Теней не видно в темноте - Роман Титов

— Времени у вас будет лишь до того, как местное солнце сядет за горизонт. И ни минутой больше. Как только окажетесь внутри, сразу же вызываете меня. И больше ни-че-го.

— И вы не отправитесь с нами сразу, генерал? — нелепейший вопрос прозвучал до того внезапно, что Веертин, казалось, на миг даже растерялся.

Килан нахмурился, но оборачиваться к высказавшемуся без разрешения кадету не стал. Во-первых, он и без того знал, что Луо не отличался дисциплинированностью, а во-вторых, ему и самому было интересно, отправят ли с отрядом «няньку». После того, как ему подбросили записку, подобное оказалось бы крайне нежелательным.

Веертин, быстро взяв себя в руки, предпочел сделать вид, что не услышал вопроса. Отвернувшись к иллюминатору, за которым разрастался зеленоватый эллипсоид Хотепа XII, он прибавил:

— Не воображайте, будто это задание лишь развлечение. За столетия никто так и не разорил Черный дворец, а потому пробиться на его территорию будет непросто. Я мог бы дать вам несколько советов, но раз вы настолько самоуверенны, что позволяете себе прерывать собственного Старейшину, стало быть справитесь своими силами. Разойтись!

«Стало быть, Черный дворец, да? — мысленно уточнил Килан, пока другие исподтишка бросали убийственные взгляды в сторону Луо. — Что ж, премного благодарны за подсказку, Старейшина».

Он уже был на полпути к выходу, когда неожиданно резкий оклик Веертина заставил его остановиться.

— К услугам Старейшины, — тут же склонил вихрастую голову Килан. Кстати, он был единственным в целом взводе, кому дозволялась не остригать накоротко свои черные и жесткие, будто проводки, волосы. Еще он знал, что многих кадетов этот факт выводил из себя, и потому нарочно делал все, чтобы прическа выделялась сильнее. Не объяснять же всем и каждому, что таков порядок на его родине, в Оке Манат, нельзя остригать волосы до тех пор, пока тебе не стукнет двадцать. А если это кого-то бесит, то тем лучше. Килан терпеть не мог, когда к нему хорошо относились. Видно потому никогда друзей и не имел.

— Оставь эту чепуху, — пророкотал Веертин. — Старейшина и так знает, что ты к его услугам. И подними взгляд. Хочу видеть, что ты действительно понимаешь то, о чем я скажу.

Килан подчинился. Едва встретившись взглядами с генералом, он тут же осознал, что тот скрывал куда больше, чем показалось вначале.

— Мы уже давно не были дома, — сказал Веертин уже спокойней, — но слухи оттуда до меня все же долетают. И слухи тревожные.

По тону генерала Килан определил: случилось нечто непредвиденное, но как и подобает отличному кадету, ждал, когда тот сам перейдет к сути.

Ждать долго не пришлось.

— Старейшина Риомма мертв, — выдал Веертин на одном дыхании весть, от которой даже циничный Килан с трудом удержался на ногах.

— Как так?

Генерал тяжело вздохнул, почесал большой горбатый нос, переглянулся с парой своих личных телохранителей-анаки, скульптурами застывших у входа, затем прибавил:

— Говорят, сам Тень постарался.

Килан довольно быстро взял себя в руки, так что к нему вернулась прежняя язвительность. Черная бровь на черном лице взлетела вверх:

— Говорят?

Вопрос заставил Веертина огрызнуться:

— Кадет Рейф, не зарывайтесь!

Тот потупился:

— Виноват, генерал!

— Так-то лучше. — Веертин снова отвернулся к иллюминатору, притом сделал это с таким видом, будто смотреть на космический вакуум, окружавший безлунную планетку ему было куда приятней. — Я собираюсь отправить туда дознавателей. Хочу, чтобы они перевернули там все вверх дном, но нашли мне того, кто за этим стоит.

Килан понимал, что сказанное генералом на самом деле не предназначалось для его ушей, но не мог отрицать и того, что среди своего окружения тот доверял старшему кадету больше всего. Он понятия не имел, чем заслужил такое отношение. Возможно, своей чрезмерной упертостью на занятиях? Или воинскими талантами? А может… и тут, надо сказать, Килан сильно сомневался, все дело в его прошлом, связанным со станцией Тейрин и тем, что ему однажды удалось уйти живым от Тени?

— Ты слышал, что я сказал? — оклик, похожий на громовой рык заставил Килана вырваться из размышлений.

— Простите, генерал. Вы не могли бы повторить.

Смерив кадета разочарованным взглядом, Веертин все же снизошел до его просьбы:

— Помнишь ли ты то событие годичной давности, когда некто, объявивший себя воплощенной Тенью напал на Хранителя станции Тейрин?

Стало быть, догадка подтвердилась! Много ночей подряд, после того, как ему удалось покинуть станцию и примкнуть к корпусу Веертина, Килану снилось то мертвенно-бледное, но перекошенное абсолютно безжизненной улыбкой лицо. Как Старейшина сказал? Объявивший себя? Ну, нет, тут кадет не готов был с ним согласиться. Тот, кто напал на их убежище на Тейрин по праву мог называть себя Тенью. Без сомнений.

Конечно, вслух он об этом не сказал. Только знаком согласился с вопросом генерала.

— Так вот, похоже этот тип взялся за Детей Шуота всерьез. Не представляю, какого его ресурсы, но предчувствие меня терзает недоброе.

И Килан его понимал. Особенно после той странной записки, что он нашел у себя после отлета с тренировочного полигона на Боиджии. В ней не содержалось ничего конкретного, лишь нелепый набор коротких фраз, напоминавших о Тейрин.

— Говорят, будто он обожает загонять своих жертв в ловушку, а после доводит их до того, что они сами начинают молить о пощаде, — проговорил Веертин.

Представив себе извивавшегося в сточной канаве Хранителя, Килан вздрогнул и спросил:

— Что будет, если вы вдруг столкнетесь с ним, генерал?

Веертин даже задумываться не стал и сказал, как отрезал:

— Пущу себе бластерный разряд в лоб. В отличие от Старейшины Калдани, на это-то у меня мужества хватит. — Затем помолчал немного, а после прибавил: — Другим эти детали знать ни к чему, но ты, как предводитель отряда, должен помнить об осторожности. Все время будь на чеку. Пускай Хотеп и считается дремучим захолустьем, нельзя отмахнуться от вероятности нежелательного внимания к нашему… предприятию.

Веертин не сказал, чье именно внимание их предприятие может привлечь, но для Килана этого не требовалось. Его и так пробирала дрожь от одной только мысли, что Тень каким-то неведомым образом может оказаться рядом. Дрожь предвкушения, разумеется. Не страха. И все же вслух он сказал:

— Старейшине не о чем беспокоиться. Задача будет исполнена.

Инструктаж был, но Килану он сильно не помог. Все, что можно узнать о планете, на которую готовился приземлиться челнок, он и без того уже вызубрил. Благо инфосеть полнилась и не таким мусором. О том, что Хотеп XII считалась одной из самых ничтожных планет даже по меркам пограничных систем, догадался бы даже школьник. Климат влажный, местность болотистая, а население по большей части состояло из местных примитивных амфибий, именующих себя удо, а также отщепенцев, основавших крошечный безымянный космопорт на краю так называемой Синей топи. В общем, дыра как она есть, чьей единственной достопримечательностью можно назвать лишь пресловутую гробницу лейра, что так приглянулась Веертину. Но сведений об этом в широком доступе не сыщешь, сколько ни копай, а потому пришлось полагаться на слова генерала-старейшины.