Я все равно тебя найду - Татьяна Веденская

Я на это только смеялась. Хотя внутри все время ощущала некоторое напряжение. Если эти новые, неожиданные отношения развалятся, если я опять останусь ни с чем, а последний шанс проскользнет у меня меж пальцев – я буду всю жизнь сидеть в одном доме с Галиной, скандалить, ругаться, мечтать, чтобы это закончилось. А это никогда не кончится. Нет, я должна, должна уехать! Должна выйти замуж любой ценой.

Все разрешилось в самый неожиданный момент. Через пару недель Миша пригласил нас с Артемом к себе домой. Михаил несколько расслабился и уже не так откровенно пытался изобразить из себя в моем присутствии тульский пряник. Пару раз он позволил себе не довозить меня до дома, а высаживать около метро.

– Ты не обидишься? Сейчас в Москве такие пробки, а мне еще надо добраться до Бутова.

– Ну что ты, мне тут два шага, – согласно кивала я. Он должен был понимать, что я не стану напрягать его и требовать особого подхода, чрезмерного внимания.

Один раз мы, вместо того чтобы попить чаю в приличном кафе, разговаривали в «Макдоналдсе» за молочным коктейлем. Наши отношения становились все более близкими, хотя их романтика утекала в небытие. Я понимала, что надо как-то форсировать отношения, или мы так и завязнем на стадии «увидимся через неделю». И тут как раз подвернулось это приглашение. Я, признаться, даже несколько струхнула. За все годы нашего знакомства я, как уже упоминалось, не была у него дома ни разу. Во-первых, потому что там жила его жена. А во-вторых, потому что наш роман всерьез воспринимала только я. И вот наконец настал долгожданный момент. Я пересекла порог его двухкомнатной и теперь уже холостяцкой берлоги в Бутове. Не ближний свет и ужасно далеко от моей работы, но брачному коню в зубы не смотрят. Я ходила по комнатам, осматривая свое потенциальное жилище. При всех минусах отсутствие той же Галины здорово работало в плюс.

– Раздевайтесь, я поставлю чайник! – по-хозяйски распоряжался Миша, всунув ноги в старые войлочные тапки.

– Давай я Темычу поставлю какой-нибудь мультик, – предложила я, потому что без мультика Артем мог начать разносить в пух и прах Мишино честно нажитое имущество.

– Ой, а у меня мультиков-то, наверное, и нет, – растерялся Миша.

– Да? Жаль. А у дочери что, совсем не было мультиков? – спросила я, отчего Миша хлопнул себя по лбу и сказал, что я просто гений. Мы покопались в каком-то шкафу и обнаружили запыленную кассету с «Изумрудным городом». Так себе мультик, на взгляд моего сына, предпочитающего Диснея, но тем не менее. Мальчик обреченно уставился в экран, Элли улетела к Гингеме, а мы на кухне стали готовить обед. Первый семейный обед. Миша, в фартуке наизнанку и в дурацком колпачке, рассыпал по кухне панировочные сухари, облил меня красным вином и расстроился. После чего я взяла инициативу в свои руки и, наплевав на Ольгино мнение, решилась на рябчиков. В смысле, на курицу в винном соусе с гарниром из тушеных овощей с медом. Что-то такое я, совершенно случайно, заучила наизусть из кулинарного журнала, который купила еще в начале недели.

– Боже, Люля, как ты готовишь! – восхитился результатом моих полуторачасовых усилий Миша.

Я старательно проигнорировала ненавистное мне Люля вместо Юля (так он именовал меня еще в институте, все время норовя переврать мое имя), решив, что все перевоспитательные меры оставлю на после брака.

– У меня много скрытых талантов.

– Как же мне повезло! – воскликнул Миша, когда я сервировала стол для чая (никогда раньше ничего подобного не делала).

– Это как посмотреть, – грамотно отреагировала я. – Ведь я, собственно, не твоя.

– Да? Это почему? А чья? – сыто возмутился он.

Не могу сказать, что его расслабленная поза, его брюшко в домашней облезлой футболке нравились мне с каждой минутой все больше, но процесс определенно шел в правильном направлении.

