Хорек-писатель в поисках музы - Ричард Бах

Сказать, что ваш роман «Мисс Озорство» серьезно встревожил нас, — значит не сказать ничего. Он вызвал в нашем офисе настоящий переполох, и, следует признать, мнения на его счет разделились.

Но высшее чувство справедливости, разумеется, предписывает нам отклонить вашу заявку, так как поступки вашей героини несовместимы с благородными традициями литературы и всей культуры хорьков.

И все же спасибо, что прислали нам свою книгу. Вы обладаете тонким чувством гармонии, и приключения, о которых вы повествуете, неизменно увлекательны. Мы желаем вам успехов в дальнейшей работе и надеемся, что следующую свою рукопись вы также предложите нам на рассмотрение.

Хорек А. Джо-Бет,

сотрудник редакторского коллектива».

Через несколько недель после того, как Даниэлла решила попытать счастья в шестой раз — теперь в Издательском доме «Хорек», — пришла очередная почта. Даниэлла нахмурилась: среди бумаг лежал отказной конверт, но рукописи не было.

«Мой муж пишет бестселлер для вашего издательства! — вспыхнула она про себя. — А мне вы даже рукопись не потрудились вернуть!»

Правда, она тотчас же устыдилась собственной вспышки и попросила прощения у звезд: ведь она не заключала с издателями договор о том, что рукопись ей возвратят, а значит, они и не обязаны были этого делать.

И все же Даниэлла не горела желанием узнать, в какие именно выражения облекли свой отказ сотрудники «Хорька», а потому отложила конверт, не распечатывая.

Разобрать почту она решилась только вечером. Счета, запрос на интервью с Баджироном из «Щенячьих приключений» и письмо от Издательского дома «Хорек».

Даниэлла вздохнула. Придется оклеивать стены...

«Дорогая Хорьчиха Даниэлла!

Безусловно, вы отдаете себе отчет, что ваш роман «Мисс Озорство» повествует о таких поступках, которые не сочтет для себя приемлемыми ни один хорек.

Но с другой стороны, мы не можем отрицать, что ваш роман невероятно увлекателен. Ни в коей мере не одобряя мотивов и поведения Вероники Сибоян, мы, тем не менее, не можем не восхищаться ее решимостью и очаровательной беззаботностью.

Кроме того, заключительная глава вашей рукописи оправдывает в наших глазах все, что подготовило почву для столь мощного финала. У Вероники и впрямь было трудное детство и ей предстояло многое узнать и понять о любви. И в итоге, в самую последнюю секунду, она все-таки усваивает свой урок — на пять с плюсом!

Потенциальный успех произведения, которое мы беремся публиковать, нам обычно удается оценить заранее. Но с вашим романом дело обстоит иначе. Примут ли хорьки-книголюбы вашу «Мисс Озорство» с распростертыми объятиями или отвергнут ее с отвращением — мы судить не беремся.

Однако мы надеемся, что Вероника сможет сама за себя постоять и встретит приговор читателей с достоинством и высоко поднятыми усами.

Публикация такого романа — случай беспрецедентный, и с учетом риска мы вынуждены ограничить ваш гонорар довольно скромной цифрой. Однако в том случае, если книга будет иметь успех у читателей, процент авторских отчислений существенно возрастет.

С глубокой благодарностью за внимание, проявленное к Издательскому дому «Хорек», ваши покорные слуги...

Хорек Воксхолл, президент»

Баджи поднял голову от стола. Темно-атласная мордочка его жены лучилась восторгом. Он взял у нее письмо, прочел и уронил на пол. Не вставая, он обвил лапами Даниэллу и потянул к себе; офисное кресло едва не опрокинулось под тяжестью двух хорьков. Даниэлла прижалась к плечу мужа и разрыдалась от счастья.

— Даниэлла, — пробормотал он, уткнувшись носом в ее мех. — У тебя получилось! Поздравляю. Ты честно работала день за днем — и вот! У тебя все получилось!

— Ох, Баджи, — всхлипнула она. — Ты же знаешь, что работа тут ни при чем. Я просто наблюдала за Вероникой и записывала все, что она делает.

Баджирон осторожно опустил ее на пол, встал, прошел на кухню и вернулся с бутылкой зимней талой воды, которую они хранили в холодильнике как раз для такого случая.

Мордочка Даниэллы расплылась в улыбке.

— Я ни слова не изменила, Баджирон! Я просто вложила рукопись в новый конверт и отослала ее как есть!

— Но почему ты не обратилась в «Хорек» с самого начала? Они же меня печатают!

— Поэтому и не обратилась. Издательский дом «Хорек» печатает тебя. И я не хотела... — Она снова улыбнулась. — В общем, я отложила их на потом... Я не хотела, чтобы они подумали, будто я прошу их об одолжении...

— Глупышка! — Баджирон нежно ущипнул ее за нос. — Ты что, думаешь, издатели согласились бы потратить целое состояние, только чтобы оказать мне услугу? Парочка таких услуг — и они бы просто разорились! Нет, Даниэлла! Они печатают твою книгу потому, что она понравилась им не меньше, чем тебе самой! — Он широко улыбнулся жене. — И потому, что они предполагают заработать на «Мисс Озорство» целую кучу денег!

До глубокой ночи они говорили о том, какие еще удивительные подарки готовит будущее Даниэлле. И когда взошло солнце, они крепко спали у камина, свернувшись клубочком друг у друга в объятиях.

Баджирон перечитал то, что успел написать за утро:

«...только с этой площадки я смогу изучить луну и планеты как следует и проверить свою гипотезу о том, откуда мы происходим. Да! Придется перенести весь этот замок, камень за камнем, на самую вершину горы.

— Но, дорогой граф! — вмешался бургомистр. — Что скажет герцог де Мустиль? Разве ваш замок на вершине той горы не перекроет обзор из окон его замка?

— Мы об этом уже говорили. Герцог полагает, что мое жилище будет радовать его взор. Он не возражает.

— Но...

— Кроме того, я щедро заплачу каждому, кто протянет мне лапу помощи. Это ведь поистине великое начинание...»

«Все не так. Не так. НЕПРАВИЛЬНО!»

Писатель отшвырнул перо; нежная зелень промокашки покрылась пятнами чернильных брызг.

«Мои щенячьи рассказы — это сама жизнь, сама энергия. Они так и пестрят красками, — подумал он. — А роман — какой-то ходульный, фальшивый... И такой ску-у-учный... Я от него деревенею. А ведь я — автор! Ох... Бедные мои читатели...»

Суровая истина навалилась ему на плечи, словно камень, словно свинцовый плащ: «Я разучился писать!»