Впервые в Москве. От долетописных времён до конца XVI столетия - Павел Федорович Николаев

татаро-монгольского владычества, когда судьба каждого русского князя зависела от произвола иноземных владетелей. Не случайно Иван Данилович Калита, собираясь последний раз в Орду, посчитал необходимым оставить завещание, в котором распорядился своими владениями и имуществом. Грамота эта интересна в двух отношениях. Во-первых, это первый документ, написанный на бумаге. Во-вторых, это древнейшая духовная грамота, дошедшая до нашего времени.

Начинается завещание со следующих строк: «Не зная, что Всевышний готовит мне в Орде, куда еду, оставляю сию душевную грамоту, написанную мною добровольно, в целом уме и совершенном здравии». Далее мы узнаём о конкретных объектах владения московского князя. Это города Москва, Можайск, Коломна, Звенигород, Руза, Лопастна, Серпухов, Перемышль. Распределялись они между сыновьями Симеоном, Иваном и Андреем. Доли всех троих в наследстве были примерно равными. Чтобы предотвратить раздор между сыновьями, Калита предупреждал их: «Ежели татары отнимут волость или село у кого из вас, любезные дети, то вы обязаны снова уравнять свои части или уделы».

Кстати, духовное завещание Ивана Калиты начисто опровергает гипотезу Дмитрия Зенина, выдвинутую в самое последнее время. Смысл её заключается в том, что Московское княжество возросло и окрепло на золоте, которое тоннами (!) ввозилось рыцарями ордена тамплиеров, упразднённого в 1312 году: «Тамплиеры, прибывшие в Москву при Данииле и его преемниках Юрии и Иване Даниловичах, внесли значительный вклад в создание единого русского государства. Именно золото храмовников – рыцарей Ордена военных всадников – защитников Богородицы – Девы Марии, святого Георгия Победоносца – позволило московским князьям скупать земли соседних княжеств, содержать сильную дружину и финансировать борьбу против татаро-монгольского ига. Скорее всего, именно на тамплиерское золото Дмитрий Донской собрал русскую рать на Куликовское поле для разгрома полчищ Мамая. Так что не случайно Георгий Победоносец из названия Ордена тамплиеров перекочевал на московский герб!»

Итак, по мнению известного знатока средневековья и рыцарства, предшественникам Калиты перепало такое количество золота, что московские князья скупили всю Русь и ещё кое-что осталось Дмитрию Донскому, чтобы собрать ландскнехтов (наёмников) для решительного отпора татаро-монгольским завоевателям. Теория, прямо скажем, и антипатриотическая, и антиисторическая. Но обратимся к фактам.

Из приведённой выше части завещания Калиты видно, что князь полностью зависел от ордынцев: опасался за свою жизнь, за сохранность своих владений. А теперь посмотрим, какие же сокровища оставлял этот владелец «несметных богатств» тамплиеров своим детям. «Ещё при жизни, – читаем в завещании, – дал я сыну Симеону из золота четыре цепи, три пояса, две чаши, блюдо с жемчугом и два ковша, а серебром три блюда; Ивану из золота четыре цепи, два пояса с жемчугом и каменьями, два ковша, две круглые чаши, а серебром три блюда; Андрею из золота четыре цепи, два ковша, две чарки, а серебром три блюда».

Итого сыновья Ивана Калиты получили из драгоценностей: 12 золотых цепей, 6 ковшей и 6 чаш. Кое-что перепало супруге и дочерям – 14 колец, складень и ожерелье. И осталось у «богатейшего» русского князя 100 рублей. Конечно, это были не современные российские «деревянные», но всё же – не миллионы и даже не тысячи.

Кроме изделий из золота и серебра, в завещании Калиты скрупулёзно перечисляется даже одежда – шубы, шапки, пояса, украшенные жемчугом, и разные мелочи. То есть документ этот не создаёт впечатления того, что московский князь владел какими-то несметными сокровищами, которые позволяли бы ему чувствовать себя уверенно и быть независимым от внешних обстоятельств. Нет, не золотом покупалась свобода русского народа от внешних завоевателей, но мечом и кровью, обильной, немереной.

Кстати. Весьма значимо для русской истории распоряжение Калиты относительно Москвы. По завещанию он поделил город на три неравные части (по числу сыновей). Самая большая из них передавалась старшему сыну, будущему великому князю. В дальнейшем треть старшего сына не делилась, а увеличивалась за счёт выморочных уделов. Трети же младших наследников при большом количестве наследников дробились на полтрети, на треть трети и так далее, пока всё не переходило во владение великого князя.

Посады и слободы. В раннем средневековье русский город состоял из трёх частей. Сердцевиной его был детинец (кремль), опоясанный рвом, земляным валом или стеной. Таковой Москва являлась с 1156 года по 1270-й. Тогда она играла роль сторожевой крепости на западной границе Владимиро-Суздальского княжества. В ней находился двор воеводы и его канцелярия (воеводская изба), церковь, тюрьма, амбар.

Вне укреплений кремля располагался посад. В нём располагались дворы простых людей и торговцев, рынок, гостиный двор, лавки купцов, мирские посадские избы (центр управления) и мытный двор (в нём взимали пошлины).

Появление первого посада в Москве относится к 1330-м годам. Об этом можно судить по сообщению летописи и пожаре 1343 года. Тогда погорел весь город, одних церквей – 28.

При тогдашнем размере Московского Кремля часть из этих храмов, конечно, находилась вне его стен, по старинному выражению, «на посаде».

Первый посад, зародыш будущего Китай-города, гнездился на низменном левом берегу Москвы-реки, под Кремлёвским холмом. Расширяясь, он занял территорию у сегодняшнего Москворецкого моста и дальше к Зарядью. От этой береговой низины посад стал подниматься в гору по направлению к нынешней площади Революции. Его торговые места устраивались рядами параллельно восточной стене Кремля и образовали московский Торг (позднее – Китай-город).

Ко времени Ивана Калиты (1215–1341) относится и возникновение первых слобод. Этот князь был домовитым устроителем своего удела. Он стремился заселить своё владение промышленными и ремесленными людьми, которых переманивал из других княжеств обещаниями всяких льгот и привилегий. Калита целыми толпами покупал в Орде русских полоняников и селил этих «ордынцев» в Москве.

Один из слободских посёлков Калита устроил за нынешним Москворецким мостом, память об этом сохранилась в названиях улиц Большая и Малая Ордынка. Их поселенцы должны были встречать и провожать ханских послов, резиденция которых до 1480 года находилась в Кремле.

Относительно конца XIV столетия определённо известно, что Москва, помимо Кремля и посада, состояла из загородья и заречья. Последние не могли (раз их отметил современник) быть пустым местом, они должны были состоять из слобод, за которыми лежали ближайшие пригородные сёла. Впрочем, историк московских слобод В. Снегирёв писал: «Трудно проследить с точностью возникновение и рост московских слобод в течение XV и первых десятилетий XVI века. Это становится достаточно ясным только во второй половине XVI века, между прочим, потому, что на возникновение новых слобод Москвы указывает сооружение тогда стен Белого города и Скородома».

Сергий Радонежский. В 1314 году у бояр Кирилла и Марии, живших около Ростова Великого, родился сын Варфоломей. Вскоре семья переселилась в Радонеж. Там родители благословили на иночество Варфоломея и старшего сына Стефана,