Командор - Валерий Михайлович Гуминский

достаточно, — Тебриссо круто развернулся и вернулся к своему креслу. — Можете подыскивать себе дом и землю. Обращайтесь к маклерам. Они точно знают, что вам предложить. Завтра или чуть позже мой секретарь доставит вам патент, разрешающий предоставлять фрахт на всей территории королевства. Вы обязаны поставить свой корабль на учет, застраховать его и не забывать платить налоги в казну.

— Фрахт только морской, или в него входят еще и речные перевозки? — уточнил я.

Губернатор, устроившийся в кресле, удивленно поглядел на меня, до сих имевшего наглость стоять в кабинете.

— Думаете найти лазейку? Речные перевозки тоже имеют весомую конкуренцию. Да, впишем и эту опцию.

В его голосе прозвучала ирония, но мне было плевать. Главный принцип: проси много, получишь то, что хотел.

— Ваша милость, осмелюсь спросить еще насчет налогов. Сегодня я имел честь познакомиться с одним очень интересным и неоднозначным сеньором, который весьма основательно взял на себя функции королевского казначея. Я пытался возразить, что настоящая королевская казна куда важнее его кошелька, и получил недвусмысленные угрозы…

— Рэйдж Котрил? — барон скривил губы в презрительной усмешке. — Не думайте платить ему даже грош! Рано или поздно я поймаю разбойника за руку и вздерну прилюдно на площади!

А что же сейчас не ловишь? Ведь люди, без сомнения, завалили тебя жалобами на поборы! Их хватит, чтобы затащить ублюдка на эшафот!

— Но в случае отказа он грозился сжечь мой единственный корабль!

— Наймите охрану, — пожал плечами Тебриссо. — Если кто-то проткнет его поганое сердце, никто горевать не будет.

— Правильно ли я вас понял, господин губернатор, что сеньор Котрил вне закона? — уточняю осторожно.

Тебриссо нахмурился, словно услышал от меня призыв к самосуду. Его правая рука со стуком легла на поверхность стола. Блеснул драгоценный камень в массивном серебряном кольце.

— Котрил, в первую очередь, дворянин, — недовольный моими дерзкими вопросами, произнес он. — Да, он попрал многие негласные законы нашего общества, замарал честь старой аристократии, ударившись в безудержное зло и стяжательство. Но за свои грехи он должен ответить перед королевским судом, если дело дойдет до него… что вряд ли случится, учитывая бурную и опасную жизнь Рэйджа.

«А еще его гибель надежно обезопасит тебя, лысый черт, — договорил я про себя за губернатора. — Вы явно спелись друг с другом, и не удивлюсь, если часть поборов оседает в твоем кармане».

Барон пристально поглядел на меня, пытаясь разглядеть, дошел ли его посыл. Показалось, в темных зрачках градоначальника мелькнули зловещие алые искорки, и какие-то мельчайшие нюансы в голосе отбросили все сомнения. Котрил, несомненно, злодей, приносящий местной власти головную боль. И если найдется умелый и осторожный «лекарь», никто не станет горевать о безвременной кончине ушлого вымогателя.

— Я вас прекрасно понял, Ваша милость, — я наклонил голову и сделал несколько шагов назад к выходу, не поворачиваясь к губернатору спиной. Только перед самой дверью провожу сей маневр и нормально выхожу из кабинета. Не хватало, чтобы посетители и охрана особняка видели мой зад.

Обратно я шел в сопровождении стражника и размышлял, правильно ли понял посыл губернатора Акаписа. Судя по раздражению, прорывавшемуся в голосе барона Тебриссо, этот местный злодей дворянской крови стал вроде любимой мозоли. Она вроде есть и приносит неудобства, но большинство предпочитают ее не замечать до тех пор, пока не начнет беспокоить. И свести страшно. Если самый главный человек в городе не может ничего поделать с Котрилом — что тогда говорить о простых мещанах, купцах, торговцах, страстно желающих исчезновения бандита из их жизни!

Рич и Гусь извелись, ожидая моего возвращения. Им показалось, что барон приказал схватить меня и упечь под замок. Слишком долго шла беседа. Еще бы немного — и пошли бы штурм особняка. Порой удивляет извилистая логика людей. Какой повод был для подобного вывода, я так и не понял.

— Что теперь? — поинтересовался Рич, когда мы достаточно удалились от губернаторского дома. — Возвращаемся на корабль?

— Нужно искать маклеров, — поделился я планами на ближайшее время. — Они держат в руках всю торговлю недвижимостью. Самому прикупить что-то подходящее вряд ли получится. Я здесь вообще ничего не знаю.

— Да все они барыги, — возмутился Гусь. — Знавал я одного. Продавал дома, в которых проживали люди.

— Как это возможно? — сплюнул в зловонную канаву Рич. — Языком-то не мели!

— Кто мелет? — возмутился штурмовик и замахал руками. — Вот, к примеру, надо людям сдать дом в аренду на время, потому как сами куда-то уезжают надолго, по делам или приспичило срочно. Составляется договор между маклером и хозяевами. Те с легким сердцем покидают город на полгода. А ушлый делец разворачивается во всю прыть. Находит дурачка, который ищет дом для покупки. Предлагает пустующий дом, получает денежки за продажу и довольно потирает руки. Он же знает, когда хозяева вернутся, и никуда не торопится, обтяпывая следующую сделку. Но потом начинается потеха. Знатные господа приезжают домой — а он уже занят! Новый владелец орет, что он по закону купил эту виллу или особняк, а старые, истинные хозяева, хвать за шпагу — и на него!

— Да ну, — недоверчиво повертел головой Рич. — А как же маклера не схватили за такие фокусы?

— Так он в другой город переселяется, открывает новую контору, проводит несколько афер и снова исчезает! — расхохотался Гусь. — Он же не простые развалюхи продает, деньжищи-то крутятся большие! Ей-богу, командор, не вру я! Разве такое выдумаешь?

— История не лишена смысла, — провожая взглядом проезжавшую мимо нас карету с колыхающимися занавесками, задумался я. Действительно, слышал про такие аферы, но как-то не придавал этому значения, считая выдумкой, или же приукрашенной историей. Казалось, подобных дельцов можно было словить после первой же сделки, но поди узнай, куда он сбежал! — Поэтому будем осторожны. Гусь, ты молодец.

— А то ж, — возгордился мой помощник. — Я не трепач, понятно?

— А что с тем маклером случилось? — нетерпеливо спросил Рич.

— Поймали его через какое-то время, — Гусь выглядел довольным, как будто сам участвовал в поимке афериста. — Опознал один из обманутых. Приехал в тот же город, что и живший там барыга. Случайно столкнулся с ним на улице. Узнал его. Пострадавший проявил сметку, не стал орать