Наследие Луны - Дэвид Линн Гоулмон

– Поворот вправо, – приказал Нейтан.

Через минуту камера отвернулась от цветного материала и сфокусировалась на чем-то белом. Постепенно к этому добавилось что-то темное и изломанное.

– Да что же это, черт побери? – спросил Нейтан, чувствуя, как сердце забилось чаще. – Отдалить еще на фут.

Через минуту изображение стало четким, и сразу же послышалась первая реакция. Звон разбившейся кофейной чашки в гробовой тишине, царившей в центре управления полетами, прозвучал оглушительно. Изображение на экране вводило в ступор, если не сказать больше. Темное искореженное нечто, выхваченное камерой, оказалось обломками солнцезащитного забрала, прикрепленного к белому шлему, а цветной материал – частью защитного скафандра, отдаленно напоминавшего те, которые каждый из присутствующих видел на старых снимках с «Аполлонов».

Сердце Нейтана отбивало чечетку.

– Господи Иисусе, – прошептал он.

Камера приблизилась к белому шлему с разбитым забралом, и оттуда показался оскаленный снежно-белый череп. Яркий прожектор отбрасывал на него жуткие тени, пустые глазницы, казалось, смотрели прямо в камеру.

Внезапно ожил громкоговоритель, заставив всех присутствующих подскочить:

– Пасадена, говорит Хьюстон. Вы в курсе, что всю эту хрень видят десятки репортеров? Прекратить передачу в пресс-центр, живо!

– Сделано, Хью, – сказал Нейтан и принялся выкрикивать приказы.

Представители СМИ, толпившиеся в зале для прессы этажом ниже, застыли в оцепенении, наблюдая за видеоизображением скелета, по пояс погребенного в лунную пыль кратера Шеклтон. Затем цветное изображение застыло и медленно погрузилось во тьму.

База группы «Событие»

Авиабаза «Неллис», штат Невада

Доктор Найлз Комптон не отличался большим ростом, однако всем собравшимся в огромном коридоре подземного комплекса на торжественное открытие новой секции хранилища на 75-м этаже он казался гораздо выше. В очках с толстыми стеклами, поднятых на лоб, и с закатанными до локтей рукавами белой рубашки Найлз походил на заморенного работой бухгалтера, но все знали его как хваткого руководителя с безупречной репутацией. Как-то его предшественник, сенатор Гаррисон Ли, сказал, что и на таком ответственном посту, как директор группы «Событие», самого секретного из федеральных правительственных подразделений, нужно найти время расслабиться и насладиться достигнутым – иначе какой смысл хранить у себя самые ценные находки в истории человечества и сопутствующие им знания? Сегодня Найлз выделил немного времени в своем загруженном графике, чтобы принять участие в церемонии открытия новых отсеков хранилища на глубине почти две мили под песками авиабазы «Неллис» неподалеку от Лас-Вегаса.

Заместитель директора Вирджиния Поллок передала Комптону обычные офисные ножницы, и он впервые за утро улыбнулся. Стараясь сохранить приветливое выражение лица, посмотрел на начальницу отдела ядерной физики и на остальных шестнадцать руководителей, а затем кивнул служащим корпуса инженерных войск США, прикрепленных к подразделению 5656. Быстро вытянул руку и перерезал желтую ленточку, натянутую под входной аркой, ведущей к новым, пока еще пустым хранилищам.

– Ну, а теперь за работу: нужно поскорее их чем-нибудь наполнить, пока об этом не пронюхали в федеральном правительстве и не поувольняли нас всех.

Сотрудники группы «Событие» рассмеялись. Найлз вернул ножницы Вирджинии и резко повернулся к худощавому человеку в очках в роговой оправе, почти таких же, как у него. Пит Голдинг, в отличие от директора, улыбался искренне. Он возглавлял вычислительный центр – Когда-то, много лет назад, эту же должность занимал и сам Комптон.

– Что «Европа» говорит по поводу снимков? – тихо спросил он Пита, взяв его под локоть и отведя в сторону от толпы сотрудников.

– Мы проанализировали изображение на совпадения. Дизайн скафандра «Европе» неизвестен. Он не принадлежит ни нам, ни русским, ни китайцам.

– То есть система за два с половиной миллиарда долларов способна лишь подтвердить то, что мы и так знаем?

Слова директора уязвили Пита, но он понимал, что дело не в снимках из кратера Шеклтон, которые поставили всю группу на уши. Точнее, не только в них; гораздо сильнее директора заботило состояние здоровья сенатора Гаррисона Ли.

Пит глубоко вдохнул и посмотрел на своего тайного кумира.

– Найлз, одного снимка из НАСА «Европе» недостаточно для анализа. Нужны еще данные – она не творит чудес.

«Во всяком случае, не всегда», – хотел добавить Пит, потому что, с его точки зрения и с точки зрения любого сотрудника, «Европа» как раз этим и занималась: творила чудеса.

Найлз снял очки со лба и, глядя куда-то мимо Пита, изобразил подобие улыбки.

– Да знаю… – Он водрузил очки на нос и кивком пригласил Вирджинию присоединиться.

Когда она подошла, все трое направились к лифтам.

– Вирджиния, собери всех наших, кто Когда-то работал на НАСА, и передай их в распоряжение Пита. Нужно выяснить, не прячут ли от нас чего-то запретного и не побывало ли на Луне в свое время гораздо больше народа, чем мы думаем.

– Президент попросил нас проверить?.. – спросил Пит.

Вирджиния с улыбкой кивнула, предвкушая ответ Найлза. Подъехала стеклянная кабина лифта, и они вошли.

– Насколько я его знаю, очень скоро попросит. – Немного подумав, Найлз повернулся к Голдингу: – Пит, понимаю, просьба странная, но…

– …но «Европе» нужно взломать защищенные компьютерные сети НАСА и ЛРД[3], – сказал Пит, точно так же предвосхищая слова Найлза, как Вирджиния мгновение назад.

– Да. Непонятно, почему НАСА закрылись от нас и остального мира, и такая секретность меня беспокоит. В случае если мой старый друг президент вздумает осторожничать, нужно быть готовыми к неожиданностям. А так и случится: ему никогда не удавалось хранить подобные дела в тайне. К тому же в последнее время у него и так хлопот выше крыши – нам с вами и не снилось. – Найлз поднял глаза на двух своих самых близких и умнейших друзей. – Произошло что-то из ряда вон, я чувствую.

Пока лифт на скорости свыше ста миль в час поднимался к административному этажу комплекса, из небольшого компьютерного терминала рядом с раздвижными дверями донесся сексуальный голос «Европы», списанный с Мэрилин Монро:

– Директор Комптон, вас вызывает «Одинокий рейнджер».

Позывной «Одинокий рейнджер» в те дни принадлежал самому влиятельному человеку в мире: президенту Соединенных Штатов.

– Легок на помине, – сказал Найлз и нажал на маленькую ЖК-панель. – «Европа», я приму вызов у себя в кабинете.