Исчезновение Стефани Мейлер - Жоэль Диккер

– Я думал, ты переехала в Орфеа, чтобы наслаждаться жизнью в городе, где ничего не происходит, – сказал он.

– Так и есть, – ответила Анна.

Он горько усмехнулся:

– Можно подумать, ты тогда поступила в Нью-Йорке в это спецподразделение, только чтобы меня изводить.

– Прекрати строить из себя жертву, Марк. Когда мы познакомились, я уже работала в полиции, ты это прекрасно знал.

– Это правда, – согласился Марк. – И должен сказать, что мне в тебе нравилось и это. Но тебе никогда не приходило в голову хоть на секунду представить себя на моем месте? В один прекрасный день я встречаю невероятную женщину – блистательную, красивую как не знаю что, веселую. И мне даже выпадает счастье стать ее мужем. Но эта великолепная женщина каждый день отправляется на работу в бронежилете. И когда она выходит за порог квартиры со своим полуавтоматическим пистолетом на поясе, я всякий раз спрашиваю себя, увижу ли ее живой. При каждом сигнале сирены, каждой тревоге, каждый раз, когда по телевизору говорят, что где-то стреляют или случилось какое-то ЧП, я спрашиваю себя, не там ли она. А когда раздается звонок в дверь, то кто это? Сосед пришел попросить соли? Или это она забыла ключи? Или, может, это офицер в форме явился мне сказать, что жена погибла при исполнении служебных обязанностей? А какая берет тоска, когда она вечером задерживается! И какая гложет тревога, когда она не перезванивает, хотя я оставил ей уже несколько сообщений! А эти дежурства, из-за которых она ложится спать, когда я встаю, вся жизнь вверх ногами! А ночные вызовы, уходы посреди ночи! И сверхурочные! И работа в выходные! Вот чем была моя жизнь с тобой, Анна.

– Довольно, Марк!

Но он явно не собирался останавливаться:

– Хочу спросить тебя, Анна. Когда ты от меня уходила, ты хоть на миг поставила себя на мое место? Попыталась понять, что я пережил? Когда мы должны были встретиться после работы и поужинать в ресторане, у мадам в последнюю минуту стряслось что-то срочное, я прождал несколько часов и вернулся домой голодным. А сколько раз ты говорила “Еду”, но так и не появлялась, потому что дело затягивалось. Ну неужели так трудно было хоть раз, в виде исключения, передать дело кому-нибудь из тысяч полицейских, входящих в этот долбаный департамент полиции, и поужинать со мной? Потому что пока мадам Анна спасала всех на свете, все восемь миллионов обитателей Нью-Йорка, я себя чувствовал пятой спицей в колеснице, мной занимались в последнюю очередь! Полиция украла у меня жену!

– Нет, Марк, – возразила Анна, – это ты меня потерял. Это ты не сумел меня удержать!

– Дай мне еще один шанс, умоляю.

Анна долго колебалась, прежде чем ответить:

– Я встретила другого человека. Очень хорошего человека. По-моему, я влюблена. Прости.

Повисло ледяное молчание. Вид у Марка был раздавленный. Он долго смотрел на нее, потом с горечью произнес:

– Наверно, ты права, Анна. Но не забывай, ты очень изменилась после того, что произошло в ювелирном магазине. И этого могло не быть! В тот вечер я не хотел, чтобы ты туда ехала! Я тебя просил не отвечать на этот чертов звонок, помнишь?

– Помню.

– Если бы ты не поехала в этот магазин, если бы раз в жизни послушала меня, мы бы до сих пор были вместе.

Это случилось вечером 21 сентября 2012 года.

Вечер, когда рухнуло все.

Вечер, когда вооруженный налетчик напал на ювелирный магазин Сабара.

Я неслась сломя голову по Манхэттену на своей немаркированной машине. Магазин находился на 57-й улице. Квартал был полностью оцеплен.

Шеф сидел в грузовике, служившем командным пунктом.

– Налетчик один, – пояснил он, когда я подъехала, – и как с цепи сорвался.

– Один? – удивилась я. – Редкий случай.

– Да. Он, похоже, нервничает. Кажется, захватил владельца магазина и двух его дочек десяти и двенадцати лет, прямо дома, они живут в том же здании. Приволок их в магазин. Видимо, надеялся, что найдут их только завтра. Но мимо проходил пеший патруль, они удивились, увидев внутри свет, и подняли тревогу. Чутье их не подвело.

– Значит, один налетчик и трое заложников?

– Да, – кивнул шеф. – Кто налетчик, непонятно. Знаем только, что мужчина.

– И сколько это продолжается? – спросила я.

– Уже три часа. Ситуация близка к критической. Налетчик требует, чтобы мы не подходили близко, визуального наблюдения нет, штатный переговорщик ничего не может добиться. Даже телефонного разговора. Поэтому я и попросил тебя приехать. Подумал, может, у тебя что-нибудь получится. Прости, что выдернул тебя в выходной.

– Не берите в голову, шеф, это моя работа.

– Твой муж меня скоро возненавидит.

– Обойдется. Как вы хотите действовать?

Особого выбора у нас не было: в отсутствие телефонной связи я должна была установить личный контакт, то есть подойти к магазину. Раньше я такого не делала.

– Я знаю, что у тебя это первый раз, Анна, – сказал шеф. – Если ты не в состоянии, скажи, я более чем пойму.

– Я это сделаю, – заверила я.

– Ты будешь нашими глазами, Анна. К твоему каналу подключены все. В здании напротив сидят снайперы. Если что-то увидишь, скажи. Они сменят позиции, если нужно.

– Отлично, – сказала я, поправляя бронежилет.

Шеф хотел, чтобы я надела пуленепробиваемый шлем, но я отказалась. В шлеме контакт не установишь. Я ощущала, как приливает адреналин, как колотится сердце. Мне было страшно. Хотелось позвонить Марку, но я удержалась. Мне хотелось просто услышать его голос, а не обидные комментарии.

Я миновала оцепление и двинулась одна по пустынной улице, с мегафоном в руках. Вокруг стояла полная тишина. Я остановилась метрах в десяти от магазина и через рупор объявила о себе.

Через несколько секунд в дверном проеме показался мужчина в черной кожаной куртке, с балаклавой на голове. В руках у него был револьвер, он держал на мушке одну из девочек – с завязанными глазами и залепленным скотчем ртом.

Он потребовал, чтобы все разошлись и дали ему уйти. Заложницу он держал перед собой и все время двигался, затрудняя работу снайперам. В наушнике я слышала, как шеф дает разрешение открыть огонь, но снайперам не удавалось как следует прицелиться. Налетчик быстро оглядел улицу и окрестности, видимо оценивая варианты бегства, затем скрылся в магазине.

Что-то было не так, но я не сразу это поняла. Почему он показался? Он был один. Зачем подвергать себя риску получить пулю, вместо того чтобы выдвинуть требования по телефону?

Прошло еще минут двадцать, и вдруг дверь ювелирного магазина с шумом распахнулась. Снова появилась девочка с завязанными глазами и кляпом во рту. Она двигалась вслепую, нащупывая ногой землю, до меня доносились ее стоны. Я хотела подойти к ней, но внезапно в дверях показался налетчик в кожаной куртке и балаклаве, с оружием в обеих руках.