Король Фейсал. Личность, эпоха, вера - Алексей Михайлович Васильев

Вооружая Египет и Сирию, Советский Союз не хотел и не планировал военного решения проблемы, создания решительного перевеса сил у арабов, изменения статус-кво.

С одной стороны, советские лидеры боялись нового поражения арабов. В этом случае для спасения своих друзей и своих вложений СССР вынужден был бы поднять уровень своей вовлеченности в конфликт. Такие его действия вызвали бы реакцию США и опасность прямой конфронтации. С другой стороны, урегулирование означало бы уменьшение зависимости арабских стран от советской поддержки.

Фактически СССР, как и США, был заинтересован в сохранении состояния «ни мира, ни войны», хотя формально советская дипломатия не жалела усилий для урегулирования конфликта. Арабские лидеры не были готовы к политическому урегулированию и компромиссам. Однако затяжка в решении конфликта расшатывала фундамент власти и египетского, и сирийского режимов и подталкивала их лидеров к военным акциям, которых советское руководство не желало.

Насер постепенно восстанавливал контроль над страной, избавляясь от соперников из числа военных, в том числе от своего бывшего друга, тоже Героя Советского Союза, маршала Абдель Хакима Амера. Египетский лидер осторожно маневрировал между левыми, пользовавшимися советскими симпатиями, и правыми, склонявшимися к необходимости сотрудничества с Западом и отказу от социалистических экспериментов.

Состоялось несколько визитов высокопоставленных советских делегаций в Египет и египетских — в СССР.

Король Фейсал с подозрением воспринимал сотрудничество Насера с левыми и марксистами, но оно создавало в Москве иллюзию, что Египет движется в «правильном» направлении.

Поток советского оружия шел и в Сирию, чтобы компенсировать военные потери. Гибким сирийцам было несложно находить приятные для уха Москвы лозунги и тем самым повышать свои шансы на получение помощи.

Для укрепления престижа внутри собственных стран и для оказания давления на Израиль египетские и сирийские лидеры должны были предпринять какие-то шаги против Израиля. Они решились на военные действия малой интенсивности. Стоит отметить, что к этому их подталкивали и выборочные военные акции Израиля против Египта, Сирии и Иордании.

В марте 1969 г. египтяне начали «войну на истощение». Она включала артиллерийские перестрелки, воздушные бои, рейды коммандос через Суэцкий канал. Израильские войска, окопавшиеся на «линии Барлева» на восточном берегу, несли потери.

Однако вскоре Израиль, опираясь на более высокую боеспособность своей армии и более совершенную военную организацию, а также на превосходство в авиации, перенес «войну на истощение» вглубь Египта. Совершались воздушные налеты на военные, экономические, гражданские объекты.

В декабре 1969 г. действия израильской авиации против Египта достигли пика. Это настолько обострило политическую обстановку в стране и нанесло такой ущерб престижу Насера, что он решился на беспрецедентный шаг — просьбу о посылке регулярных советских частей противовоздушной обороны и авиации в Египет. С этой целью он тайно прибыл в СССР 22 января 1970 г. Выполнение просьбы Насера настолько превосходило все прежние обязательства СССР, что решение о ее удовлетворении было принято на совместном заседании Политбюро ЦК КПСС и командования советских Вооруженных сил.

Решение советского руководства определялось не только стремлением сохранить насеровский режим, но и военно-стратегическими интересами самого Советского Союза.

К тому времени военная мощь США в регионе выросла. Угроза для СССР резко усилилась, когда США с 1963 г. стали развертывать в Средиземноморье подводные лодки, вооруженные ракетами «Поларис» с дальностью полета примерно 2500 километров. Ракеты стали существенным дополнением к оружию первого удара, уже имевшемуся на 6-м флоте в виде самолетов с ядерными бомбами.

В Москве было принято решение направить советские корабли в Средиземное море.

В 1963–1964 гг. в Средиземноморье стали регулярно появляться советские военные корабли, превращенные в 1968 г. в Средиземноморскую эскадру. Она не имела авианосцев и авиационного прикрытия и была слабее американского 6-го флота. В случае ядерной войны ей фактически отводилась роль обреченного на гибель передового отряда — успеть нанести удар, погибнуть, но ценой своей гибели нейтрализовать или ослабить американский ядерный удар со средиземноморского направления. Впрочем, Москва рассматривала корабли эскадры как средство «сдерживания», то есть предотвращения ракетно-ядерной войны путем повышения гипотетических потерь противника. По логике холодной войны обреченная эскадра была неприкосновенной, как и, например, американские сухопутные войска в Западной Европе, явно уступавшие здесь вооруженным силам СССР. Нападение на те или другие было чревато угрозой ракетно-ядерного глобального и безумного конфликта.

Уязвимость и дороговизну содержания советской эскадры в Средиземноморье могли уменьшить только базы на суше.

Поражение Египта и Сирии в 1967 г. заставило эти страны пойти навстречу пожеланиям СССР.

Решение создать систему ПВО в Египте было политическим решением с целью спасти режим Насера. Но были приняты во внимание и нужды советского ВМФ.

Советский боевой персонал начал прибывать в страну в феврале 1970 г. В Египте были развернуты 18 батарей ракет САМ-3, размещены 80 истребителей МиГ-21 и МиГ-23, а также несколько МиГ-25. Число советских военнослужащих, включая советников в египетских вооруженных силах, достигло примерно 20 тыс. Ряд аэродромов и ракетных комплексов был под полным советским контролем.

К середине 1970 г. советский флот использовал гавани в Александрии, Порт-Саиде, Эс-Саллуме. Позднее к ним были добавлены Мерса-Матрух и Бернис. Присутствие в Египте советских частей ПВО и авиации было подкреплением и для советской эскадры в Средиземном море.

В 1968 г. обозначилось постоянное советское военное присутствие в Индийском океане, куда стали заходить корабли советского Тихоокеанского флота. Эти демонстрации совпали по времени с английским уходом с позиций «к востоку от Суэца», а также с обострением советско-китайских разногласий. В Индийском океане для СССР появилась неизвестная ранее угроза — американские подводные лодки сначала с «Поларисами», затем с «Посейдонами» с дальностью стрельбы 4600 километров, а в конце 1980-х гг. — и с «Трайдентами» (11 тыс. км). Продолжала закручиваться адская спираль гонки вооружений. У СССР появились базы («льготы») в Бербере (Сомали) и в Адене (Южный Йемен). После того как две сверхдержавы «рокировались» союзниками, «разменяв» Сомали и Эфиопию, у СССР появилась база в Эфиопии, а США стали использовать Берберу. Советское военное присутствие приблизилось к границам Саудовской Аравии. Хотя прямой угрозы королевству не было, это создавало элемент неопределенности в стратегических оценках ситуации Фейсалом.

У Израиля был свой резон беспокоиться. Египтяне, использовав советскую ракету, потопили в октябре 1967 г. израильский эсминец «Эйлат». Возможные морские сражения приобретали новые качественные характеристики.

Однако каких-либо реальных сил для вмешательства на Ближнем и Среднем Востоке у СССР в те годы не было. Преобладающие позиции США и их союзников в этом регионе сохранялись.

Когда рухнула американская доктрина «массированного возмездия» и опасность взаимного уничтожения стала реальной, и Москва, и Вашингтон после кубинского кризиса стали принимать предупредительные меры, чтобы избежать ядерной войны. Между Кремлем и Белым домом была установлена «горячая линия». В