Золотая Ветвь - Галина Львовна Романова

Эльфы понимающе покосились на юного орка, а Рехт сделал выразительный жест пальцами у виска — дескать, знал я, что парень дурак, но не подозревал, до какой степени.

Хаук медленно, словно через силу, тронулся с места. Рука его сама собой потянулась обнажить талгат.

— Вход, — он впервые обернулся на своих спутников, — с другой стороны. Мы должны успеть до заката.

— Почему до заката? — тут же поинтересовался Галадар.

— Не знаю.

Солнце уже часа два как перевалило зенит и спускалось к зубчатому краю леса, поднимающегося на склонах пологих гор в нескольких верстах к западу. Горы были невелики и до макушек покрыты растительностью, что указывало на их более чем почтенный возраст.

— Змеиный Хребет, — пояснил Галадар. — Вот где он берет начало. Его восточные отроги находятся на Янтарном Острове. Там есть Золотая Скала, под которой до сих пор добывают…

— Слушай, — Рехт прижал обе руки к груди, — заткнулся бы ты, а? Не до тебя сейчас!

— Это, — эльф внезапно схватил орка за шиворот и развернул лицом к развалинам, — остатки нашей столицы! Тут наши короли правили еще когда твои предки ходили на четвереньках и мало чем отличались от животных!

— Что? — Рехт не остался в долгу и вцепился в куртку Галадара. — Это когда наши предки ходили на четвереньках? Да если хочешь знать, это вы, светловолосые, произошли от нас!

— Мы? — Эльф едва не запищал от возмущения. — Да знаешь ли ты, урюк-переросток, как нас называют на всех древних наречиях? Сиды, то есть — Перворожденные! Уж если на то пошло, то это от нас произошли все народы, включая людей!

— Сейчас, — послышался спокойный голос Хаука, который успел отойти на несколько шагов, — от вас произойдут два маленьких холмика, покрытых дерном. Два одинаковых маленьких холмика. Я, — он оглянулся, и глаза его загорелись зеленым огнем, — понятно объясняю?

Противники осторожно, словно хрустальные, выпустили друг друга и старательно заулыбались. Орки и эльфы поспешили вклиниться между ними и разделить. После чего все смешанной группой двинулись следом за Хауком.

Эльф не обманул — вокруг озера действительно раскинулись остатки древней столицы. Большая часть зданий успела превратиться в груды каменных обломков, которые поглотила растительность. Лишь некоторые здания более-менее сохранили свой прежний облик. Но мостовые утонули в траве, от крепостной стены остались развалины высотой чуть выше орочьего роста, а парки и сады перевалили через ограды и методично распространялись вокруг. Впрочем, довольно широкая дорога еще как-то уцелела — во всяком случае, перебравшись через пролом, бывший когда-то воротами, путники оказались в начале своеобразного длинного коридора, который противоположным концом упирался в груды серо-розового камня. Тут почти не рос кустарник, да и деревья что-то не спешили перегораживать никому путь. Только раз или два пришлось обойти поваленные высохшие стволы да переступить через разбросанные тут и там камни.

Так же легко прошли через замковые ворота и только тут остановились. Ибо весь внутренний двор был завален обломками, и трудно было понять, куда поставить ногу для первого шага. И в какую сторону вообще шагать. Среди беспорядочного нагромождения каменных глыб уцелели только часть замковой стены и одиноко высящаяся в центре башня. Кроме проломов на месте окон и отсутствующего верхнего этажа, она сохранилась практически безупречно — настолько, что можно было рассмотреть под плетями плюща и дикого винограда, что розовый и серый камни слагают причудливый рисунок, в который гармонично вписывались провалы окон, когда-то окаймленные решетками. Длинные тени ложились на груды камней, между которыми тут и там торчали невесть как выросшие в такой тесноте кривые деревья. Как они назывались, не знал никто из орков, но многие эльфы потихоньку стали толкать друг друга локтями и понимающе перешептываться.

— Королевский сад, — звучало то и дело.

— Куда теперь? — подал голос Рехт.

— А никуда!

Вздрогнули все, даже Хаук. Ибо это сказал не он.

Тени в камнях зашевелились, и из них тут и там стали выбираться невысокие существа. Их было десятка полтора, но при одном взгляде на них у многих пришельцев зашевелились волосы не только на голове.

Судя по чертам лиц и фигурам, это в основном были альфары — вперемешку светлые и темные, что само по себе было чрезвычайной редкостью в цивилизованном мире. Но все были одеты одинаково — в кое-как выделанные звериные шкуры — и вооружены каменными топорами и дубинками. Роль лучников тут исполняли пращники — четверо уже начали вращать ременные петли над головами, выбирая жертву.

— Вы никуда дальше не пойдете! — пробурчал стоявший впереди светлый альфар из-под длинных спутанных косм. — Никто не переступит порога, пока мы живы!

— Значит, нам придется вас убить, — усмехнулся Хаук.

Талгат уже был в его руке, и он извернулся, вскидывая правую руку. Кривое широкое лезвие блеснуло в солнечных лучах, и звонко стукнувшийся об него камешек из пращи отлетел в сторону. Эльфы мигом похватали луки, и, хотя трое тут же согнулись пополам, получив камешками в лоб, остальные семеро успели выстрелить, и пращников смело. Эйтх схватил в обе руки по арбалету и оба разрядил в главного альфара.

— Ага! — завопил он, бросая бесполезное оружие и хватаясь за меч. — Не нравится! Получай!

Оставив на пороге раненых, орки и эльфы сомкнутым строем ринулись в атаку. Сталь и бронза столкнулись с камнями и деревяшками, но на исход битвы это мало повлияло. Ибо альфары находились в лучшей позиции. Из-за небольшого роста они могли ловко нырять в трещины камней, зачастую ускользая от противника в самый последний момент с тем, чтобы опять возникнуть за спиной и нанести удар. Четверо орков и эльфов оказались выведенными из строя прежде, чем успели хотя бы один раз как следует размахнуться мечом или талгатом. Среди них был и Эйтх — юный орк, погнавшись за предводителем альфаров, получил удар в спину и ничком растянулся на камнях.

На исход битвы опять-таки повлияли семеро лучников. Они не двинулись с места, а просто принялись расстреливать альфаров, спокойно, как на охоте или состязаниях, посылая стрелу за стрелой. И хотя убитых среди врагов было мало, но раненых оказалось столько, что уцелевшие сочли за благо отступить.

— За мной! — Хаук вскочил на ближайший камень, указывая вперед, на завалы. — Пока они не вернулись с подкреплением…

Подхватив раненых, орки и эльфы кинулись бежать. Каждый кого-нибудь тащил — Галадар и Рехт с двух сторон волокли Эйтха. У орка было рассечено плечо, у эльфа от косого удара камнем кровь заливала брови и лицо, и он непрестанно что-то бормотал. Сам Эйтх не подавал признаков жизни — его голова бессильно моталась, но белые от напряжения пальцы по-прежнему сжимали меч.

Где прыгая с камня на камень, где почти переползая через завалы, они наконец прорвались к башне и нырнули внутрь. Не утруждая себя осмотром залов и галерей, помчались на самый верх, где было удобнее держать оборону. Только Хаук время от времени на ходу стрелял глазами по сторонам — что-то подсказывало ему, что придется отступать, прорываясь с боем. И неплохо было бы иметь запасные пути отхода. Вот тот коридорчик, например… Оттуда тянет странным сладковатым запахом. Почти тем же, какой он чуял во сне. Мотнув головой, орк прибавил шагу и в два прыжка догнал остальных.