📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгСказкиНи о чём… - Иоланта Ариковна Сержантова

Ни о чём… - Иоланта Ариковна Сержантова

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 8 9 10 11 12 13 14 15 16 ... 24
Перейти на страницу:
же так тихо сижу!.. — Пискнула мышка.

— Зато очень громко думаешь. — Хмыкнула лиса. — Угощайся. Сматривала я намедни, как ты тимофеевку грызла. Глядеть на то тошно. С неё не разжиреешь, поди.

— Да нет, оно ничего, коли нечего больше.

— А ты же, вроде, запасы делала, хозяйство вела.

— Вела, делала. — Кивнула мышь. — Только по осени трактор тут был, перепахал все кладовые подчистую, сравнял с землёю…

— А на что ж ты собиралась орех-то менять, коли так?! — Удивилась лиса.

— Так я… Мечтала… И ничего больше. — Вздохнула мышка.

Лисица из деликатности поспешила поскорее откланяться, порешив оставить теперь свою приятельницу с орехом наедине. Они уж договорятся, найдут общий язык, — кому есть, а кому быть съеденным.

Сиживал я с краю той берёзы, видал лису, и мышь, и лещину грыз. Лисе давал по целому ореху, мыши — по половинке, а себе горсточку. Да не от скупости, а чтобы не идти в иной день без подарка в гости, коли вспомнит обо мне кто и позовёт.

Не обижай…

Ночь загородилась ото всех облаками. Нет её. Кончилась. Не тревожить!

Выходя из дому, казалось, что попадаешь в пещеру с низкими потолками, и, сделай шаг — упрёшься головой в паутину облаков. Тусклая лампа луны в пыли тумана как бы и не светила вовсе и угадывалась едва.

Ветер, что силился держать в должном порядке и день, и ночь, сумел-таки отчистить место напротив неё, и бронзовый плафон гало засиял, пытая на прочность тягомотину природной хандры, что нападает на неё всякий раз, как меняется настроение округи. Только… недолго было дано глядеть луне в окошко на землю, не сдюжил ветер перемочь немочь мрачных дум, из-за которых случаются шторма, грозы и прочее ненастье.

Впрочем, непрестанное вёдро утомляет не менее частых перемен. Не от того ли, что не умеем мы откликаться эхом на прелесть минуты? Приятность в дожде, по скудоумию и зависимости от суеверий, видим лишь перед дальнею дорогой. Не находим удачным, относим на счёт превратностей судьбы любое, с чем не в состоянии смириться, хотя, по большому счёту, ничего иного нам не дано… не суждено… не полагается.

Глядя с опаской на всё, что окружает нас, с чем остаёмся, кроме страхов и волнений? Закрывая наглухо ставни и дверь на замки, не даём себе воли делать то, ради чего появились на свет, не осмеливаемся жить, — жадно, во всю силу любви ко всему, что подле. Ну и к себе.

Не обижай себя, если можешь. А если нет, — пробуй, через силу, через «не хочу», как манную кашу, которой давился в детстве по утрам. Тебе понравится, поверь, уж я-то знаю это наверняка…

Змея

— Дядечка, а чего это у вас к поясу железка примотана?

— Так это… нож точить, дорогой! Барана резать!

Без видимой на то причины, я поинтересовался:

— Не знаете, змеи здесь есть?

— А как же! — Охотно поддержал беседу пастух. — И змеи, и тарантулы, и волки, — все есть, свобода!

— Вы их убиваете?

— Зачем убивать? Мы барана режем, когда кушать хотим, волка не едим, тарантула не едим, — зачем их трогать?

— А змей?

— Змей тоже не кушаем! — Рассмеялся пастух.

— Но вы же на земле спите?

— О, я понял! Ты, брат, не волнуйся, я тебе шкуру овцы дам, чтобы спать. Змеи этот запах не переносят, близко не подойдут.

— Понял, я тоже Фенимора Купера читал.

— Кто такой? Тоже джигит? — Спросил пастух с явным уважением в голосе.

— Вроде того. — Улыбнулся я.

— Да ты не стесняйся, дорогой, бери хлеб, сыр, кушай! — Гостеприимно хлопотал пастух. — Чашки только второй нет. — Извинился он. — Не побрезгаешь из моей? Она чистая.

Я помотал головой:

— Нет, что вы, спасибо, попью.

..В последнее студенческое лето я решил сходить в поход. Нет, ну, конечно, я и раньше ездил с ребятами на природу, в коллективе, где каждый отвечает за что-то одно, несёт свою часть груза. Только это было всегда недалеко от города, в выходной день или на Первое мая, то есть как бы понарошку. Настоящий турист не перекладывает груз на чужие плечи, а всё своё несёт сам. Он едет подальше, на поезде, потом пересаживается в кузов грузовика, а в какой-то особый момент решает, что пора и хлопает ладонью по кабине. Лихо перепрыгнув через борт, турист кивает шофёру и остаётся один на один со своим рюкзаком, онемевшими от удара о землю ногами, в облаке пыли и выхлопа удаляющейся попутки.

Обыватель же любит природу издали, ту, которая промежду белых, чистых страниц книг Пришвина с Паустовским. Поглаживая кошку, по маленькому глотку отпивает он чай из фарфоровой чашки, сидя у себя на диване, а если иногда и засыпает заварку в закопчённый котелок, отхлёбывает из железной кружки, да, ёрзая на неудобном брёвнышке у костра, бьёт себя по щекам, отгоняя от лица комаров, то всё равно не перестаёт быть обывателем.

Но не стыдно ли парню в двадцать четыре года признаться себе, что живёт мелкими, личными интересами, лишён общественного кругозора и дорожит мещанским уютом? Конечно. совестно! И, сложив в рюкзак кое-какое бельишко, кусок хозяйственного мыла, отцовский складной ножик и карту юго-восточной части Алтая за 1895 год, я отправился на вокзал, в одиночку покорять Крым.

В купе плацкарта было душно, но весело, среди прочего народа мне встретился парнишка с географического факультета нашего вуза. Он тоже ехал в Крым один. Проговорив до утра, мы решили объединить усилия и путешествовать вдвоём.

Шли мы бодро, выдыхая друг другу страшные тайны и великие планы на будущее, стирая подмётки, ковали дружбу, которая в юности творится буквально из ничего, но навечно.

На первой же стоянке, едва товарищ отошёл по малой надобности, я услыхал удары и крики:

— Так тебе! Гадина! Подыхай же!

Не сомневаясь ни минуты, я бросился на помощь и был изумлён увиденным. Мой новый… друг изо всех сил ударял палкой по телу змеи, из которого, один за одним, выкатывались красивые белые шары, очень похожие на теннисные мячики.

— Что это?! — Изумился я.

— Это её будущие гадёныши. Уничтожу! Всех, до единого!

— Змея… напала на тебя? — Сочувственно поинтересовался я.

— Вовсе нет. Ненавижу их!

Смысла спорить я даже не искал, как не добивался больше дружбы. К тому же, страшное уже произошло, и поправить что-то было невозможно, находится рядом, пусть даже до утра, с… таким- тоже, иначе я перестал бы себя уважать, а посему, несмотря на невыветрившийся покуда

1 ... 8 9 10 11 12 13 14 15 16 ... 24
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?