Подчинись мне - Гостья

глаза, чуть пухлые губы, прямой тон светлой, но не слишком, кожи. Зато особенности ее поведения малость очаровывали добрых внимательных людей.

— Ты хотела признаться ему в симпатии?

— Может да, а может и нет… Не знаю, хватило бы у меня духа. — Впервые она улыбнулась. Мелкие белые зубы выстроились в красивую, но смущенную улыбку. — Сначала я наблюдала за вашей командой, узнала, что вам не хватает людей. Хотела попроситься, но куда мне… Я такая нерешительная. Пришлось идти напрямую.

Это противоречие позабавило принцессу, она нашла Серафиму интересной. Но не успела она ответить, как на этаже из зала послышались шаги. Сначала тень, потом сам парень показался у лестницы. Увидев девушек вдвоем в столь поздний час, он одновременно удивился и обрадовался.

— Думал я один не сплю! — с величайшей радостью поделился Больри, направившись к к дамам уверенным широким шагом.

Серафима заметила как взгляд Лилайлы потух, а дружелюбное отношение сменилось раздражением. Она не знала кое-чего.

Последние дни Больри стал отъявленным преследователем Лилайлы. Он был всегда и везде, не упускал ни единого шанса, безумно бесил своей приставучестью как принцессу, так и Хриза с Мильеном. Последний не раз хотел его проучить, Хриз не раз его отговаривал. Хотя кажется, вчера, когда Больри подсел к ним в столовой, не спросив позволения, даже сдержанный Хриз сжал свой стакан до образования трещины.

— Нам уже пора.

Только принцесса шагнула в направлении лестницы, как уверенная лапа Больри упала ей на плечо. Пришло время изумляться Лилайле. Она, не веря своим глазам, глядела на часть мужской руки, покоившейся на ее плече, словно узрела что-то необъяснимое.

Серафима заметив эту неоднозначную реакцию, металась. Больри напустил на себя спокойный вид, хотя такой поступок явно считался крайне неоднозначным. Он явно играл с огнем.

Наконец Лилайла очнулась от шока, перевела взгляд на Серафиму и серьезно произнесла:

— Ты еще хочешь быть в моей команде?

Девушка зажглась, закивала.

— Тогда откинь этого идиота прочь.

Не успел Больри опомнится, как мощный световой луч ослепил его, сразил и припечатал к стене. Он очутился на коленях и зло с недоумением уставился на девушек. Серафима опустила руку, на которой догорал магический свет.

Легкая улыбка коснулась губ принцессы и она поднялась вверх по лестнице, игнорируя дерзкого парня.

— Поздравляю, — произнесла она, удаляясь. — Теперь ты с нами, Серафима.

Вставка из прошлого заключительная…

— Добрый вечер!

Исхиэль обернулся и увидел знакомое лицо.

— Ваше Высочество! Вы ведь тоже здесь! Я очень рад вас видеть!

Лилайла натянуто улыбнулась. “Он не удивлен! Он знал, что я здесь и забыл про меня” — воскликнул громко внутренний голос, пораженный открытием.

На небольшом, красиво орнаментированном балконе могло уместиться более десяти гостей. На удивление он был пуст, несмотря на чарующий вид, который отсюда открывался. Луна выгодно освещала принца, который вместо ледяных оттенков перенял оттенки светила и теперь казался настолько божественным, что Лилайла пуще прежнего злилась.

— Как вам танцы? Понравились? — поинтересовалась девочка лилейным голоском.

Лицо Исхиэля приняло ласковое торжественное выражение.

— Безумно! Я обожаю танцевать! А как вам, понравились танцы? Сегодня было много принцев вашего возраста.

— Я знаю. Перетанцевала со всеми, утомилась совсем, — Лилайла подарила ему милую улыбку. — Но вынуждена признаться, я ожидала и вашего приглашения!

Исхиэль растерянно на нее поглядел и провел по волосам. Сильный упрек! С нервным смешком он постарался исправить ситуацию:

— Я полагал вы чересчур заняты.

— А я полагаю, что вы про меня забыли, — конфронтировала Лилайла, вскипая от попыток принца отвертеться. Он стал поглядывать на зал и девочке это не понравилось. — Как же так, Ваше Высочество, столько танцев вы подарили моей сестре и ни одного мне?

Исхиэль был поражен. Если бы подобные домогательства шли от взрослой особы, он бы не растерялся, наплетя красивых оправданий или грубых осечек, но как быть с ребенком? Из-за неожиданно допроса принц не знал куда себя деть.

— Прошу прощения за свою невнимательность… Скажу вам по секрету, дело в том, что недавно я получил разрешение вашего отца на брак.

Лилайла замерла. Она во все глаза устраивалась на Исхиэля, который сорвал самый смелый плод ее фантазий. “Он попросил моей руки?! Так быстро! Так вот почему никто не обращал на меня внимание! Все наверняка уже знали!”. Но ее мечтам суждено было крайне быстро разбиться:

— Поэтому сегодня мои мысли были исключительно о вашей сестре.

Негодование, отверженность столь сильно выступили на ее лице, что принц вконец растерялся и замолчал.

— Но как же… Как же ваш подарок? — Лилайла коснулась кулона. — Разве вы, вы не влюблены в меня?!

Громкий возглас заглушил и разговоры и музыку. Взволнованные гости обратились к балкону.

— Почему вы выбрали Элианну?! Она вздорная, грубая и холодная! Ледышка какая-то, только говорить красиво умеет! Почему не я? — захлебываясь слезами от возмущения, кричала Лилайла. — Чем не хороша вам я?! Вы подарили мне сердце, вы должны были стать МОИМ мужем, а не ее!

— Лилайла! — гневный окрик Олианны заставил принцессу обернуться.

Молчали музыканты. Взгляды сотни гостей были устремлены на пару. Они были поражены, шокированы! Никто не верил в происходящее. Сердце Лилайлы ушло в пятки. Она взглянула на приближающихся сестер, потом на Исхиэля, который тоже был готов провалиться сквозь пол. Ей показалось, что в его глазах блеснула злость. Словно ошпаренная она отшатнулась от него.

Лилайла чувствовала как опора уходит у нее из под ног. Щеки горели, а руки словно онемели.

— Лилайла, — позвала ее Элианна, лицо которой выражало не только возмущение, но и стыд за сестру. Она точно намеревалась преподать несносной сестре урок и расспросить о своей “холодности” и прочих недостатках.

Юная принцесса кинулась прочь в толпу, избегая цепких сестринских рук. Она выбежала из зала, снова затерялась среди гостей. Слезы затуманили взор, она бежала долго, петляя пустыми коридорами, длинными лестницами, пока наконец не очутилась на крыльце.

Стыд раздирал ее изнутри. “Так опозориться на первом же балу! Никто никогда более на меня не посмотрит! Все буду думать об этом, все будут знать! За что такое наказание? Как же я глупая! ГЛУПАЯ!”. Ей было стыдно перед сестрами, отцом и братьями, которые об этом, конечно же узнают, перед всем темным миром, ведь все станут об этом говорить!

“Дочь Владыки опустилась до того, чтобы упрекать принца Исхиэля в браке с ее сестрой”, “Наивная девочка”, “Такая глупышка” — нафантазированные упреки довели Лилайлу до отчаяния. Она упала на пол перед смущенными гостями, покидающими замок, и расплакалась.

Глава 8. Секрет семьи

Маленькая девочка в платье сидела за запертыми дверями своей