Наследие Луны - Дэвид Линн Гоулмон

Когда Ли, наконец, разглядел гостью, ее улыбка показалась ему грустной. Он попытался вспомнить, где раньше видел эти прекрасные черты. Они определенно уже встречались. Сглотнув, Гаррисон хотел было заговорить, но вышел только хрип. Женщина взяла со столика стакан с водой и протянула раненому соломинку. Гаррисон дважды жадно присосался к ней и откинул голову на подушки. Гостья снова коснулась его щеки.

– Вы так долго мучились от боли. Теперь вам следует отдохнуть.

Веки полковника начали смежаться, но он все равно старался запомнить женщину. Тень от шляпки частично скрывала ее лицо. Наконец он не выдержал и отдался в объятья сна.

* * *

Гаррисон Ли сел на кровати и внимательно рассмотрел медсестру, которая принесла ему завтрак. Вот уже два дня, придя в себя, полковник вглядывался в лица женщин, приходивших покормить его, взять анализ крови или просто осмотреть раны.

В дверь постучали, сестра улыбнулась вошедшему и кивком разрешила пройти.

Ли жевал овсяную кашу, а к его койке, сняв фуражку, подошел кряжистый мужчина. Этого посетителя Ли знал хорошо.

– Что ж, вот ты и очнулся. Вовремя. – Гигант навис над Ли. – Выглядишь гораздо лучше, чем болтают. У меня и после бритья похлеще порезы были.

Ли положил ложку на поднос и взглянул на посетителя здоровым глазом.

– Тогда меняйте парикмахера, – произнес он еще сиплым голосом. – Как вы, Билл?

– Ничего, Ли, сносно. Все думают, раз война в Европе окончена, то можно расслабиться… Черта с два, доложу я тебе: у нас полный ворох проблем в Тихом океане. – Оттеснив молоденькую сестричку, гость наклонился ближе. – Скажу тебе честно, сынок, красная зараза уже поднимает голову в Берлине и еще в добром десятке мест.

Ли прикрыл глаз.

– Что ж, сэр, пусть теперь не говорят, будто вы не предупреждали.

– Предупреждал. А толку?

Уильям Донован, он же «Дикий Билл», глава Управления стратегических служб, выставил медсестру за дверь и присел на край кровати.

– Вот, держи, сынок. Пока лежишь здесь, придется хранить ее в кармане. Потом, правда, тоже никому не покажешь и на праздничный мундир не нацепишь.

Он вручил Гаррисону маленький футляр. Не сводя взгляда с Донована, Ли одной рукой открыл коробочку, затем посмотрел, что внутри. В ярком свете флуоресцентных ламп сверкали две серебряные звездочки. Ли захлопнул футляр, как будто там лежало нечто отвратительное.

Донован поднялся.

– Поздравляю, генерал Ли.

Ли поставил футляр с генеральскими регалиями на столик рядом с плошкой овсяной каши и со всей силы оттолкнул его.

– Ага, так и знал, что ты будешь вне себя от радости. Как школьница перед выпускным.

– Всех моих агентов убили, молодого парня зарезали, а меня повышают? Да, я вне себя, но точно не от радости.

– Тебе стыдно? Думаешь, что подвел их?

– Вроде того.

– Что ж, к твоему сведению, юный Гамильтон помог остановить нацистского маньяка. – Донован наклонился и посмотрел Ли в глаз. – На твоем месте я хотя бы уважил честь парня. Он это заслужил.

– Я, к сожалению, рано отключился… Что, черт возьми, было в тех ящиках?

На лице Донована не было ни усмешки, ни злости.

– Когда гуверовские ребята, наконец, дотащили туда свои задницы, ящиков и след простыл. Есть предположение, что выжившие немецкие агенты все же довели работу Гётца до конца. Видимо, каким-то образом их переправили в Германию. – Донован опустил глаза. – Ладно, после договорим. Сейчас кое-кто хочет с тобой повидаться. – Он пошел к двери, на ходу застегивая мундир и прилаживая фуражку. – И постарайся вспомнить манеры. Эта девушка – особа весьма тонкая.

