Непокорная тигрица - Джейд Ли

В комнате никого не было. Он видел только деревянную ванну, но… Внезапно из воды появилась длинная нога. Он ее отчетливо видел. Но видение быстро исчезло. Стол, стоявший в комнате, мешал обзору. И зачем он только поставил этот чертов стол в комнате?

В этот момент Чжи-Ган снова услышал громкий плеск воды. Видимо, женщина вынырнула из воды. Он не понимал, почему ему так хорошо все слышно. До него доносились звуки падающих на пол капель, ее дыхание. Он слышал, как с ее волос стекает вода.

Она была такой… подвижной, что ли. Это первое, что пришло ему в голову, когда он ее увидел. Принимая во внимание его мужские устремления, возраст и общественное положение, было понятно, что Чжи-Ган имел сексуальные отношения со многими китайскими женщинами. Все эти женщины походили друг на друга: они были маленького роста, с миниатюрными ручками, маленькой грудью и перевязанными ступнями ног. Но эта женщина была совершенно иной. Казалось, что ванна, в которой она сидела, была мала для нее. Ее ноги, насколько он мог видеть, были крепкими, руки довольно крупными, а плечи широкими. Однако более всего его поразили ее груди. Большие и тяжелые, они все время подпрыгивали, когда женщина выжимала воду из своих волос.

Чжи-Ган был очарован. Четкая, красиво изогнутая линия спины. Наверное, она голодала, потому что на ее худом теле хорошо были видны ребра. И все же, несмотря на это, ее груди качались, как два спелых грейпфрута. Интересно, ее кожа такая же упругая, как и их кожура? У него даже руки зачесались — так ему захотелось прикоснуться к ее груди. Он только на секунду представил себе, какие ее груди сладкие на вкус, и у него, что называется, слюнки потекли от удовольствия. Он мог бы гладить и гладить эту прекрасную плоть, а потом еще долго ласкать ее языком и губами, слегка посасывая.

Наконец она отжала воду из волос и, подняв руки, закрутила тяжелую массу узлом на затылке. Сейчас, когда ее руки были подняты, груди тоже поднялись вверх, и Чжи-Ган впервые увидел, какие у белых женщин соски. Он думал, что они будут такими же бледными, как и ее кожа, однако теперь понял, что это не так. Ее соски были темными, как чернила, сделанные из чайных листьев. Они сжались от холода и приняли необычную форму, став более круглыми и выпуклыми, однако от этого не потеряли своей привлекательности. Чжи-Ган долго смотрел на них, пытаясь вспомнить, на какой же из известных ему цветов похожи по форме эти маленькие коричневые головки. Он так ничего и не придумал, хотя ему безумно хотелось взять их в рот и поласкать языком.

От напряжения у него бешено колотилось сердце, он широко раздвинул ноги для того, чтобы его орган чувствовал себя более свободно. Ему очень хотелось самому к нему прикоснуться и унять боль, которую вызвала эта женщина, но Чжи-Ган решил воздержаться от этого. Не подобает такому мужчине, как он, занимающему высокое положение в обществе, удовлетворять себя, сидя в укромном месте на палубе.

Но не смотреть на нее он не мог. Женщина наклонилась над краем ванны и своими длинными пальцами попыталась достать что-то лежавшее на полу Мыло. Это был кусок простого китайского мыла. Таким мылом обычно пользуются жены рыбаков. И в первый раз с тех пор, как он сбежал из Пекина, Чжи-Ган пожалел о том, что не захватил с собой розовое европейское мыло. Ее кожа после купания источала бы сладчайший цветочный аромат.

Обильно намылившись, женщина энергично терла свое тело. Он слышал о том, что белые люди всегда очень тщательно моются, однако то, что он увидел, превзошло все его ожидания. Не пропуская ни одного изгиба, ни одной впадинки на теле, она все терла и терла себя до тех пор, пока ее кожа не порозовела. Он уловил это нежное розовое свечение даже на расстоянии. В результате такого упорного труда ее лицо, длинная шея, белые плечи и изящные руки теперь, казалось, горели огнем. И он почувствовал, что его член стал тяжелым и затрепетал от возбуждения.

