В теле пацана. Книга 3. Путешествие в Градир - Игорь Павлов

в ответ. — Неееет! Ах ты гад такой!!

За мной помчала! А я от неё да за трофеями. К преследованию меня самого присоединяются вскоре все обиженные, голозадые. Чего они хотят, понятия не имею!

Когда настиг Селину, уцепился за трусы, а эта дура так быстро от меня мчала, что так дальше без трусов и побежала, сразу пропажу не заметив. Чуть притормозил, и мне по ягодице, как шлёпнут!

— Ай! — Аж подпрыгнул от неожиданности и жгучей боли.

Захохотали гадливо сзади. Погоня в лице Лихетты настигла и меня!

Ещё две девки без трусов шлепнули по заду вскользь, и я ускорился.

— Догоняй его!! — Кричит Лихетта раззадорено. — Выпорем гадёныша!!

— Голожопого сюда!! — Раздаётся за спиной от сисястой.

— Такую аппетитную тугую жопу, да не приложить, Дракону на смех! — Подбавляет жару Лихетта.

Это она о моей прокаченной заднице⁈

— Да!! — Визжат и хохочут. — Набьём булки Первому мечу!!

С трусами бабы убегают, без трусов пытаются догнать и отшлёпать! А член мой предательски начинает вставать, мешая бегу.

Понимая, что убегающие начинают подыгрывать догоняющим, зажимая в кольцо, перехожу к мелкому жульничеству. Телепортируюсь к той, которая не ждёт.

Коза по имени Зоррин застигнута врасплох! Уверен, это её идея, подколоть меня с ритуалом.

— Крис, пожалуйста! — Взвизгивает, когда я хватаю сзади, обхватив за плоский животик одной рукой, чтоб не дёрнулась, а второй спускаю трусики — шортики. У неё и Имиры только такие. Видимо, самые молоденькие любят ещё попку прикрыть.

Брюнетка почему — то сразу слабеет в моих руках. Замирает, не сопротивляется. Сдёргиваю вниз. Такие без ущерба даже на ногах не порвёшь. Ух, а попка, прокаченная выпуклая. Кожа нежная, идеальная. Хрен мой колом…

Долго не думая, магией в руку перемещаю! И чувствую, как её хвост у меня под яйцами трется. Нежными касаниями. Ооох, сталью член наливается. Ты что же, Зоррин, влюбилась? Или просто хочешь меня всё это время?

— Так не честно! Будь мужиком! — Кричит Лихетта из надвигающейся толпы. Похоже, меня уже пытаются выловить все девки! И с трусами, и без.

— Будь мужиком, Крис! — Раздаётся даже от Имиры. — Прими честные состязания!

Жаль тебя я не поймал, принцесска. Слишком уж юркая.

— Честные? Вас тринадцать, я один, — хмыкаю, отступая за тушу.

— Крис, ты ж Первый меч, — смеются. — Не можешь справиться с обнажёнными женщинами?

Окружают, заходя с обеих сторон от туши. Некоторые с письками голыми, и они даже не жмутся. Взгляды хищные! Член от страха стремительно падает.

Рвутся схватить! Прыгаю на тушу! Лезут следом! Успеваю ещё у одной трусики умыкнуть, но падаю с туши прямо на камень спиной! Ожидаю неизбежного удара даже как — то спокойно. И не понимаю, каким чудом меня ловит Имира!

Похоже, под действием дурмана испугаться не успел. Поэтому замедления времени не случилось.

Подхватывает принцесса снизу, сильными руками под спину. Грудь упругая, лицо встревоженное, глазища огненные смотрят на меня диковато.

Как вообще успела, не пойму.

— Испугалась? — Шепчу, как ни в чём не бывало.

— Едва успела, — говорит, игнорируя вопрос. — Больше не убегай, ладно?

Так ласково произнесла, что тепло на сердце.

Кивнул.

— Прости, — раздалось от принцессы, не отрывающей от моих губ взгляда.

Хочу спросить, за что я должен тебя прощать?

— Попался! — Прогремело прямо над головой от Лихетты.

Через мгновение меня уже схватило множество цепких женских рук. Пламенные глаза Имиры растворились в суете.

Меня ставят на ноги и держат сразу четыре суккубки в жёстких тисках. А мне уже плевать, я всё понял.

Понял, что не безразличен ей. Поэтому встречаю Лихетту с лёгкой улыбкой.

— Сдаёшься, Крис? — Спрашивает сотница с ухмылкой и дойками шикарными, что почти в меня упираются. Потому что женщина дистанцию совсем не соблюдает.

Охотницы окружили, торжество и предвкушение на их очаровательных взмыленных лицах. И чувствую я по всему телу, как хвосты суккубок лёгкими касаниями гуляют по моим ляжкам, заднице и даже один юркий хвост под яйцами трогает деликатно. То одно яичко подопрёт, то другое…

— Сдаюсь, — отвечаю, и почему — то щёки у меня разгораются.

— Ах да, — раздаётся от Зоррин в левое ухо. — Если ты не знал, голышом сдаваться суккубам чревато.

С этими словами она легонько погладила хвостиком мой член!

— Ну а что делать, — ответил сипло. Но сразу засомневался. А если Имира посчитает, что я слабовольный⁇

Поздно. Меня отпускают с условием, чтобы не бежал. Хочу сказать, что стоит заканчивать эти игры и собираться в лагерь.

Но мне завязывают глаза, похоже, чьими — то трусами!

— Стой смирно, Крис, — шепчет Лихетта. — Каждая сестра хочет ответить тебе за свои обиды. Прими наказание смиренно, как настоящий мужчина.

Твою мать. Член тоже так думает, свесившись угрюмо.

Стою, как идиот, смирно, руки ещё за голову заставили поднять. Вокруг хихикают злобные суккубки! Слышу, как подходит первая девка сзади, и на ягодицу ладонь кладёт. Ой — ёй!! Порка намечается⁇

А она шлёпнула слегка, да ещё нагнулась и в булку поцеловала! Ох, член даже дёрнулся.

Вторая подошла неизвестная, в ухо мне подышала, к шее… что мурашки пошли, хихикнула, в край губ поцеловала и отошла.

Третья посмелее, грудь мою нежно поцеловала, положив горячую ладошку на кубики пресса. Пятная ниже целовать начала, у самого паха, не касаясь уже напряжённого члена. Всё вокруг да около. Шестую я по запаху узнал. Зоррин! Горячая ладошка сразу легла мне снизу на яйца. А у самой головки я ощутил её дыхание. Набухло там ещё больше, но девушка усмехнулась игриво и оставила меня, даже не притронувшись к члену.

Слышу, шепчутся на своём суккубском… а затем сразу три бестии подходят и начинают целовать бёдра, шею, живот, попутно поглаживая. При этом никто член не трогает, он бедный покачивается, и ощущение, что ещё больше растёт. А мучительницы только посмеиваются и причмокивают!

Дальше понять не могу маневра, но, похоже, ласкающих робко моё тело прибавляется ещё! Тихо стонут, мычат, охают, иногда касаются своими сисями… Я уже не могу спокойно стоять, подрагиваю от того, что неожиданно для себя открываются эрогенные зоны там, где не ждал… рук всё больше, губ всё больше. Соски твёрдые чертят по косым мышцам торса и моим соскам. Язычки юркие включаются, ооох… До мурашек и неконтролируемых ахов. Горячие касания везде, кроме губ и члена.

Новая рука! Сзади подкралась, и под шумок между ягодиц опускается! Ещё чьи — то лапки обе булки разводят, хихикают сучки… Я могу, конечно, сжать ягодицы, превратив их в камень, но нежность от ласк такая наплывает, что мысль отчаянная, пусть творят свои пакости, грязные похотливые сладкие паааакости. Ой, палец прямо на сфинктер ложится холодный. Не лезет, просто обозначает. Остальные пальцы ладони рядом упираются под булки.

Стоять, на язык я соглашусь. Но не на урологические манипуляции.

— Что сжался, Крис? — Шепчет в ухо Лихетта! Млять, это её палец там.

Неужели месть⁇ Если эта сука попытается вставить туда палец при Имире, я не знаю, что с ними сотворю. Убью нахер.

— Мальчишкам всегда оскорбление, — продолжает смущать. — А мужчинам, особенно постарше, это помогает извергнуться сильнее.

— Не вздумай, — шепчу угрожающе.

Лишь хихикнула в ответ! Ещё пара сучек подхватила.

Палец послушно массирует снаружи. Но драйв от угрозы остаётся! И вперемешку с робкими ласками, ощущением члена в свободном полёте, который не трогают, но вот — вот. Знанием того, что Имиретта среди них… это невообразимо новое разжигает в мозгу неведомый прежде кисло — сладкий экстаз.

Похотливые сучки не трахают меня физически, но я изнемогаю так, как прежде никогда в самый пик секса!

Губ касается нежный поцелуй. И в этот миг все прочие ласки уходят на второй план. Мне даже не надо смотреть, я знаю. Имира.

Её юркий и сладкий язычок входит в мой рот. Хочу расцепить руки, плевать уже!! Мир не важен, только ты! Обнять, сжать, овладеть!!

Чья — то лапка хватает мошонку! А палец на сфинктере начинает постукивать по нему!! Вроде с небольшой амплитудой, но смачно так бьёт! При этом мне булки ещё сильнее разводят, прям в натяг. Ооох, что это за… поцелуи становятся слаще, от слюны захлёбываюсь. Ещё одна сучка пальцем касается — таки головки члена! Растирает по ней мою же смазку, тонкая ниточка холодной жидкости в первые мгновения ощущений говорит о том, что