И все мои девять хвостов - Мила Коротич

отозвалась Леся. – В ушах. Но, может, это только фианиты… Или вообще какой-нибудь Сваровски. Только ювелир и отличит.

Саша открыла глаза и улыбнулась. Улыбка получилась вымученной.

– Точно, Леся. На знак это все не тянет. Пойду срублю еще чаевых с клиентки с блестяшками, да?

Она подмигнула напарнице, но это тоже получилось как-то неестественно. Кислицкая и сама понимала, что веселость ее деланая внимательной подруге бросится в глаза. Но, во-первых, работа есть работа и сейчас решается вопрос, обойдется ли для Саши все просто дополнительными сменами и дополнительными же деньгами. А там, глядишь, и без мистики, без авантюр все получится с поездкой. Во-вторых, надо же с кем-то поговорить! Еще утром поездка, желанная, заслуженная поездка мелькнула было и растаяла облаком. Мысленно смирившись с потерей, Саша даже успокоилась – чудес ведь не бывает, а значит, и расстраиваться не надо. Ну поплакала немножко – и будет! Сейчас не сложилось, потом попробую еще, какие мои годы, и программ по обмену – завались!

Но потом, как бусины, нанизались на нить судьбы одно событие за другим, одна случайность притянула другую. И Кислицкая балансировала на грани решения, куда двинуться дальше: остаться хорошей правильной девочкой, несмотря ни на что, или принять предложение Ши Тяна, нарушив законы логики и нормы приличия, в которых жила до этого.

Маленький толчок, знак со стороны Провидения – вот что необходимо ей сейчас как воздух. И еще – поговорить обо всем этом странном. Желание выговориться, рассказать кому-то про невероятное стечение обстоятельств разгоралось все больше и больше. Но повода-то начать разговор не было.

Новым клиентом с «бриллиантами» оказалась девчонка лет шестнадцати. Даже не девчонка, а девчушка. В джинсах, в фирменной футболке «Салон цветов „Белая роза“». Два кристаллика в ушках ее только что и были украшением, подаренным, наверное, родителями на день окончания школы. Бойкая девчушка, сжимая под мышкой пакет, уверенным шагом дошла до барной стойки и обратилась к администратору:

– Мне нужна Александра Кислицкая. Для нее букет с доставкой.

– А где букет-то? – удивилась администраторша, оглядев девчушку еще раз.

– Здесь! – Та похлопала по пакету и словила недоверчивый взгляд, но ее он не волновал.

– Ну и Кислицкая тоже здесь, – кивнула старшая зала на оробевшую Сашу.

– Распишитесь и получите. – Курьер сунула ей в руки пакет и планшет с квитанцией и равнодушно ушла, посверкивая сережками.

«Нет, все-таки бриллиантики», – почему-то уверилась Саша.

– Что ж за букет поместился в такую маленькую коробочку для документов? Видать, мужик твой его на принтере распечатал, для экономии? А, гейша? – не скрывая иронии, поинтересовалась администраторша.

Была она тетка незлая, но то и дело шпыняла Сашу просто за то, что та молодая. Она всех так шпыняла, но Кислицкая еще и слишком беззубой ей казалась. Официантка должна быть побойчее. А тут эта мямля узкоглазенькая губки так поджала и, ни слова не говоря, за стол уселась, пакет открывать. Хоть бы огрызнулась для порядка.

Саша удивилась не меньше администраторши. В непрозрачном пластиковом пакете прощупывались какие-то бумаги, не больше. Конверт, еще одного конверта ей только не хватало! Она чуть задержала дыхание: едва справилась утром с вестями из первого письма, не надо повторения! Упаковка, однако, легко поддалась, достаточно оказалось поддеть угол склейки зубочисткой.

Из прорехи высыпалась, мгновенно завалив стол, куча розовых лепестков. Все, кто видел это, не сдержали возгласа изумления. Все, кто не видел, повернулись, чтобы посмотреть. И уже потом на ворох благоуханного цветочного шелка выпал конверт. Несколько иероглифов на нем и три листа печатного текста внутри. По-китайски было написано: «С надеждой на встречу».

Не сомневаясь уже более, Саша поднялась с намерением идти к Ши Тяну. Но он сам избавил ее от необходимости проверять, живой ли у него китайский лев в кабинете.

– Что за беспорядок? Это надо прибрать немедленно! – раздался его голос.

Начальник стоял в дверях и смотрел на рассыпанные лепестки.

Кислицкая покачнулась и задела кучу рукой. Розовый водопад полился на пол.

– Да, – ответила она и поклонилась, как полагалось по легенде в суши-баре. И добавила чуть слышно, глядя боссу в глаза: – Да. Я сделаю.

– Хорошо, – огладил картинно свою бородку Ши Тян. И произнес по-китайски: – Тебе придется остричь волосы и ухо проколоть. Вставишь бриллиантовую серьгу, как у моего сына. Я такую тебе дам. Потом вернешь.

Часть вторая

Хвосты и лисы

Глава 1

Телефон разрывался от звонков. Он даже в беззвучном режиме создавал столько шума и беспокойства, что казалось, вот-вот выскочит из сумки. Еще бы: Алексу звонили сразу на три симки. Новый белый смартфон требовал внимания, а его хозяин мчался по коридорам университета, словно от скорости бега зависела его жизнь как минимум. На бегу он умудрялся еще и в сумке копаться, намеренно игнорируя лезущий в руки телефон. Алексу Ши нужна была зачетка, а телефон досаждал своей навязчивостью.

Он и так знал, что опаздывает. Знал, что должен денег. Знал, что не перезвонил. Он все это знал, и его сейчас это не волновало. Важно было лишь добежать к библиотеке не позднее полудня. Полдень – крайний срок, и ни секундой позже!

Как он бежал, как бежал! И никто ведь не поставил подножку, никто не загородил путь, никто не открыл дверь внезапно, и никто не решил за минуту до его пробежки протереть пол мокрой тряпкой! Алекс Ши – счастливчик! И красавчик! И это он тоже знал. Иначе бы столько не продержался этот худенький, даже мелкий паренек в студенческом братстве Лесного Северного университета. Исключили бы еще на первом курсе, но он словно знал, где включить обаяние, где использовать папины связи – упомянуть о них вскользь или намеренно, – до какого момента испытывать терпение преподавателя и что подарить экзаменатору, чтоб набрать нужные баллы. Он носом, своим точеным носом чуял, где предел терпения и на какой срок можно уйти в штопор. А еще он разбирался в выпивке, знал толк в еде и всегда выигрывал в кости.

Неспешный поток встречных студентов расступался перед Алексом, как вода перед килем юркой лодки, – расходился по сторонам молча, зато, смыкаясь за ним, бурлил, а то и пеной шел. «Пена» была разная – от недоуменных взглядов до негромкой брани. Счастье, что парню, несущемуся по коридорам университета, никто не подставил подножку! Но такой возможности Алекс и в мыслях не допускал: как это, ему – и подножку? А раз не допускал, никто и не ставил. Другое дело