Ускользающий ангел - Барбара Картленд

— Что вы хотели этим сказать?

— Величественно, потому что у него такой хозяин, и в то же время красиво. В этой комнате, как, впрочем, и во всем доме, есть что-то теплое и доброе, чего я не встречала уже больше года.

— По-моему, Дрого, это самые милые слова, которые когда-либо говорили о твоем доме, — сказала герцогиня. — И я полностью согласна с ними. Мне всегда хорошо, когда я гощу в одном из твоих домов.

— Благодарю вас, — сказал маркиз. — Впредь то же самое должна будет чувствовать и Ула.

— Я бы так хотела снова обрести счастье! — воскликнула девушка.

Маркиз понял, она вспомнила о той счастливой поре, когда были живы ее родители.

— А теперь нам пора поговорить о предстоящем бале, — сказала герцогиня.

Слушая их разговор о том, сколько человек пригласить, как украсить парадный зал, что подать на ужин, какой оркестр в настоящее время считается лучшим, Ула снова ловила себя на мысли, что все это ей снится.

В действительности такого просто не может быть.

Где-то в глубине души у Улы оставался холодок страха, что ее в любой момент заберут назад в Чессингтон-холл.

Маркиз, однако, был поглощен мыслями о том, как сделать бал запоминающимся и ни на что не похожим событием, чтобы леди Сара пришла в бешенство из-за того, что он устроен не в ее честь.

Он уже поведал герцогине, что намерен пригласить на бал графа и графиню Чессингтон-Крю и леди Сару.

— Разумно ли это? — спросила его пожилая леди.

— Я хочу видеть их лица, когда они поймут, что бал устроен в честь Улы, — упрямо сказал маркиз.

В его глазах сверкнула жестокость, и герцогиня сказала:

— Дрого, месть никогда не приносит того удовлетворения, какого от нее ждут! — попыталась образумить внука герцогиня.

— Я, однако, намерен получить удовлетворение сполна, — ответил маркиз. — И вы должны помочь мне в этом, сделав Улу более прекрасной, более изысканной, чем ее кузина.

— Я сделаю все, что в моих силах, — сказала герцогиня. — Знаешь, по-моему, Ула вдесятеро прекраснее леди Сары, у которой, несмотря на классически совершенную внешность, как это называла моя горничная, «жесткие глаза».

— Теперь я тоже вижу это, — мрачно бросил маркиз.

Больше они не обмолвились об этом ни словом, но герцогиня видела, что ее внук до сих пор взбешен и не понимает, как он мог позволить обмануть себя смазливому личику и вообразить, что леди Сара любит его и станет ему хорошей женой.

Герцогиня прекрасно сознавала, что немало женщин хотело бы женить на себе ее внука и что великое множество их влюблено в него.

Она понимала, каким горьким разочарованием явилось для маркиза сознание того, что его чуть было не обвели вокруг пальца. Оставалось лишь надеяться, что случившееся не сделает его отношение к любви и к женщинам еще более циничным.

Дрого с самого детства был самым любимым внуком герцогини, она всегда надеялась, что он обретет семейное счастье, встретив девушку, которая полюбит его самого, а не его титул и огромное состояние, и женится на ней.

Герцогиня никак не могла понять, как это леди Сара не влюбилась в ее внука, подобно всем многочисленным представительницам ее пола.

Разочарованный маркиз стал одержим лишь одной мыслью: отомстить ненавистной обидчице.

«Ну хорошо, он удовлетворит свою жажду мести, — спрашивала себя герцогиня, — а дальше что?»

Вне всякого сомнения, случившееся толкнет маркиза в объятия какой-нибудь расчетливой замужней женщины, и подобная связь зачтется ему как очередная любовная победа.

Однако ничего подобного герцогиня не высказала Уле, когда они на следующий день снова отправились за покупками.

По дороге домой Ула, которой показалось, что они скупили всю Бонд-стрит, взяла герцогиню под руку и сказала:

— Как вы полагаете, миледи, могу ли я так много всего принимать от его светлости? Уверена, мама была бы потрясена. Но, поскольку маркиз считает, что я помогаю ему, возможно, ничего плохого в этом и нет, ведь все делается не только для меня.

— Вам не нужно забивать голову всякими «почему» и «зачем», — решительно ответила герцогиня. — Дрого любит самолично творить правосудие, и если он чего-либо захочет, то обязательно добьется этого.

Затем она продолжала уже мягче:

— Дитя мое, вам следует лишь радоваться жизни, не забывая, что вы — отражение своей матери, сиявшей звездой на всех балах, на которых она в свое время присутствовала.

— Я никогда не буду такой красивой, как мама, — покачала головой Ула. — Но мне почему-то кажется, что она очень обрадовалась бы, узнав о моем бегстве из Чессингтон-холла.

Помолчав немного, она сказала:

— Вчера ночью… я проснулась вся в слезах… так как мне приснилось… что дядя Лайонел бьет меня.

— Забудьте об этом изверге! — строго приказала герцогиня. — Вы больше не должны бояться его, так как он никаким образом не сможет больше влиять на вашу жизнь. После некоторого молчания Ула произнесла едва слышно:

— Но… что… станет со мной… когда я больше не смогу… быть полезной его светлости?

— Я уже думала об этом, — ответила герцогиня, — и решила спросить у него, не можете ли вы в будущем переехать жить ко мне. Возможно, жизнь в деревне немного скучна, но я уверена, даже если вы покинете Равенторп-хауз, все ваши воздыхатели будут приезжать ко мне в Хэмпстед не в силах находиться вдали от вас, дорогая.

Ула радостно вскрикнула.

— Вы правда предлагаете мне это? Вы… действительно хотите, чтобы я жила у вас? Или это просто… любезность с вашей стороны?

— Я буду очень рада приютить вас у себя, — сказала герцогиня, — но у меня такое предчувствие, что вы в самое ближайшее время выйдете замуж.

Ула покачала головой, но герцогиня решительно заметила:

— Вне всякого сомнения! Больше того, я сочту за личное оскорбление, если после того, как я с помощью внука сотворю новую звезду на светском небосклоне, по крайней мере дюжина достойных молодых людей не явятся к нам и не положат к вашим ногам свое сердце.

Герцогиня говорила так убежденно, что Ула не выдержала и улыбнулась.

— Уверена, ничего подобного не произойдет, — сказала она, — но как было бы здорово услышать хотя бы… одно предложение.

* * *

В этот первый вечер на приеме предложений руки и сердца не последовало. Но Ула, одетая в прекрасное новое платье, выслушала множество комплиментов в свой адрес от гостей герцогини.

Большинство из них было знакомо с матерью девушки, и все без исключения помнили тот переполох, который вызвала леди Луиза, сбежав со своим возлюбленным накануне назначенной свадьбы с герцогом Эйвоном.

До начала приема Ула опасалась, что некоторые из знакомых герцогини начнут осуждать и критиковать ее мать, и в этом случае ей было бы трудно оставаться учтивой по отношению к ним. Но все гости в один голос говорили девушке, какой красавицей была ее мать и какое мужество она проявила, выйдя за любимого человека, а не за герцога, выбранного ей отцом.