– Ну, пока что я – своя, – ответила я и принялась мыть посуду.

– Так кто тебе мешает стать моей? Я же тебе сказал, что готов исправить ВСЕ зло, которое тебе причинил.

– Да? Но отношения по субботам – это не совсем то, чего бы я хотела после этих четырех лет одиночества.

– Так ты ни с кем не встречалась? – мгновенно поймал меня на слове Миша. Я старательно все отрицала, но он уже решил, что я оставалась одна исключительно из любви к нему. Я хранила верность, чтобы в один прекрасный день он пришел и взял меня, однозначно. Я чуть не озверела.

– Мне просто было некогда встречаться с кем-то! Если ты забыл, ты сделал мне сына, которого надо было поднимать! – уточнила я.

– Конечно, конечно, – ласково кивал Миша, любуясь женщиной, которая четыре года ждала, когда он одумается. Это было отвратительно. Но, полагаю, именно это и послужило окончательным для него сигналом к тому, что я достойна стать той избранницей, с которой он встретит свою старость.

– Мы поедем, – попыталась я прекратить неприятный разговор.

– Зачем вам куда-то ехать? – он подошел сзади и коснулся моих волос. – Я буду рад, если этот дом станет и вашим. По-моему, Артему здесь понравилось, как ты считаешь?

– Что ты делаешь? – спросила я, поскольку Миша принялся целовать мою шею.

– Я? Я предлагаю тебе стать моей женщиной.

– Женщиной? – повернулась я к нему.

– Ну нет, конечно. Мужчиной! – усмехнулся он. – Хочешь, давай поженимся? Интересно, я еще могу дать сыну свою фамилию?

– А чем Окунев лучше Шубина? – подколола я его.

– Ну, если его мама будет Окуневой, то и сыну лучше быть Окуневым, не так ли?

– Слушай, а мы не слишком торопимся? – я неожиданно даже для самой себя высвободилась из его цепких объятий и налила себе воды. Что-то как-то в горле пересохло.

– Ты что, не хочешь выйти за меня замуж? – с искренним недоумением вытаращился на меня Михаил. Потом, видимо, проанализировав мою реакцию, он сделал еще один вывод: – Ты думаешь, я шучу?

– Не знаю. Возможно, ты и не шутишь. Но просто, просто… ты предлагаешь мне изменить всю мою жизнь.

– А тебе этого не хочется?

– Допустим, хочется. Но я не могу вот так, с бухты-барахты, – терялась я.

– Значит, в принципе ты согласна, но только тебе надо привыкнуть к этой мысли? – резюмировал Миша с присущей интеллигентам лаконичностью.

– Что-то в этом роде, – подавленно кивнула я и попросила все же отвезти нас с Темычем домой. Там, в тишине собственной девятиметровой комнаты, я лежала, слушала ровненькое Темочкино дыхание и думала о том, что мечта сбывается. Сбывается самым лучшим образом, а я почему-то не так рада, как должна была быть. Что-то со мной не так, а что, я не могла понять. Миша нравился мне, по-прежнему нравился. Честно. У него была яркая харизма, он был прекрасным рассказчиком, что всегда искупало в моих глазах все внешние недостатки. Да, у него несколько маленький подбородок, что выдает в нем не слишком волевого человека. Я с этим познакомилась на практике. Да, у него брюшко, он не любит делать зарядку, ненавидит копаться в огороде, встречать рассвет в деревне, сидеть с моими подругами до полуночи, философствуя при свечах. Да, если мы поженимся, я буду жить за тридевять земель от Ольги. Все изменится до неузнаваемости. Когда-то, в институте, когда я узнала, что беременна, я бы пошла на край света, чтобы только видеть рядом с собой по ночам Мишино лицо. Теперь же почему-то я думала, стоит ли его лицо того, чтобы я меняла все, к чему привыкла? Все, что люблю. И хотя я отчетливо понимала, что, конечно же, выйду за него замуж, поскольку другого такого шанса у меня не будет, мысли метались в моей голове испуганными птицами.