📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгДомашняяЭкономика добра и зла. В поисках смысла экономики от Гильгамеша до Уолл-стрит - Томаш Седлачек

Экономика добра и зла. В поисках смысла экономики от Гильгамеша до Уолл-стрит - Томаш Седлачек

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 118 119 120 121 122 123 124 125 126 ... 134
Перейти на страницу:

Последнее поколение исследователей упорно старалось отделить вопрос добра и зла от рассматриваемых экономикой проблем, при выборе инструментов изучения предпочитало игнорировать ее смысл и стремилось убрать этику из хозяйственной политики. Но сделать это, похоже, невозможно. Если мы и дальше будем продолжать в том же духе, то пусть из экономики мы душу до конца и не вынем, но она может обрести свой собственный telos (смысл) и начнет функционировать по‑своему, а не так, как нам хотелось бы. Нравственный вакуум заполнит иная (возможно, нечеловеческая) мораль.

Уподобить экономику телу, а этику душе можно исходя еще и из других соображений. Вернемся на минутку к фильмам ужасов. Отделив тело от души, мы получим не только зомби (тело без души), но и духа (душу без тела). Призраки тоже страшны, но по другим причинам: хотя они на нас не нападают, мы боимся одного их безмолвного, нелепого, укоряющего вида. С ними случилось что‑то плохое, несправедливое, кто‑то совершил над ними насилие, и теперь они от нас чего‑то хотят и поэтому все время преследуют. Итак, если можно использовать такой образ, то душа, оторванная от тела, сама по себе является источником страха, неким постоянно упрекающим супер‑эго, часто предъявляющим нам неоправданно высокие требования. То же самое может случиться с этикой (душой), если ее разлучить с экономикой (телом): она станет нереалистичной, чересчур притязательной, будет хотеть от экономики слишком многого, больше, чем эта наука может ей предложить.

Чтобы сохранять устойчивость, необходимо стоять на двух ногах — иметь и душу, и тело. Не случайно рассматриваемая нами дисциплина изначально была подмножеством нравственной философии; не случайно о нравственности и чувствах говорила (и своим названием тоже) теперь, увы, забытая книга Адама Смита. Без них экономика хромает.

Бесценные ценности

…И как ей не хромать, если мы пытается по‑бухгалтерски, используя некие цены, учитывать то, важность чего в денежном выражении часто невозможно представить? Похоже, в этом и есть основная трудность экономики: многие вещи для нас значимы, но то, чем они ценны, в деньгах не измерить. Так, например, вагон, реклама или пилочка для ногтей, безусловно, имеют свою стоимость и цену в некой валюте (для их оценки существует рынок). Денежного выражения стоимости других вещей — для нас драгоценных (дружба, улыбка ребенка, чистый воздух) — не существует (для них нет рынка, они неконвертируемы). Часто практикуемое в экономике противопоставление ценностей, имеющих цену и бесценных, заставляет ее не только хромать, но иногда приводит даже к разрушительным последствиям.

С незапамятных времен твердое убивает мягкое, земледелец и кузнец Каин лишает жизни «легкого, как ветерок» Авеля, агент Смит (кузнец) все время хочет уничтожить Нео (Нео убегает, отбивается, но наносить вред преследователю не желает). Мягкое надо защищать от твердого. Этот посыл важен и в экономике. Так, к примеру, у щитовой рекламы есть и ценность, и цена, в то время как прекрасный пейзаж (который она может заслонить) имеет лишь ценность. И что же делать? Как найти равновесие? Справиться с этой проблемой можно тремя способами. Первый — постараться найти денежное выражение ценности закрываемой перспективы. В конце концов, как раз в таком духе и пытаются рассуждать некоторые представители мейнстрима экономики («цена» чистого воздуха приближается к стоимости разрешения на выброс CO2 и т. д.). Вторая возможность — попросту не пускать сюда рынок, в красивых местах щитовую рекламу запретить, как запрещено в городских парках строить заводы. А третья возможность — в смягчении точных цифр, когда цена такого «двигателя торговли» остается неопределенной.

Темная комната и симуляция уверенности

Если мы находимся в ситуации полной неопределенности, стоит ли симулировать уверенность? Другими словами, могут ли быть опасны точные предсказания будущего? Представим себе, что мы в помещении, где погас свет и стало так темно, что хоть глаз выколи, и никто не знает, где двери. И вдруг вы слышите кого‑то, исключительно авторитетно заявляющего: «Я знаю, где двери, знаю точно, следуйте за мной, идите на мой голос!» Если люди этим словам поверят и действительно изо всех сил на голос побегут, может случиться, что они наткнутся на стену или еще хуже — выпадут в окно. А что бы было, если бы никто предсказания не сделал? Все встали бы на четвереньки и медленно, на ощупь начали бы обследовать помещение, пока не нашли бы двери. Да, не самый быстрый метод, зато никто не сломает себе нос и не разобьет вазу.

Я думаю, что именно такого движения наощупь, такой неуверенности нам и не хватает. Симуляция уверенности — вещь слишком небезопасная. Мы очень быстро бежали в темноте, думая, что исключили риск и застраховались от всего неожиданного. Обменяли стабильность (выражающуюся, например, в низком государственном долге) на скорость (допинговый рост ВВП).

Нано— и мегаобъекты и экономика середины

Помимо прочего, в жизни существуют очень дорогие для нас сферы — семья, дружба, любовь, где мы действуем бескорыстно. В таких отношениях мы хотя и обмениваемся ценностями, но не используем ни деньги, ни цены, да и особая точность нам ни к чему. Здесь мы сознательно ведем себя неэффективно и неэгоистично. А если проявляем себялюбие, то стараемся хотя бы сделать вид, что речь не идет о собственном интересе, — ведь мы делаем все для другого, не для себя. Иными словами, в личной сфере существуют свои правила, которые не действуют в экономике, точнее, мы не хотим, чтобы они действовали. Изучением такой «наноэкономики» занимается, например, бихевиористская экономика.

А что, если иные правила поведения действуют не только в наноэкономике, но и в отношении гиперобъектов? Например, в случае банкротства чего‑то столь крупного, как государства или важные предприятия, мы ведем себя нестандартно. Прощаем им долги, помогаем, не соблюдаем договоры, так как их выполнение может привести к коллапсу всей системы. Получается, классические правила экономики хорошо работают в средней области, а в крайних (в отношении малых или сверхкрупных объектов) они не действуют. В этом смысле «общей теории» не существует, ведь даже Кейнс в своей книге «Общая теория занятости, процента и денег» говорит исключительно о средней единице. Подобное разделение встречается в теоретической физике, где разные законы действуют на малом, квантовом уровне, на уровне обычных, средних, нормальных объектов (для которых «достаточно» Ньютона, хотя мы и знаем, что речь идет лишь о приближении к реальности) и в отношении мегаобъектов, для которых общая теория «не годится». При этом предполагается, что универсальные законы все‑таки существуют.

Возможно, и в экономике сложилась подобная ситуация. Наши знания о ней, так же как положения и принципы классической детерминированной и механистической физики[1002] Ньютона, справедливы только в отношении нормальных объектов. Другими словами, экономика может успешно функционировать не в самых важных сферах нашей жизни. А что касается вопросов здоровья, любви, смерти, банкротства государств, то тут явно действуют другие, более общие правила.

1 ... 118 119 120 121 122 123 124 125 126 ... 134
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?