Капитан Марвел. Быстрее. Выше. Сильнее - Лиза Палмер

Все кивают и смеются.

– Брок, – добавляет Мария.

– Чип, – говорю я.

– Лэээээээээнс, – вставляет Дель Орбе, не в силах удержаться от смеха. У Дель Орбе одна из этих замечательных улыбок, он умеет улыбаться, что называется, во весь рот.

Бьянки только кивает, но уши его краснеют, а мы продолжаем дразнить его разными именами.

Наконец, нам надоедает эта игра, и Дель Орбе, Пьерр и Мария начинают обсуждать Приёмный парад, а я поворачиваюсь к Бьянки.

– Ты не бросил Дель Орбе, – замечаю я. Бьянки смотрит на меня.

– Раньше. Когда у него молния застряла.

– Я же его ведомый, – просто отвечает он.

ГЛАВА 6

Мы с Марией направляемся к плацу, одетые в парадную голубую форму. Все тесты и экзамены сданы. Мы тренировались маршировать в построении «углом назад», так мы будем маршировать во время сегодняшних торжеств, примерно столько же раз, сколько нам говорили, что в построении «углом назад» мы будем маршировать всего два раза за всю карьеру в ВВС – в день приёма и в день выпуска из академии.

Сегодня как раз первый случай. После тридцати семи дней базовой подготовки сегодня я промарширую в Приёмном параде и, как кадет четвёртого класса, наконец-то буду называться рядовая ВВС Дэнверс.

Я ещё никогда в жизни не испытывала подобной гордости.

Пока мы присоединяемся к остальному звену, я одновременно взвинчена и возбуждена. Я буду маршировать в сегодняшнем параде, зная, что сделала всё, что было в моих силах, чтобы стать первой женщиной лётчиком-истребителем в истории ВВС США. Или, по крайней мере, одной из первых.

Мы с Марией обе получили «ястреба войны».

Наше звено получило титул «почётного звена», и в Джекс-Вэлли мы заработали звание «полевого звена». Помимо всех этих почестей мы с Марией угодили в число восьми кадетов, названных почётными выпускниками.

Конечно, наши планы в этом же году попасть в число «Летающих соколов» могут не сбыться. И Дженкс вполне может тайком наслаждаться этой вероятностью. Но, по крайней мере, я выполнила свою часть сделки и во время сегодняшних торжеств сполна насладилась тем фактом, что мы с Марией утёрли нос Дженксу нашим (теперь документально подтверждённым) превосходством. Я знаю, что Мария права, и ни одно из достижений не заставит его передумать, но это не означает, что я собираюсь оставить попытки.

Собравшаяся сегодня толпа из светил академии ВВС и членов семей кадетов исчисляется тысячами. Вокруг шумно и празднично. Каждый наш шаг сопровождается радостными всхлипами гордых родителей, трясущих значками и цветами для своих отпрысков. Я смотрю строго перед собой, зная, что моих родных не будет среди собравшихся, и не позволяя этому обстоятельству разрушить радость момента.

Все звенья собрались на выпускном поле, и всё же, несмотря на огромное число кадетов, пространство поглощает нас, как мошек. Когда церемония начинается, нам велят посмотреть в небо, в котором скоро пролетит звено из трёх «Ф-15». На долю секунды, находясь на залитом солнце поле, я позволяю себе закрыть глаза и прислушаться к рёву их двигателей. Дух захватывает, и мне приходится приложить всю волю, чтобы не расплыться в улыбке.

«Когда-нибудь».

Мы поём национальный гимн, поднимаем правую руку и повторяем слова почётной клятвы.

Тысяча кадетов в унисон повторяет слова: «Мы не будем лгать, воровать или обманывать и не потерпим тех, кто так поступает. Я обязуюсь выполнять свой долг и жить достойно, и да поможет мне Бог». И прямо как с воинской присягой, слова снова застревают у меня в горле, и их значение наполняет меня гордостью и чувством предназначения. Но на этот раз я держу глаза широко открытыми и поэтому приступаю к следующему мероприятию без выволочки от Дженкса.

А затем – словно бы мы просто маршируем по полю на какой-то тренировке или же шагаем в любом другом построении обычным утром – наши звенья присоединяются к кадетскому крылу, формируя учебные эскадрильи на этот год. Со всей помпой и официальщиной, творящейся вокруг, тяжело так просто принять и переварить происходящее. Впрочем, вряд ли я бы смогла ухватить всё величие сегодняшнего дня, даже если бы сидела в одиночку в своей комнате в казарме.

На протяжении многих недель сегодняшний день сводился к тому, чтобы не забыть, в каком построении мы маршируем, и когда пойти сюда, и когда пойти туда, и вот уже ты отдаёшь честь, сдаёшь экзамен на знание армейских дисциплин, просыпаешься каждое утро для двух с половиной километровой пробежки, и всё ради того, чтобы получить этого самого «ястреба войны», и так далее и так далее.

То есть вот как это происходит? Так мечта становится реальностью? Ты вычёркиваешь строчки в списке дел по одной зараз? Может, вместо журнала, который ведёт Мария, мне следовало вести учёт списков дел, которые я вела по пути? Потому что, если бы прошлая Кэрол Дэнверс увидела список дел сегодняшней Кэрол, со всеми этими «принять звание почётного выпускника», «посмотреть за пролётом Ф-15» и «присоединиться к кадетскому крылу», она бы глазам своим не поверила.

За последние тридцать семь дней я стала тем человеком, которым всегда хотела быть.

А затем, когда мы маршируем в составе наших только что сформированных эскадрилий, мой взгляд падает на затылок Марии. Всё, чего мне хочется, это привлечь её внимание, а затем заорать что есть мочи «МЫ СДЕЛАЛИ ЭТО! ЭТО ВСЁ НА САМОМ ДЕЛЕ!» А затем я гляжу на Бьянки, Пьерра и Дель Орбе, чтобы проверить: как они там? Гордятся ли они собой так же, как и я? Нервничают ли, страшно ли им, а может, они испытывают облегчение и счастье? А может, всё вместе? А может, они всего лишь пытаются идти в ногу со всеми, отдавать честь в правильном месте и надеются не пропотеть насквозь в парадной форме?

Пока каждая эскадрилья заканчивает свой собственный проход и инспекцию, я уже едва могу сдержаться. Наступает наш черёд, и я вижу, что все эти тренировки и маршировки окупаются, и я шагаю в ногу с остальными кадетами. Мы все как один отдаём честь коменданту академии, а затем строем проходим мимо.

Церемония подходит к концу, и теперь мы кадеты четвёртого класса.

А я теперь рядовая ВВС Дэнверс.

После наступает время рукопожатий, похлопываний по спине и тесных объятий. Мы выслушиваем прощальные напутственные слова от ОК Чен и Резендиза. Я ищу глазами Марию, но Дель Орбе сгребает меня и Пьерра в медвежье объятие, в столь славный день все формальности забыты. Мы слышим поздравления и крики радости. Дель Орбе тащит Пьерра дальше, и его «двойные обнимашки» настигают следующую толпу новообращённых рядовых ВВС.

– Поздравляю, – говорит подошедший Бьянки.

– И я тебя поздравляю, – говорю я, разыскивая Марию глазами.

Мы молчим.

– Я ошибался, – выплёскивает Бьянки.

Я перестаю водить взглядом по толпе и фокусируюсь на нём. Жду, пока он упирается руками в бёдра и смотрит на траву, словно пытается купить лишнее время. Наконец, он снова говорит: