Америка-мать зовёт? - Оксана Лесли

еду в другом общепите? Он что – не русский? Все равно продукты тоннами выбрасывались, это его бесило, как бесит матадор со своей тряпкой и уколами коротких острых пик быка на арене корриды! Уронит, допустим, сотрудник, булочку или кусочек мяса на кухонный пол – в мусорку! Сделают неверный заказ, положат майонез вместо горчицы или лук вместо помидорки, клиент возмутится и вернет сэндвич – в помойку, подайте посетителю новый. Клиент всегда прав! Булочка слегка порвалась? Пережарилось мясо? На свалку! Не свиньям, а так – в небытие! Обидно за Россию-матушку и за голодающих африканских, мексиканских, индийских и прочих детей! Антон хоть книг с газетами не читал, но политически считал себя подкованным: всегда смотрел на родине информативные передачи «Время», «Взгляд» и «Клуб кинопутешественников».

Антон спал всего четыре-пять часов в сутки, вкалывая в своем фастфуде и гостинице, пытаясь как можно быстрее отдать Следаку-Ваську три тысячи долларов и посылая деньги семье. Детей-подростков в возрасте от одиннадцати до восемнадцати лет надо было кормить да одевать. Василий Иванов, хоть и мент, был с честной рожей, и за горло Антона не брал, не требовал сиюсекундного возвращения долга. Это облегчало жизнь.

А работа по уборке гостиницы была тоже нормальной. Без крови и стресса. Ну, унитазы почистить, пропылесосить, постельное белье снять, полотенца повесить чистые определенным образом – Антон все смекнул и добросовестно выполнял. Никакой фантазии и ума не надо. Не сравнить с его махинациями в России. Связей на родине у Антона было побольше, чем у председателя колхоза. Антон находил покупателей, договаривался, сколько, допустим, колхозного мяса, они купят. Потом следил несколько дней, когда сторож делает обход, запоминал и строил планы. Благо, у него лошадь была своя. Приходил Антон к коровнику, открывал двери, привязывал двух коров по разные стороны своей телеги, и уводил из колхоза. В чистом поле он должен был их завалить, освежить, и в заранее приготовленных брезентах везти чистое мясо на встречу с покупателями. Получив рублики, он возвращался к месту разделывания, доставал из телеги лопату, рыл яму и закапывал следы преступления. Вот это физический труд, там надо было попотеть! Вором он себя не считал, скорее – русским находчивым Мюнхгаузеном.

Антону не нужно было высшее образование, чтобы понимать, что если этого не сделает он, то сделают председатель с зоотехником, отвезут скот на мясокомбинат, а деньги приватизируют. Антон понял, что в восьмидесятые годы в России-матушке началась новая эра под девизом «распихать по карманам светлое социалистическое будущее».

О своих колхозных похождениях он вспоминал с улыбкой, убирая американские отели. Находить чаевые ему очень нравилось. Однажды он убирал с Игорем не вакантный, а заселенный номер, куда гость должен был вернуться. Под кроватью лежала металлическая коробка, которую Антон не мог не открыть. Любопытство было сильнее его. В коробке лежали ароматные сухие стебельки с листочками, знакомые до боли. Антон половину отложил себе, в чистый пакетик для гостиничного льда, отмахиваясь от боязливого лепета Игоря.

«Кто кому пойдет жаловаться? Ты мозгами шевелить умеешь, в натуре, или в России оставил? Как ты себе эту картинку представляешь? Подходит гость к клерку в фойе отеля и с уверенно-победоносным раздраженьицем в голосе заявляет, вот, мол, в вашем паскуднейшем заведении мою марихуану уполовинили! Верните мою наркоту, мать вашу, а то я на вас в суд ваш американский подам! Вызывайте полицию, будем разбираться!»

Травку курить Антон любил. Она его расслабляла, особенно если болели от многочасовой работы мышцы и суставы, или, что еще хуже, зубы и десны. А травка помогала убаюкать боли, усыпить переживания за далеких близких, и все становилось ему по барабану!

Глава двенадцатая

Ложь в раю

Осенью 1998 года Марина наслаждалась аризонской погодой. Ни тебе слякоти, ни снега. Иногда шли ливневые дожди и ветер завывал как драная кошка. Но это – иногда… Было ощущение, что она живет в раю. Особенно когда они проезжали мимо великолепных цитрусовых плантаций. Марина в Ташкенте имела возможность есть цитрусовые только в зимний сезон, и дешевые апельсины и мандарины, доступные круглый год в супермаркетах Америки, для нее были как пища богов.

На балконе они повесили пластмассовые кормушки для колибри с красным сладким нектаром, любовались юркими экзотическими птичками. Роб посадил помидоры в кадках на их балкончике, и они радовались краскам, которые дарила жизнь.

Молодожены подружились с соседями. Домохозяйка Пэт стала учить готовить Марину кое-какие американские блюда. Пэт и Марина ходили вместе в бассейн и джакузи на территории квартирного комплекса, ездили на почту и в магазин, но самым главным было общение.

Роб много работал дома, но находил время для прогресса русской жены. Детей не было, и заводить их он не торопился. Он объяснил Марине, что сперва «должен сделать ее более-менее самостоятельной, чтобы у него не было двух зависимых детей на руках». Он заставлял Марину снимать трубку второго телефона и прослушивать его разговоры с пиццерией, со страховыми агентствами, учил пользоваться чековой книжкой и понимать присылаемые счета.

Роб стал учить Марину водить машину. Они вместе зубрили правила дорожного движения на английском языке, выписывали новые слова, ездили по полупустым парковкам еще не открывшихся гипермаркетов.

Роб уважал склонность жены к эпистолярному жанру и поэтому заказал ей через Интернет-магазин клавиатуру с английским и русским алфавитами, чтобы она могла печатать свои письма про Америку по-русски. Частенько они вместе смотрели фильмы и передачи, и он объяснял жене непонятные слова и выражения, в том числе нецензурные, записывая некоторые из них, чтобы ей проще было найти их в словаре и выучить. В такие моменты Марине было приятно, что у нее такой заботливый и терпеливый муж. Носится с ней как ювелир с алмазом!

Роб, купив атлас США, начал учить жену понимать американские карты: показывал ей горы, учил правильно читать названия городов, рек. Некоторые местечки на карте бросались в глаза. Оказалось, в Аризоне была своя «Флоренция». Кое-какие города резали слух своими названиями, которые Марина переводила для себя на русский язык: «Красное Озеро», «Иголки», «Два Пистолета», «Перидот», «Снежинка».

Роб и Марина один-два раза в неделю ездили на Соленую речку купаться, загорать, рыбачить. Отдых на природе, одним словом. Романтика!

Микроб обиды поселился в душе русской жены, когда Роб предложил ей вернуться на родину. Она поняла, что если он не хочет помогать близким ей людям, значит, на самом деле – эгоист и жмот. Марина не могла купить себе даже крем для лица, ибо Роб считал это излишней роскошью: «Зачем? Тебе