Во все Имперские ТОМ 12. Финал - Альберт Беренцев

Вот почему сон мальчика так сильно напугал Акалу...

Но пока что все было хорошо. Птицы пели в лесу, сосны шумели на ветру, ярко светило Солнце, а Рюрик рвался показать Шамановым свои тыквы:

— Ну пойдемте! Я покажу вам тыквы!

— Не люблю тыквы! — снова вознегодовал сын Шаманова Ангу, — Противные! Я люблю мясо...

Ангу было хотел еще разбавить свою речь эскимосскими ругательствами, но осекся, глянув на маму.

— Так я тебя не есть зову, — звонко рассмеялся Рюрик, — А поглядеть!

— А чего глядеть? — засопел Ангу, — Я видел тыквы. Мерзость на тарелке. Они как сопли!

— Так это на тарелке, — Рюрик совсем развеселился, вообще он обожал потешаться над вечно мрачным младшим Шамановым, — А я тебе покажу, как тыквы растут! Они круглые! Пойдем, сам увидишь.

И они все пошли глядеть на тыквы.

Тыквы росли в углу сада, под вишнями. Рюрик не соврал — тыквы оказались круглыми, большими и мясистыми, такие тыквы могли бы украсить любой Хэллоуин.

— Это не тыквы, — обиделся Ангу, с подозрением глядя на тыквы, будто те были какими-то монстрами.

Самая большая из тыкв была с самого Ангу размером.

— А что это по-твоему, дурачок? — не согласился Рюрик, продолжавший весело смеяться, — Яблоки?

— Дыни, — отрезал Ангу, — Это дыни! Ненавижу дыни...

Ангу пнул одну из тыкв, пробив в ней дыру.

— Эй, не ломай мои тыквы... — вознегодовал Рюрик.

— Это не тыквы!

— А вот и тыквы...

Дети увлеклись перепалкой, но это было нормально для них. Ангу с Рюриком постоянно спорили, но оба получали от этих споров искреннее удовольствие. И даже когда они начинали драться, никто их обычно не разнимал.

Ибо Рюрик всегда дрался осторожно, он понимал, что Ангу меньше и слабее его. А что до самого Ангу, то Люба утверждала, что мальчик должен драться с детства, чтобы вырасти достойным АРИСТО...

Кроме того, Шаманову сейчас было не до тыквенных разборок. Воспользовавшись тем, что дети теперь уже начали полноценный махач, Акалу ткнул пальцем в тыквы и поинтересовался у княжны Глубиной:

— Что это за дерьмо?

— Вова не поранит вашего сына, не переживайте... — прощебетала девица.

Но Шаманов от такого ответа пришёл в ярость:

— Не поранит сына? НЕ ПОРАНИТ СЫНА? Княжна... Май на дворе! Май! А мы в Финляндии. А у вас тыквы в огороде! Причем, прямо на земле, а не в парнике...

— Ну... — Глубина растерялась.

— Вы говорили, что у мальчика нет магии, — обреченно выдохнул Шаманов.

— Я так думала, — ответила Глубина, — И до сегодняшнего дня так и было... Я честно не знаю, как он вырастил эти тыквы.

— Когда они появились?

— Сегодня. Вова вчера ел тыквенную кашу, а в ней попадались семечки...

— Господи!

Шаманов схватился за голову.

Выходит, что Рюрик вырастил тыквы за один день.

Такого даже Старший клана Дубравиных не умел, а ведь родомагией Дубравиных было ускорение роста растений...

Сначала сон. Теперь тыквы.

Шаманов почти физически чувствовал, как у него на шее сжимается петля, он даже расстегнул ворот мундира...

— Что у него с чакрами? — потребовал Шаманов ответа от Глубиной.

— Да то же, что и всегда, — княжна пожала плечами, — Ребёнок не знает о своей силе, успокойтесь. Его чакры все повреждены. Они по-прежнему предельно сильны, но они в разрыве со своим хозяином. Мальчик не знает, что он маг. Либератор что-то сделал с ним... На духовном уровне. Так что ребёнок колдовать не может. И не знает, кто он такой.

— Он говорил на древнескандинавском? — жестко спросил Шаманов.

— Нет. Уже как две месяца нет. Раньше он кричал на этом языке во сне... Я говорила вам. Но сейчас он уже не помнит варяжского. Послушайте, у него нет полноценной магии, памяти он тоже лишился, он просто мальчик...

— Ага, блядь, — перебил Шаманов, — А вон там просто тыквы! Выросшие за просто один майский денек! А во сне он просто видел свою мамку, мертвую богиню! Которая ПРОСТО обещала перерезать всех его врагов, то есть нас с вами! Все очень ПРОСТО, княжна, вы правы...

Шаманов начал ругаться по-эксимосски.

— Муж, не при сыне, — осторожно напомнила Люба.

— Он нас не слышит, — отмахнулся Шаманов.

Ангу и правда не слышал. Рюрик, хохоча, как раз запихал мальчика внутрь тыквы, откуда Ангу пытался безуспешно выбраться и при этом оглашал весь сад криками:

— НЕНАВИЖУ ТЫКВЫ! Мама! Тыквы — плохие...

— Истинный аристо сам побеждает тыквы, а не зовет маму, — громко и назидательно произнесла Люба.

— Ладно, — махнул рукой Шаманов, — Простите меня, княжна. Я был резок, но вы просто не понимаете, в какой опасности мы все находимся. Впредь прошу вас быть бдительнее. Сообщайте мне о любой странности мальчика. Вообще о любой. Понятно?

— Да, Ваше Высочество, — княжна покорно кивнула.

— Что ж... Дети, похоже, уже наигрались и раскурочили все тыквы, — констатировал Шаманов, — Так что идемте пить чай!

— Ура! Чай! — заорал Рюрик.

— Ненавижу чай, — просопел по-эскимосски Ангу, вылезая из тыквы, — Чай — хуй моржовый! Дайте мяса!

— Сегодня ты без мяса, — поморщилась Люба, — Твой рот был плохим сегодня и говорил плохие слова, он недостоин вкушать мясо, мой маленький Ангу.

Ангу тут же надулся, так что сам стал похож на тыкву.

Все двинулись в дом пить чай, пастор Юхан умел заваривать отличный чай с лесными травами.

Рюрик все еще был весел, он был рад компании. Даже компании столь отвратительного ребенка, как сын Шаманова, который всех других детей или материл или сразу лез в драку. Но оно и понятно — Рюрик ведь почти всегда один со своими воспитателями, так что приезды Шаманова с семьей — единственная радость в жизни мальчика...

Люба с детьми, пастор и княжна уже ушли в дом.

Но финн Лайно задержался в саду, и Шаманов тоже вместе с ним.

Шаманов отлично знал Лайно. Этот был старым бойцом, из людей самого Нагибина. Один из тех древних отморозков, которые подчинялись когда-то только Нагибину, которые прошли с ним все бои...

Человек Крокодила — вот кем был Лайно. И им и остался.

Шаманов подошел ближе к Лайно, положил финну руку на плечо и тихо произнес:

— Если что-то