– Билл!

– Чего еще? – спросил Донован, оборачиваясь.

Тут же ему в голову полетел маленький футляр. Впрочем, «Дикий Билл» среагировал вовремя и поймал коробочку.

– Засуньте эти звезды себе в зад!

Донован в голос расхохотался.

– Я не мазохист, генерал Ли! – Глава УСС развернулся и пошел к выходу. – Кстати, у меня на примете есть работенка… Точнее, не у меня – у президента.

Гаррисон отвернулся, стараясь не задумываться, что там для него замыслили Донован с президентом. Послышался стук высоких женских каблуков, и на пороге возникла женщина в широкополой шляпе. Она на мгновение замешкалась, а затем вошла, прикрыла за собой дверь и замерла, не двигаясь. Шляпа скрывала ее лицо, а небольшая вуаль придавала ее облику таинственности, однако Ли узнал гостью.

– Надо полагать, это вы провели тут со мной последние два с лишним месяца.

Женщина откинула вуаль, внимательно изучила лежащего на койке мужчину и подошла ближе.

– Я лишь хотела убедиться, что вы и впрямь такой сукин сын, как рассказывал Бен.

Время, казалось, замерло, – Гаррисон Ли смотрел на стоящую перед ним молодую, красивую женщину. От воспоминания об их первой встрече в горле встал ком: Ли приехал на ферму ее родителей, чтобы поговорить с молодыми супругами о патриотизме и службе на благо страны. Такое ощущение, что с того визита прошла целая вечность. Не в силах справиться с волнением, Гаррисон отвел взгляд в сторону.

– Миссис Гамильтон, – только и смог выговорить он.

Женщина осторожно присела на краешек кровати, где всего минуту назад сидел «Дикий Билл» Донован – человек, который вскоре станет известен всем как отец-основатель ЦРУ. Она вытащила шляпную булавку и сняла шляпу. Волосы у нее были собраны в пучок, а на лице из косметики была только помада. На взгляд Гаррисона, такое лицо в косметике не нуждалось.

– Расскажите мне о Бене. – Она увидела, как напрягся Ли. – Не о том, как он умер, а о том, как он жил. Вам довелось узнать его ближе, чем мне.

Прежде чем ответить, Ли долго смотрел на гостью.

– Он жил, миссис Гамильтон. Пускай недолго, но жил.

Впервые вдова Бенджамина Гамильтона увидела Гаррисона Ли таким, какой он есть. Она слышала, что он заботится о своих людях, но слышала также, что он тщательно это скрывает. А еще она поняла, что сейчас узнала его гораздо лучше, чем кому-либо удавалось за всю жизнь. Дело было в пронзительном взгляде единственного глаза. С этих пор она никогда не отворачивалась от Ли, а его рассказы могла слушать часами.

– Пожалуйста, генерал, зовите меня Элис.

Лас-Вегас, штат Невада

Наши дни

Элис Гамильтон смотрела на спящего Гаррисона Ли. Он что-то тихо бормотал во сне, и она наклонилась поближе, чтобы лучше расслышать. Слов было не разобрать, но звучали они явно тревожно. В последнее время ему стали часто сниться кошмары – впервые за все шестьдесят восемь лет совместной жизни. Стало быть, муки совести все же настигли и Гаррисона Ли, бывшего сенатора от штата Мэн, генерала УСС в годы войны и вдобавок к этому директора в отставке одной из самых секретных правительственных организаций в США – подразделения 5656, также известного немногим посвященным как группа «Событие». Все шестьдесят восемь лет Элис пыталась угадать, что не дает Ли покоя. Она не представляла, что сейчас творится в слабеющем теле и разуме генерала. Наверняка Элис Гамильтон знала лишь одно: Гаррисон Ли любит ее, а она – его.