Во все Имперские ТОМ 12. Финал - Альберт Беренцев

ты посиди дома, подумай о своем поведении. Может наконец запомнишь, как зовут нашу дочку, кстати. Ну и да. Любовницы тебе отныне запрещаются. И русские магички, и негритянки, и даже китаянки... Я даю тебе слово магократа, муж — следующей твоей любовнице я просто отрублю голову. А тебе — твоё достоинство. И суну твоё отрубленное достоинство в пасть отрубленной головы твоей шлюхи! Ты совсем распоясался, Пушкин. Ты нуждаешься в воспитании.

— Мда, но ведь...

Но Таня уже подскочила к мужу, поцеловала Пушкина в губы, а потом подтолкнула к дверям.

— Всё. Пошёл вон, Пушкин. И все остальные тоже!

Танин муж сбежал первым, Исцеляевский и Рукоблудов вышли следом, недовольная Луиза замешкалась...

— Госпожа, у меня будет конфиденциальный разговор с братом, — Таня отвесила Императрице короткий поклон, — Прошу простить, но вам придется уйти. При всем моем уважении.

Луиза надула губки так сильно, что, казалось, они у неё сейчас лопнут. Потом едва слышно обругала Таню по-французски и вышла из покоев, утащив своего годовалого сынка — наследника престола Александра Александровича.

Дубовые двери хлопнули, теперь в отделанных мрамором покоях остались только Таня и Петя.

Таня вздохнула, снова села рядом с братом, потом положила ему руку на плечо...

— Петь, ты бы хотя бы сына постыдился. Какой пример ты подаешь наследнику?

— Этот мальчик не мой сын, — равнодушно ответил Петя, — Он сын военного министра Ростислава Буланова, как тебе отлично известно. А я не могу иметь детей.

Все сказанное было правдой.

Петя на самом деле не мог иметь детей, потому что был кастратом, свои половые органы он потерял еще во время Османской войны. Так что наследника Императрице сделал Ростислав Буланов. Таня лично подобрала отца наследника — в отличие от большинства Булановых, Ростислав был голубоглазым блондином, так что никто бы не заподозрил по внешности ребенка, что отец — не Петя.

Кроме того, Императрице Луизе Ростислав Буланов был весьма по нраву. В отличие от страдавшего одновременно аутизмом и депрессией мужа...

— Он твой сын по закону, — не согласилась Таня, — Он принц. А ты Император.

— Неправда, — холодно произнёс Петя, — Он — не мой сын. Луиза — не моя жена. Я с ней даже ни разу не спал, как ты сама понимаешь. Да мы с ней за три года и разговаривали-то пару раз... Я ничего не знаю об этой девушке. Всё это ложь, Таня. Твоя ложь. И я — не Саша. Я его брат. А Саша мертв. Солнце сожгло его...

— Господи, опять двадцать пять! — Таня всплеснула руками, — Петя, тебе самому не надоело? Скажи мне, братик, ты правда аутист что ли?

— Не знаю, — ответил Петя.

Его глаза были странно пустыми.

— Бедный мой братик... — Таня забралась на постель с ногами, подвинулась ближе к Пете и стала ворошить брату волосы на голове, — Бедный. Послушай, я же не дура, я отлично понимаю твои чувства. Но и ты пойми. Ты — наша единственная легитимность. Лишь благодаря тебе мы правим Империей. Ибо Александра Рюриковича все любят, это же он спас мир, это он сразил Либератора.

И ты должен, нет, ты просто ОБЯЗАН отыгрывать роль Саши. Потому что он — легендарный герой. Почти живой бог. Он Крокодил, и его обожают все. Вся планета. От князя и до последнего разночинца, до самого распоследнего чукотского шамана! И вся собранная мной Империя держится только на нём — на живом мифе, на Саше Рюриковиче! Так что кто-то должен им быть, пойми...

И быть им можешь только ты. Ведь ты — его полная копия. А если народ узнает, что настоящий Саша погиб — то нас немедленно всех свергнут и развешают наши трупы на фонарях... Или ты забыл, что у нас полно врагов? Жаросветовы, Дубравины, другие кланы... Они же только и ждут, когда мы ослабнем, чтобы растащить нашу Империю по кускам!

Они затаились, и они изображают наших друзей, но на деле они никогда не были друзьями, и никогда ими не станут. Я уже не говорю про французских националистов, которые жаждут вернуть Франции независимость... Послушай, Петя, я не для того женила тебя на Луизе, не для того объединила Россию и Францию, чтобы ты все разрушил! Я создала крупнейшую Империю в истории человечества, Империю, которая огибает земной шар, от Америки и до самой Чукотки...

Да, я понимаю твои чувства. Тебе тяжко. Но и ты пойми — от того, сможешь ли ты преодолеть свои загоны, зависят жизни миллиардов людей, буквально! Разве это плохая мотивация? А еще подумай о том, в каком мы положении. Ты — конституционный монарх, на нас напирают со всех сторон — парламент, купцы, попы...

Осознай шаткость нашего положения. Осознай, что я построила не только самую крупную Империю в истории мира, но и самую свободную! И краеугольный камень всей этой хрупкой конструкции — Крокодил. То есть ты. Спаситель мира, пожиратель Солнца! Будь им, Петя, прошу тебя... Хотя бы ради меня, ради твоей сестрички...

Таня теперь положила голову Пете на плечо, приласкалась к брату.

Но Петя равнодушно смотрел в стенку, потом он заявил:

— Я слышу эти речи уже три года. Но на деле... На деле я просто самозванец. Я живу чужую жизнь. Я ничего не решаю, Империей правишь ты, Таня. А мне... Мне даже моя жена рожает детей от других.

— Ученые вроде научились извлекать ДНК из клеток и потом делать из этих ДНК детей, — осторожно произнесла Таня, — Так что если твоя жена согласится на искусственное оплодотворение — у вас с ней может быть еще один ребёнок. На этот раз уже твой...

— Я не хочу ребёнка, — Петя мотнул головой, — Я хочу власти. Настоящей.

— Братик, ну мы же уже обсуждали...

— Обсудим еще раз, — потребовал Петя, — Ко мне приходил Квасов. Глава Купеческого Национального Союза, ты его знаешь. Он предлагал мне проект, разрешающий купцам иметь свои ЧВК. Он заверил меня, что парламент этот проект примет...

— Петь, ты с ума сошёл, — вот теперь Таня из милой сестрички снова превратилась в сурового канцлера, всего за один миг, — Да, я знаю твоего Квасова. И его Купеческий Союз тоже. И, само собой, парламент примет проект. Вот только мне этот проект нахрен не нужен. Я не собираюсь давать купцам право создавать собственные армии, которыми они нас