Бенкендорф. Сиятельный жандарм - Юрий Щеглов

Мир и покой на этой многострадальной земле водворил Великий орденсмейстер Вольтер фон Плеттенберг. Его кровавые победы подарили Риге полувековой мир. Рига первая из лифляндских городов примкнула к реформации. Андреас Кнепкен и Сильвестр Тегетмейер покорили сердца многих. В непримиримую борьбу между архиепископством и орденом вмешался русский царь Иван Грозный, С русским царем шутки плохи. Рыцарство после нескольких кровопролитных битв было вынуждено признать поражение, и орден Меченосцев распался. Через три года после начала Ливонской войны в 1561 году Лифляндия подпала под власть поляков, Курляндия и Семигаллия образовали самостоятельное государство. Швеция присоединила Эстляндию. Епископство Эзель и аббатство Пильтен сделались вассалами герцога Магнуса Голштойнского. Иван Грозный завладел Нарвой и епископством Дерпт. Рига оставалась самостоятельной до 1582 года, когда ее захватил польский король Стефан Баторий. Католики восстановили права на церковь Святой Марии Магдалины и Святого Якова. Иезуиты направили в Ригу миссионеров, пытаясь сузить границы влияния протестантов. Горожане чуть ли не подняли восстание против григорианского Календаря, хотя магистрат большинством голосов его одобрил. Протестанты не желали сдавать позиций. Началась знаменитая Календарная Смута, длившаяся несколько лет. В самом начале семнадцатого века сословия вновь получили право участвовать в управлении финансами и отдельными городскими учреждениями.

Все эти неурядицы завершились тяжкими бедствиями. В 1605 году Ригу осадили шведские войска Карла IX, который вел войну с племянником, польским королем Сигизмундом III. Четыре года иностранные суда из-за блокады не могли войти в гавань. А через двенадцать лет под стенами Риги вновь появились шведы. Горожане смело защищались — возводили укрепления, жгли предместья, без устали бомбардировали неприятельские траншеи. Король Густав Адольф и его брат принц Филипп чуть не погибли в боях. Дважды жители отвергали предложение о сдаче, но в конце концов были принуждены уступить. Шестнадцатого сентября 1621 года король торжественно въехал в побежденный город через Весовые ворота. В ответ на приветственные слова членов городского совета Густав Адольф сделал рижанам комплимент:

— Я потребую от вас лишь такой же верности и мужества, какие вы выказали в борьбе со мной, будучи подданными польского короля.

Густав Адольф вел себя вовсе не как завоеватель. Выслушав благодарственную проповедь в церкви Святого Петра, которую произнес обер-пастор Герман Самсон, король на Рыночной площади принял присягу и пообещал оставить горожанам все права и привилегии. Около ста лет Швеция владела Ригой, которую отняла у Речи Посполитой. Но то, что приобретается огнем и мечом, — непрочно и может стать добычей более сильного. Война между Швецией и Россией в 1656 году принесла много невзгод Риге — опустошительные бомбардировки во время шестимесячной осады, голод, пожары и эпидемии терзали защитников. Затем под стенами Риги появился литовский полководец Гонсевский и долгое время безуспешно пытался сломить сопротивление. Шведский король Карл XI заключил мир в 1660 году. Он щедро наградил мужественных воинов. Все члены городского совета получили дворянское достоинство. В их числе были представители и рода Бенкендорфов. Каспар Бенкендорф сто лет назад представлял интересы Риги в Польше.

Карл XI пожаловал горожанам много и других милостей. Он украсил герб короной, которая помещалась над крестом и львиной головой. Рига получила титул второго города по значению в государстве.

