Король Фейсал. Личность, эпоха, вера - Алексей Михайлович Васильев

лишь, что проиракская позиция йеменского руководства во время вторжения войск Саддама Хусейна в Кувейт до предела обострила саудовско-йеменские отношения и привела к высылке сотен тысяч йеменских иммигрантов из Саудовской Аравии. Потребовались годы, чтобы найти модус вивенди между двумя странами.

Глава 18

Новые и старые политические реалии

Вывод египетских войск из Северного Йемена временно избавил Саудовскую Аравию от непосредственной внешней угрозы. Но израильская оккупация Иерусалима с его мусульманскими святынями стала непреходящей болью для Фейсала. Возросший политический вес королевства требовал все большей вовлеченности в арабо-израильский конфликт и осложнял его отношения с Вашингтоном. Соединенные Штаты оказывали огромную военно-экономическую помощь Израилю. Америка стала для арабов архиимпериалистической страной. Решительное противостояние Израилю подталкивало консервативное королевство к сотрудничеству с революционно-авторитарным режимом в Египте и баасистским руководством Сирии. Но в этих двух странах усиливалось советское и, как считал Фейсал, коммунистическое влияние. Фейсал рассматривал арабо-израильский конфликт как метод усиления позиций Советского Союза в арабских государствах, так как СССР поддерживал горение левого арабского национализма.

Именно поэтому король с большой настороженностью относился к дипломатическим инициативам СССР, направленным, казалось бы, на урегулирование конфликта с учетом интересов арабов.

В конце 1968 г. для выполнения резолюции № 242 Совета Безопасности от 22 ноября 1967 г. советское правительство предложило свой план урегулирования: Израиль и соседние арабские страны одновременно делают заявление о готовности пойти на прекращение состояния войны между ними и достижение мирного урегулирования после вывода израильских войск с оккупированных арабских территорий. В связи с этим Израиль заявляет о своей готовности начать с зафиксированной даты вывод войск с оккупированных арабских территорий. Кроме того, в день начала вывода израильских войск, который осуществлялся бы под наблюдением представителей ООН, арабские страны, а также Израиль должны депонировать в ООН соответствующие документы о прекращении состояния войны, об уважении и признании суверенитета, территориальной целостности и политической независимости всех государств данного района и их права жить в мире в безопасных и признанных границах, согласно резолюции Совета Безопасности.

Через год, в январе 1970 г., СССР вновь выступил с основными положениями этого плана.

Вскоре в советских предложениях по ближневосточному урегулированию стал присутствовать новый элемент — требование «удовлетворить законные права арабского народа Палестины».

По убеждению Фейсала, поддержку арабам должны были бы оказать США, как они сделали это в 1956 г. Но король внимательно следил за президентскими выборами 1968 г. в США и с горечью отмечал, как кандидаты соревновались в поддержке Израиля, чтобы привлечь голоса избирателей-евреев, и начисто игнорировали чаяния арабов.

9 сентября 1968 г. Ричард Никсон заявил на вашингтонской конференции «Бнай Брита», что в случае избрания он гарантирует Израилю «технологическое военное преимущество, которое более чем превышало бы немедленное превосходство его враждебных соседей»[252]. Через месяц президент Джонсон, который агитировал за сенатора Губерта Хэмфри, заявил, что он дал зеленый свет переговорам о поставке Израилю 50 самолетов «Фантом» Ф-4с, сверхзвуковых истребителей-бомбардировщиков, которые превосходили по своим характеристикам любые самолеты, находившиеся на вооружении у арабов.

Ставший в 1969 г. хозяином Белого дома, Никсон рассматривал Ближний Восток прежде всего в контексте глобального противостояния между США и СССР, считая этот регион потенциально наиболее опасным источником эскалации противостояния двух сверхдержав вплоть до ракетно-ядерной войны. Израилю как главной опоре США на Ближнем Востоке поставлялось современное оружие, позволявшее ему сохранять неоспоримое военное преимущество. В то же время Никсон стремился улучшить отношения с арабским миром, учитывая как геополитические, так и нефтяные интересы Америки. Он пытался навести мосты с Египтом и Сирией, делал некоторые жесты в адрес арабского мира (отсрочка поставок «Фантомов» Израилю, «план Роджерса»). Глава Белого дома надеялся в конечном счете сыграть посредническую роль в израильско-арабских отношениях, используя как предмет торга оккупированные Израилем территории.

Но, опьяненное легкой победой, израильское руководство не хотело даже слышать ни о возвращении оккупированных территорий, не говоря уже о создании палестинского государства, ни о мирных переговорах, а США пока что устраивал этот статус-кво. От закрытия Суэцкого канала страдали Западная Европа и СССР, а у Вашингтона были другие заботы.

В 1970–1972 гг. Израиль получал во все больших количествах новейшее американское вооружение. Никсон демонстрировал свое расположение к Израилю, встречаясь с премьер-министром Израиля Голд ой Меир, и предоставлял все новые займы и другую помощь Израилю. Посол Израиля в Вашингтоне Ицхак Рабин, бывший глава израильского Генштаба и архитектор победы в «шестидневной войне», имел прямой доступ к президенту, что было немыслимо для любого другого посла, аккредитованного в США.

США оправдывали свою военную помощь Израилю ссылками на поставки советского оружия в Египет и Сирию. Но Фейсал смотрел на это под другим углом: чем больше помощи получал Израиль, тем более «левыми» становились противостоящие ему арабские страны, где все больше усиливал позиции СССР.

Арабо-израильская война 1967 г., которая нанесла серьезное поражение союзникам СССР и немалый ущерб его престижу, отнюдь не означала крушения советского влияния на Ближнем и Среднем Востоке. Общественно-политические процессы, набиравшие силу в 1950-х — начале 1960-х гг., по инерции продолжались еще несколько лет. Война 1967 г. их даже ускорила. В арабском общественном мнении она воспринималась как «агрессия Израиля в сговоре с США» и совпадала, таким образом, с советской версией. Антизападные (антиимпериалистические) настроения усилились. На этой волне в июле 1968 г. произошел новый баасистский переворот в Ираке, в мае 1969 г. — леворадикальный переворот в Судане, а 1 сентября 1969 г. — революция в Ливии.

Привлекательность многих элементов социально-политической модели, скопированной с Советского Союза, пока еще не окончательно потускнела. Разве не показывали военно-политические успехи Вьетнама или Кубы, каким мобилизационным потенциалом обладают леворадикальные режимы? Разве Египет — лидер арабского мира — не шел все дальше по этому пути?

Но главное было в другом.

Советское руководство продемонстрировало, что оно не допустит крушения дружественных ему режимов и обладает для этого средствами и возможностями. Широкомасштабная военная помощь Египту и Сирии была призвана полностью восстановить и увеличить их военный потенциал. Строительство крупных объектов, таких как высотная Асуанская плотина и плотина на Евфрате, Хелуанский металлургический комбинат, продолжалось при сотрудничестве с СССР. Все большее число египтян, сирийцев и иракцев обучалось в СССР.

Но одновременно проявлялись и усиливались те тенденции, которые уже в первой половине 1970-х гг. начнут подвергать эрозии советское влияние на Ближнем Востоке. Дело было даже не в неспособности революционно-авторитарных режимов решать внутренние проблемы. В конце концов, неудачи можно было списать на «происки империализма и сионизма», на обстановку военного времени — частично это было действительно так, да и в полной мере этот внутренний кризис «прогрессивных» арабских режимов скажется позднее.

Дело было в имманентной противоречивости