Потом она принялась за свои груди, но им было уделено не так много времени, как другим частям тела, и Чжи-Ган разочарованно вздохнул. И все же наблюдать за тем, как женщина поглаживала их и поднимала вверх, было истинным наслаждением. А когда она сжала руками мочалку и струя воды полилась ей прямо на грудь, он едва удержался, чтобы не испустить семя. Он не мог оторваться от этой прозрачной струи воды, которая омывала ее груди, а потом, стекая на бедра, разбивалась на мелкие капельки.

По правде говоря, Чжи-Ган не видел всех этих подробностей — скорее, его воображение дорисовало прекрасную картину. Он мысленно представлял, как слизывает с ее кожи сверкающие капельки, и наслаждался необыкновенным видением. Должно быть, он слишком громко вздохнул или пошевелился, ибо женщина внезапно замерла и испуганно огляделась вокруг. Согнув ноги, она встала на колени и крепко схватилась руками за края ванны. Потом она наклонилась и, медленно поворачивая голову, начала внимательно осматривать полутемную комнату.

У Чжи-Гана, который не сводил с нее глаз, кровь просто вскипела от возбуждения. А женщина тем временем медленно поворачивалась, наклоняя голову то в одну, то в другую сторону, словно давая ему возможность полностью рассмотреть ее прекрасное тело. Он смог хорошо разглядеть ее груди, наблюдая за тем, как они легонько подпрыгивают при каждом движении, и представил, что прелестные капельки воды, блестевшие на ее теле, это капельки волшебных духов с чарующим ароматом.

Потом женщина успокоилась, поверив, что, кроме нее, в комнате больше никого нет, и, запрокинув голову, прислонилась спиной к стенке ванны. Подтянув ноги, она плотно прижала колени к груди. Ее груди стали похожими на две пухлые подушки.

После этого она медленно вытянула обе ноги вверх, чем привела Чжи-Гана в полный восторг. Скорее всего, она сделала это для того, чтобы мыльная вода стекла с ее ног в ванную. Боже мой, какие же у нее длинные ноги! Он и не предполагал, что они могут быть такими длинными. Это и понятно, ведь ей все время приходилось сутулиться, низко склоняя голову, чтобы скрыть свой рост. Она же пыталась выдать себя за китаянку.

Стол, стоявший в комнате, больше не мешал ему наблюдать за ней. Ее ноги сейчас находились над поверхностью стола. Она двигалась так плавно, что он даже не замечал, как сжимаются и разжимаются мышцы под ее гладкой фарфоровой кожей. Спустив одну ногу за край ванны, она слегка покачала ею. Другую же ногу она подтянула к себе так, как будто бы собиралась ее намылить. Чжи-Ган обратил внимание на ее крошечные пальчики и на большую, сильную ступню. Ему никогда не нравился обычай китайцев хань бинтовать ступни ног, и он улыбнулся, увидев, как она просовывает пальцы рук между маленькими пальчиками ног.

Как же прекрасна эта большая, полная ступня! Он хорошо помнил, как кричала от боли его сестра, когда ей бинтовали ступни. С тех самых пор вид искалеченных ступней, приобретавших со временем форму золотого лотоса, вызывал у него тошноту и головокружение. Однако большие ступни этой женщины нравились ему, а ее сильное тело казалось прекрасным.

Тем временем она принялась намыливать свою ступню, медленно сгибая ногу и пытаясь дотянуться до нее руками. Потом, разогнув ногу, она стала поднимать ее все выше и выше, а ее руки при этом медленно заскользили вниз от лодыжки к колену. Слегка согнув колено, она намылила внутреннюю поверхность бедра.