Во время Северной войны саксонцы пытались взять Ригу, осадив ее. Однако Карл XII в 1701 году их разбил. Через восемь лет под стенами города появился русский фельдмаршал Шереметев. Он зажал город в тесное кольцо и летом следующего года начал обстреливать. Ужасы осады усугубила вспыхнувшая чума. Предание гласит, что тогда погибло более двадцати тысяч человек. Двенадцатого июля 1710 года фельдмаршал занял Ригу. В 1711 году Петр Великий посетил Ригу и купил дом Геннеберга, превратив его в прекрасный дворец. Кое-кто поговаривал, что царь сделает Ригу третьим городом империи.

Рига всегда привлекала русских правителей. Императрица Анна Иоановна занимала здесь покои в 1730 году. Потом во дворце жили вице-губернатор Лудольф Август фон Бисмарк, генерал-аншеф Бутурлин, княгиня Елизавета фон Ангальт-Цербст — мать будущей Екатерины II, генерал-фельдмаршал Апраксин, герцог Курляндский — он же принц-курфюрст Карл, принц Фридрих Прусский, брат Фридриха II, сама Екатерина Великая, ее сын цесаревич Павел Петрович и его невеста принцесса Виртембергская.

В царствование Петра I бургграф Рижский Иван Бенкендорф был избран вице-президентом. Сын Иван Иванович Бенкендорф, получив в 1771 году чин генерал-лейтенанта, стал обер-комендантом Ревеля. Супруга София Елизавета Левенштерн после смерти мужа переехала в Петербург ко двору, и великие князья Александр и Константин обязаны ей первыми своими успехами. Сын Ивана Бенкендорфа — Христофор получил от Павла I чин генерал-лейтенанта и 12 ноября 1796 года стал военным губернатором Риги. Таким образом сердце Александра фон Бенкендорфа было всегда поделено между Ригой и Ревелем.

Ревель более проникнут немецким духом, чем Рига. Он меньше по размерам и напоминает крепость. Окрестности Ревеля не могут похвастаться пышной растительностью и красивым рельефом. Но они притягивали Бенкендорфа, как притягивают места, знакомые с детских лет. Он давно мечтал купить здесь мызу и выстроить дом, может быть, не такой, как Тилли возвела в Павловске, но что-то похожее, уютное и отвечающее его вкусу.

В Ревель они приехали поздней весной. В тот же день выехали по Гапсальской дороге на мызу с поэтическим и мягким названием Фалль. Вез их крепкий приземистый чухонец в синей куртке, черной шляпе и черных чулках. Грубые башмаки с белыми пряжками были начищены до блеска. Чухонец попался разговорчивый, знающий немецкий и русский языки и с удовольствием принявший на себя обязанности гида, хотя Бенкендорф в объяснениях не нуждался. Он давно знал, что на этой мызной земле тихо катит воды прозрачная речка Фалль — ее единственное украшение. Ближние окрестности Ревеля не так скудны. Покинув Ревель через Систернфортские ворота, Бенкендорф остановил фаэтон, чтобы Елизавета Андреевна могла полюбоваться гордо возвышающимся скалистым утесом Вышгорода. Отсюда до самого моря ковром простирался нежный зеленеющий луг.

— Дочкам здесь будет очень хорошо. Во много раз лучше, чем на даче в Петербурге.

— Но у нас ведь нет таких средств, — заметила Елизавета Андреевна, которая вела хозяйство довольно расчетливо.

— Я обращусь к императрице и сниму деньги, полагающиеся мне в конце каждого года. В крайнем случае трону основной капитал. Я сжился с мыслью, что Фалль будет принадлежать мне. И мать и отец мечтали иметь свой дом.

Когда Вышгородское предместье окончилось, фаэтон медленно покатил по дурно мощенной дороге. Слева и справа тянулись дачи. Дома ставили здесь добротные, прочные, за стенами которых легко переждать непогоду. Возница знал фамилии владельцев. Баумгартены, Фитингофы и Шварценбеки поселились в Остзейском крае много лет назад и не собирались его оставлять ради южных красот. Семейство Левенштернов состояло в родстве с Бенкендорфами. Они считались старожилами и всячески уговаривали Бенкендорфа приобрести мызу с таким приятным и музыкальным названием.