Командор - Валерий Михайлович Гуминский

важный господин в Акаписе? — поинтересовался я, стараясь прощупать «кожаного».

— Купец, не заставляй меня повторять дважды, — в голосе появился лед. — Лучше встань и засвидетельствуй свое почтение, пока у сеньора хорошее настроение.

— Я не знаком с твоим сеньором.

— Так оторви свой зад и познакомься, — а хорошо держится, подлец. Даже пальцы на рукояти ножа расслаблены. Скорее, недооценивает, проявляя небрежность и презрение к «торговцу».

Я не стал нарываться и демонстрировать свою крутость, которая сейчас оказалась бы излишней. Незаметным, отработанным жестом показываю Ричу, чтобы все сидели тихо и не дергались. Сам же иду следом за свитским и останавливаюсь возле стола, где сидит рыжебородый. Сеньор Котрил (если он в самом деле дворянин, а не какая-то шпана местная) не поворачивает голову, делая вид, что я — пустое место. Замечаю взгляды посетителей таверны, в которых жадное любопытство. Все бы им развлечения подавай!

Что ж, если со мной не хотят разговаривать… Разворачиваюсь и делаю шаг в направлении своего стола, и тут же слышу:

— Напрасно, уважаемый, показываете свою обиду. У меня и в мыслях не было желания вас огорчить своим пренебрежением. Присядьте, прошу.

Черт его знает. Говорит речисто, спокойно и дружелюбно. Вдруг и в самом деле из знатных? Что ж, побеседуем. Надо же понять, с кем дело имею. Сажусь рядом с Грашаром и гляжу на рыжебородого.

— Прошу прощения, что решил сначала узнать о вас от Грашара, — негромко произнес тот. — Это же вы прибыли ранним утром в наш славный город?

Пытаюсь разглядеть Котрила, но он прячет большую часть лица, надвинув на нос шляпу.

— Ночью, — возражаю я. — До рассвета стояли на рейде, боясь входить в незнакомую гавань без лоцмана. Да и таможенные правила не дают особых привилегий. Стой на якоре и не трепыхайся, пока не проверят трюмы.

— И тем не менее вы здесь, — улыбнулся собеседник, — что показывает вашу деловую хватку. Успели дать взятку таможенному комиссару, чтобы заполучить разрешение сойти на берег. Уже побывали у губернатора, добились аудиенции?

— Гляжу, обо мне знает половина Акаписа, — я посмотрел на Грашара, и тот досадливо поморщился.

— Грашар, ступай отсюда, занимайся своим делом, — в голосе рыжебородого появились приказные нотки. — Отдашь обговоренное Свистуну.

Все-таки налоговик? Или дело вовсе тухлое?

На Инсильваде я наслушался рассказов, как аристократы кошмарят города, обкладывая торговцев, ремесленников, купцов и даже мелких дворян своеобразной данью, фактически совершая беззаконие. И даже страха перед королевской властью не испытывают, справедливо считая, что они в своем праве. Понятно, что многие случаи происходили в Дарсии, но и в империи хватало подобных случаев, особенно в южных провинциях.

Если Котрил из «этих», тогда дело скверное. Конфликт обеспечен. Или он думает, что может вытапливать жирок с каждого негоцианта?

Грашар обреченно вздохнул и тяжело вылез из-за стола. К нему тут же пристроился один из свитских в плаще с грязными дождевыми потеками, успевшими высохнуть и оставить неряшливые дорожки на ткани. Над верхней губой сопровождающего виднелась крупная бородавка с торчащими из нее двумя жесткими волосками.

Котрил посмотрел вслед им, пока они не исчезли в коридоре, соединявшем кухню и зал таверны, а потом заговорил, глядя на меня из-под шляпы:

— Я знаю обо всем, господин Сирота, что происходит в моем городе. Знаю, что вы прибыли на бриге «Тира», явно ходившем под пиратским флагом, что у вас есть партия аксумского рома, что хотите купить дом в Акаписе. Не понимаю только, почему этот идиот Ортоссо не сказал, с кем вам следовало встретиться в первую очередь.

— Неужели с вами, сеньор Котрил?

— Ну, конечно же! В этом городе истинным хозяином являюсь я, Рэйдж Котрил, потомственный дворянин, владелец сотен акров земель к западу от Акаписа. Мои предки пришли сюда на голое место и по праву являются основателями города. К сожалению, по наветам врагов наша семья была ошельмована и лишена возможности служить королю. Я всего лишь возрождаю справедливость, как дед и отец. Мои права закреплены в Феодальном Праве, и даже поздняя аристократия не может покуситься на них.

— А каким боком ваша справедливость относится ко мне? — прерываю высокопарную речь рыжебородого.

— Дело в том, что в Акаписе каждая гильдия, артель, торговцы и ремесленники, постоялые дворы и трактиры, прибывающие сюда купцы, все, кто на моей земле обогащается — обязаны получить некоторые привилегии для своей деятельности. А привилегия не дается за красивые глаза. Если вы, господин Сирота, желаете жить в Акаписе и спокойно вести торговлю, вам просто необходимо побеспокоится о собственном благополучии.

— Своеобразно здесь обстоят дела, — я снял шляпу и положил ее рядом с собой, задумчиво отстучал барабанную дробь пальцами по столу. — Это же прямой грабеж, сеньор Котрил, не находите?

— Никакого грабежа, а всего лишь право на спокойную жизнь, — улыбка местного обиралы слегка погасла. Котрил кивнул в сторону стойки, где напряженный Трок наливал кому-то в кружку питье. — Даже Грашар, насколько был упертым и непреклонным, и то понял, почему важно делиться частью своих доходов, чем каждый месяц терпеть убытки, превышающие прибыль. Знаете, что здесь происходило? Каждый вечер пьяные драки, скандалы, а то и ножичком кого порежут. Стража, солдаты, следователи были частыми посетителями сего славного заведения. Губернатор уже стал подумывать, не закрыть ли его для всеобщего спокойствия горожан?

— И какова цена моего спокойствия? — удивительно, что на моем лице ни один мускул не дрогнул.

— Всего лишь десятина от прибыли, — впервые на губах рыжебородого появилась широкая улыбка. — Можно заплатить сразу за год, а можно частями, к обоюдному согласию. Я понимаю трудности людей и всегда иду навстречу. Но должен предупредить: оплата должна происходить точно в назначенный срок. Иначе я ввожу санкции за просрочку.

— Вы делец, сеньор, — я снова отбил замысловатую дробь, — и ваши методы обогащения вызывают оторопь. А как же налоги в королевскую казну? Получается, в мой карман будут залезать дважды. А вы, в свою очередь, грабите короля.

— Не пытайся умничать, купец, — стылым голосом произнес Котрил. — Сейчас тебе повезло, что твое плебейское происхождение не дает мне права вызвать тебя на дуэль. Правда, я могу приказать слугам порезать тебя на куски — и буду прав. Но… Не стоит начинать