Его строптивое наваждение - Екатерина Котлярова

Я потянулась к нему всем телом и как-то совершенно непостижимым образом оказалась рядом. Пальцы коснулись его лица. Лёгкой колючей щетины. Я довольно вздохнула и носом уткнулась ему в шею.

— Вот так, девочка моя, — его ласковый шёпот на ухо и мягкий поцелуй во влажный лоб.

Проснулась я от того, что было жутко жарко. Попыталась сбросить одеяло, но его будто кто-то придавил сверху. Разлепила глаза и увидела покрытый щетиной подбородок и мощную шею. Прислушалась к себе. Но никакой паники или сдавливающего горло страха не было. Наоборот. Я будто плавала на волнах спокойствия и умиротворения.

Демьян лежал поверх моего одеяла и практически не касался меня. Скорее я заползла наполовину на него, по всей видимости, даже во сне потянувшись к его теплу и его особенному, неповторимому запаху. Мужчина спал на спине, закинув одну руку за голову, а другой придерживая меня за плечи. Я скосила взгляд на его лицо, которое выглядело умиротворенным во сне.

Я завозилась, пытаясь сбросить одеяло и сползти с широкой обнажённой груди мужчины. Демьян тут же открыл глаза, впиваясь встревоженным взглядом в моё лицо. Получается, что он лёг рядом, чтобы меня успокоить. Знаю, что я плакала и разговаривала во сне. В больнице мне всегда вкалывали успокоительное, когда слышали мои всхлипы. А сейчас моим успокоительным, по всей видимости, стал Демьян.

Мужчина встал с кровати, лишая меня тепла его горячего как печь тела и желания вылезать из тёплого кокона. Демьян ночью снял водолазку и остался в одних штанах. Красивый. Привлекательный. Сильный. Как из сладкого сна, который я видела сегодня ночью.

Мужчина потянулся, разминая мышцы. Гибкий. Сильный. Ловкий, как барс. Я прикусила нижнюю губу и попыталась отвести взгляд, ведь совершенно неприлично так откровенно смотреть на мужчину. Пожирать его взглядом. Но мой взгляд против воли вернулся к его торсу с белыми шрамами. Пальчики кольнуло желанием провести по его плечам и груди. А ещё лучше губами. И языком.

Демьян упал на пол, отжавшись с несколько десятков раз. Плавно. Быстро. Отточено.

— Что тебе снилось? — мужчина поднимается с пола и смотрит на меня, сидящую на кровати, прижимающую к груди одеяло и с восторгом смотрящую на его торс с капельками пота. Во рту скапливается слюна. И я уверена, что сижу с совершенно дурацким выражением лица.

— Не помню, — лгу, подбирая слюни.

— Врёшь, — Демьян рукой проводит по лицу, стирая пот со лба. Смотрит в мои глаза пронзительно.

— С чего ты взял? — возмущение в голосе.

— Вижу. Ты лжешь, — мужчина разворачивается и покидает комнату. Обиделся что ли?

— Ты куда? — выкрикиваю, вскакивая с кровати и путаясь в одеяле, чуть не свалившись на пол.

Демьян не отвечает. Ясно. Запас слов на это утро исчерпан.

Бросаю одеяло на кровать и распахиваю окно, наслаждаясь запахом лета и тёплыми лучами солнца. Подставляю лицо лёгкому порыву ветра. Солнцу. Втягиваю запах цветов, цветущих на клумбе под подъездом.

Как же давно я нормально не гуляла. Не под присмотром охраны и телохранителей, а сама. Чтобы идти туда, куда захочется. Чтобы время было неограниченным. Чтобы чувство свободы, в конце концов.

— Дёма, — я не осознала даже, что ласково сократила имя мужчины, настолько сильно была воодушевлена желанием погулять, — а мы можем в парк сходить? Прогуляться.

Натыкаюсь на странный взгляд мужчины. И замолкаю, сбившись на полуслове.

— Нет, — качает головой, отворачиваясь к столу. Снова категоричный ответ. И односложный.

— Почему? — скрещиваю руки на груди, начиная беситься, что снова за меня решают. Что снова из Демьяна нужно выуживать каждое слово.

Но этот… мужчина снова не отвечает.

— Я к тебе обращаюсь, — топаю ногой. — Почему нельзя в парк?

— Опасно, — даже не оборачивается. Только плечами пожимает.

— Чем опасно? Ты же со мной будешь, — закатываю глаза.

— На балконе посиди. Там безопасно. Я проверил, — мужчина разворачивается и ставит на стол тарелку с бутербродами. — Ешь.

— Не хочу, — разворачиваюсь и покидаю кухню. Не хочет идти со мной в парк, сама пойду. Вытаскиваю из сумки, что привёз Марк, вещи. Натягиваю рваные шорты, футболку и джинсовую куртку с рисунками. Отчим никогда не позволял мне такое носить. Вечно строгие платья, туфельки, юбки и блузки.

Собираю волосы в небрежный пучок и надеваю солнцезащитные очки. Когда обуваюсь в кроссовки, меня как пушинку поднимают в воздух и прижимают к горячему боку.

— Я сказал, что опасно, — говорит на ухо, губами цепляя мочку.

— Чем? Кто меня там достанет? — я говорю слабым голосом, потому что от прикосновений мужчины у меня кружится голова и подгибаются колени.

— Снайпер, — губы захватывают мочку.

— Раз ты боишься, я сама пойду, — брыкаюсь.

Но Демьян держит меня навесу, как маленькую девчонку, будто я совсем ничего не вешу. И мои толчки в его грудь вообще не впечатляют.

Тогда я примеряюсь и кусаю его за плечо. За мягкое местечко возле шеи. Демьян едва ощутимо дергается. Но не издаёт ни звука. Продолжает двигаться в сторону балкона.

А меня ведёт от его запаха и солоноватого вкуса кожи. И я зализываю место укуса языком. Дурею будто кошка от валерьянки. И цепочкой поцелуев касаюсь покрасневшего места. Мужчина так и не оделся, поэтому я имею полный доступ к его телу.

Демьян выходит на балкон, а я цепочкой поцелуев начинаю покрывать его шею и линию скул. Дыхание мужчины учащается. Сильные ладони начинают оглаживать моё тело. Мои ноги. Легонько сжимают ягодицы, приподнимая чуть выше. Чтобы поймать мой взгляд. Чтобы зажечь во мне искру предвкушения.

А потом твёрдые губы накрывают мой рот. И я теряюсь в водовороте чувств. Вспыхиваю от восторга, когда язык проскальзывает внутрь. Я, кажется, даже хнычу. Целую столь же жадно в ответ. Прикусываю его губы. Языком неумело проникаю в его рот.

Кладу ладошки на затылок. Притягиваю ближе. Жмусь своим костлявым тельцем к его могучему телу.

А затем кусаю испуганно губу и начинаю вырываться яростно, когда Демьян чуть наклоняется вперёд. Это движение вспышкой воспоминаний отзывается в моём сознании. И тело знакомо деревенеет. Всего миллисекунда, а томление сменяется страхом. Желание лопается, как мыльный пузырь.