Теней не видно в темноте - Роман Титов

— Не обращай внимания, — вдруг обратилась к Готте Грубиянка. — Корри у нас всамделишный принц. — И сама тут же во весь голос расхохоталась.

«Принц» не выдержал и гаркнул:

— А ну заткнулись! — Смех оборвался будто по щелчку. Затем Корри перевел видневшийся в прорезях взгляд на охотника: — Я был среди первых Детей Шуота на станции Тейрин, пока Тень не заявилась туда и не прикончила Хранителя и остальных. Мне повезло сбежать и спрятаться на одном из акашей, где я и познакомился со Старейшиной. Он привез меня сюда и снабдил всем, чтобы заново собрать ячейку. Нас, таких ячеек, несколько по всей Галактике и когда мы достаточно окрепнем, то объединимся и сумеем показать Тени, чего на самом деле стоим.

— Тени? — тупо переспросил Готта, стараясь тщательно утрамбовать все вышесказанное в своей голове, затем повторил чуть более уверенно: — Ах, Тени. Той самой, да, о которой в последнее время все никак не затыкаются сплетники?

— Ну-у-у, — протянула Грубиянка, с таким выражением, будто ничего более очевидного на свете не видела, — да. О той самой.

— Но разве Детям Шуота не положено ей поклоняться? — удивив всех, с совершенно серьезным видом спросила Хаззи. Похоже, в этом вопросе она была весьма хорошо просвещенной. Что и не удивительно, учитывая ее вид деятельности. И это притом, что на самом Риомме тему с Тенями, лейрами и всем произошедшим год назад предпочитали не задевать.

— Тень предала нас! — выпалил Корри и так тряхнул головой, что маска съехала на бок. — Она напала на Хранителя, убила других детей! Чем вы слушали?!

Хаззи прокашлялась.

— Но разве потакание желанием этой Тени не есть ваша первостепенная задача?

Корри с пылом припечатал:

— Тень уже не та!

Брови Хаззи поползли вверх.

— Ох, какие громкие слова из уст подростка. Скажите, пожалуйста!

Но вопреки ожиданиям Корри не потерял самообладания, лишь безапелляционно заявил:

— Я был там и видел, что она сделала с моим собратьями.

Чутье подсказывало Готте, что не все сказанное парнем стоило считать правдой, однако спорить он не стал, предпочтя вернуть разговор в нужное ему самому русло.

— Так твой новый покровитель из правящей верхушки Риомма? — уточнил охотник. — Что ж, он вам местечко посолидней подобрать не мог?

— Каждый из нас должен доказать свое право быть частью Детей.

— Так вы всего-навсего шпионы этого Старейшины? — не без разочарования спросил Готта. Что за радость использовать озлобленных на весь белый свет детей в своих целях?

— Мы — Дети Шуота! — напыщенно и в унисон ответили Корри и Грубиянка. — Мы служим Теням, даже если они сами этого не хотят!

«У-у-у, — с сочувствием подумал Готта, — это ж надо было так уверовать во всю эту чушь!»

Местом назначения оказался остров, расположившийся чуть ли не на другой стороне экватора. Не менее блистательный, чем знаменитый на всю Галактику Мас Пирей, но чуть более скромный и не такой населенный. Зато, как вспомнил Готта, способный похвастаться тем, что именно в этих тянущихся к небесам пиках обитали самые зажиточные люди и нелюди Риоммской Империи.

— Мас Ноуда? — выдохнул он, едва движение вагонетки замедлилось. — Шутите? Да нас завернут, едва только на платформу выйдем. Тут же гвардейцы на каждом шагу! Больше, чем во дворце…

Корри фыркнул, а грубиянка добавила:

— Ага. Размечтался. — Затем ткнула пальцем на карманы главаря, откуда тот в ту же секунду извлек ключ-карту. Без долгих проволочек вставив ее в разъем у тяжелых двустворчатых дверей, он быстро ввел код и издевательски изобразил, будто створки распахиваются лишь благодаря мановению его руки.

— Будь ты таким волшебником, Тень бы никого не убила, — буркнул Готта, но внутрь просторной и богато изукрашенной лифтовой кабинки все-таки вошел. Ну, как вошел? Был бесцеремонно впихнут, аккурат следом за Хаззи.

— Обычно мы не наведываемся наверх всей толпой, но ради такого случая Старейшина сделал исключение, — сказал Корри, входя последним.

— Благороднейший человек, — без намека на искренность хмыкнул Готта и протянул стянутые проводом руки: — Может, все-таки уберете это?

— Размечтался.

Пока шло вознесение к сияющим роскошью апартаментам Старейшины, охотник то и дело поглядывал на Хаззи, чье усеянное мелкими чешуйками лицо с каждым мгновением теряло цвет. Готта понимал, что скорей всего подобное развитие событий в ее планы не входило, но мог лишь мысленно посочувствовать. Он и сам не был готов к тому, что его по сути простенькая заказная миссия выльется в нечто настолько несуразное. И ладно бы Дети Шуота. К этим провонявшим рыбой помойным крысам еще привыкнуть можно, но вот знакомство с кем-то столь высоко взобравшемся (в прямом и переносном смысле) значительно бередило покой. Ну да, он слышал про Старейшину, но уж никак не предполагал, что им окажется не какой-то там спятивший на Тенях фанатик, а самый настоящий воротила!

Ход лифтовой кабинки замедлился как раз в тот момент, когда Готта начал представлять себе, каким может оказаться этот Старейшина. Легкий музыкальный звон возвестил о том, что они наконец достигли нужного этажа, двери распахнулись.

Когда Готта шагнул на устланный толстым ковром пол коридора, он поначалу слегка растерялся. Не от утонченной роскоши, так бросавшейся в глаза, разумеется, а из-за мертвой тишины и безлюдности, царивших в просторных комнатах вокруг. Если б не вполне очевидные следы чьего-то присутствия, вроде приглушенного сияния настенных светильников и кое-каких личных предметов быта — оставленной кем-то на низком столике книги, — можно было запросто решить, будто пентхаус покинут и никто в нем не живет. Окна во всю стену открывали вид на бескрайнее черное полотно океана, простиравшееся насколько хватало глаз, и будто вздымавшиеся прямиком из воды исполинские конусы, сверкающими в ночи спиралями оплетавшими островные пики. Пускай Готта и не считал себя особо впечатлительным, однако даже он не мог пройти мимо такой красотищи и хотя бы чуть-чуть не полюбоваться.

— Топай, — подтолкнул его нетерпеливый Корри. — Еще налюбуешься. Возможно.

Охотник, чьи руки по-прежнему оставались связаны куском старого провода, неловко вкатился в… должно быть, гостиную. Во всяком случае на это намекало неприлично большое количество разнокалиберных диванов и кресел, рассредоточенных по всему периметру комнаты.

— Недурно, — искренне восхитился Готта, пока Хаззи торопливо сворачивала очередную понюшку райса и запихивала ее себе в ноздрю.

— Тебя никто не спрашивает, — пихнула его в бок Грубиянка и по-хозяйски прошествовала к одному из самых больших диванов, где бесцеремонно устроилась с ногами. Собственную маску она стащила в тот же миг, как только ее задница опустилась на белоснежные подушки, явив худое и ничем не примечательное личико обычной портовой воровки. Пошарив немытой рукой в стоявшей поблизости вазе с фруктами, она выудила оттуда спелый шуурф и, будто вампир, присосалась к его мякоти. — Ну и чего застыли?