокеанского флота в составе крейсера «Адмирал Сенявин» и семи эсминцев. Кроме того, туда пришла бригада подводных лодок (С-235, С-236, С-239, С-290, С-291, С-292). Всю группировку возглавил адмирал Г. К. Чернобай.

Подводная лодка пр. 613 под индонезийским флагом (1967 г.)

Подводные лодки пришли в ВМБ Сурабая в июне 1962 г. Обращает на себя внимание характер боевого задания, полученного их командирами: топить транспортные суда, «производящие эвакуацию голландцев из Западного Ириана»! Так сказать, советский социалистический гуманизм в его практическом приложении.

Только в последний момент (15 августа 1962 г.) удалось договориться о дипломатическом решении взрывоопасной проблемы, что позволило избежать вовлечения Советского Союза в вооружённый конфликт. Сами же корабли, базировавшиеся в индонезийских портах (крейсер «Адмирал Сенявин»», 7 эсминцев, 6 подлодок) были переданы новым хозяевам. Ещё 2 эсминца и 4 подлодки индонезийцы получили раньше.[260]

Примечательны в этой связи две вещи. Во-первых, 1 октября 1965 года полуторамиллионная индонезийская компартия, рьяно поддерживаемая КПСС и КПК, попыталась произвести государственный переворот. Армия во главе с начальником Генерального штаба, генералом Абдулой Насутионом, утопила мятеж в крови. По самым скромным подсчётам, в течение шести месяцев (октябрь 1965 — март 1966 гг.) разными способами были умерщвлены более 500 тысяч человек. После этого в Индонезии коммунисты исчезли как вид и не появились до сих пор, ибо членство в КПИ оказалось несовместимым с жизнью.

Во-вторых, за все полученные ими корабли и горы прочего оружия (самолёты, вертолёты, БТР, танки, орудия, миномёты, автоматы и т.д.) индонезийцы ни тогда, ни позже не заплатили СССР ни копейки!

Карибский кризис

Первой реальной пробой сил советского ВМФ в условиях, «максимально приближенных к боевым», стал Карибский кризис 1962 года, созданный стараниями неутомимого Никиты Сергеевича Хрущёва.

Как уже говорилось раньше, этот авантюрист ещё 14 января 1960 года открыто заявил на весь мир с трибуны Верховного Совета СССР, что в атомной войне победит СССР, хотя жертвы будут велики, а большинство крупных советских городов просто исчезнет с лица земли вместе со всеми своими жителями. Однако он бы не был самим собой, если бы при этом не блефовал:

«Эти государства[261] сейчас не имеют такого количества ракет, как мы, да и ракеты у них менее совершенные»...

Между тем, в 1960 году в СССР были поставлены на боевое дежурство всего лишь первые две (!) межконтинентальные ракеты Р-7А. Кроме них, имелись ещё 32 баллистические ракеты Р-5М с дальностью полета 1200 км. Но о том, что «длинный ядерный меч» Советского Союза пока что больше напоминает короткий кинжал, знал лишь очень узкий круг высших военных и политических руководителей.

Страстное желание Хрущёва показать «кузькину мать» американцам подвигло его на крайне опасную авантюру. Как известно, Советский Союз долгое время не имел носителей ядерного оружия, способных поражать цели в США со своей территории. Данное обстоятельство побуждало Хрущёва, а также его маршалов и генералов искать альтернативные возможности для того, чтобы взять Америку на «ядерный прицел». Подходящий случай представился после того, как на острове Куба в январе 1959 года победили местные революционеры во главе с Фиделем Кастро.

Этот бывший адвокат вскоре после прихода к власти заявил о своем страстном желании «дружить с врагами моего врага» — то есть с СССР, КНР и другими странами коммунистического концлагеря. Одновременно он начал быстрыми темпами осуществлять на Кубе преобразования социалистического типа, то есть превращать и свой остров в очередной концлагерь.

Фидель Кастро приветствует адмирала Горшкова (1977 г.)

Естественно, что американцам ужасно не понравился такой поворот во внешней и внутренней политике страны, которая много десятилетий являлась популярным международным курортом, игорным и публичным домом, а также поставщиком рома, сигар и фруктов. Они открыто поддерживали кубинских контрреволюционеров, угрожали Кастро вторжением и т.д.

В такой обстановке Хрущёв отдал приказ о проведении сверхсекретной операции «Анадырь». На базе 43-й ракетной армии в Виннице была срочно сформирована 51-я гвардейская ракетная дивизия в составе 6-и полков ракет средней дальности Р-12 и Р-14. Именно ей отводилась роль «кузькиной матери», способной, как думал Хрущёв, изменить соотношение сил на мировой арене в пользу Советского Союза и организации Варшавского договора.

Но одни баллистические ракеты, размещённые в зоне досягаемости американской тактической авиации, являлись слишком уязвимыми. Требовалось обеспечить им надёжное прикрытие. Поэтому на Кубу также отправились две зенитно-ракетные дивизии (в общей сложности 144 пусковые установки для ракет С-75), 4 мотострелковых полка, подразделения обслуживания. На острове площадью 110 тысяч квадратных километров нашлось место и для авиации ПВО. Из подмосковной Кубинки туда прибыл 32-й гвардейский истребительный авиаполк, укомплектованный по штатами военного времени