На волнах оригами. Музыкальный приворот - Анна Джейн

– Клеить бороду? – диалог казался мне ужасно забавным и глупым одновременно.

– Можешь клеить меня, – подмигнул мне парень. – Но лучше бороду. У нее недурной характер и веселый нрав. Она непривередлива.

– А ты? – совсем развеселилась я.

Отчего-то общаться с этим человеком было легко и комфортно, и смущения, которое я часто испытывала, разговаривая с представителями противоположного пола моего возраста, пропало. А может, я просто не воспринимала его как парня.

– А я – мерзкий малый, – вздохнул Кирилл. – Булавок у тебя нет?

– Хочешь приколоть бороду прямо к щеке? – полюбопытствовала я.

– У меня низкий болевой порог, – похвастался этот странный во всех отношениях парень, словно действительно собирался это сделать.

Далее нашему диалогу помешали совсем уж неожиданные события. Чахлые кусты рядом с лавкой вдруг зашевелились, и из них буквально восстал какой-то не слишком трезвый верзила. Он посмотрел на нас мутными глазами и сказал, растягивая гласные:

– Это моя лавка, ребятки. Платите-ка дядя Ване за аренду. – И верзила сделал характерный жест – сложил вместе большой, указательный и средний палец щепоткой, явно намекая на наши финансы.

Мы одновременно вскочили на ноги.

– Эй, парень, плати, – потребовал пьяным голосом верзила. – А то мордой пропа… пропахе… пропахаешь, – выговорил, наконец, он, – траншею.

И в подтверждение своих слов он громко и протяжно икнул.

– Ты помнишь, я говорил, что не рыцарь? – внимательно посмотрел на меня Кирилл. Я кивнула, совершенно обалдев от обилия событий. Давно со мной такого дурдома не случалось!

– Тогда бежим! – заявил Кирилл, схватил меня за руку и дунул прочь с этого двора, таща меня, как на буксире, за собой. Был он не слишком высоким и не казался качком, но силой обладал порядочной, чтобы уверенно волочить меня следом. И руки у него, несмотря на осеннюю прохладу, были теплыми-теплыми, и казалось, что чужое тепло этих незнакомых рук оставалось на моем запястье непростительно долго даже после нашего расставания.

Мы промчались под темной аркой, от стен которой при виде нас отлепились две сутулые фигуры, явно желающие вступить с нами в диалог:

– Эй, пацан, дай…

Что там дать, закурить или денег, я не расслышала. Подхваченная ветром адреналина, я, как волна, бежала вперед, к свету, к людям, к безопасности, доверившись непонятно кому, но все-таки точно понимала – что бы ни просил сутулый субъект из арки, это все равно свелось бы к отъему материальных ценностей. А отдавать их ни мне, ни Кириллу совершенно не хотелось.

Остановились мы, только когда оказались на ярко освещенной улице – не на Тверской, но и здесь народу было предостаточно. Многолюдно, шумно, ярко – и не скажешь, что совсем недалеко стоят вот такие вот тихие дворики с форменными алкоголиками и традиционными отжимателями чужого имущества.

– Вот тебе и столица, – иронично заметил Кирилл, придерживая бороду рукой так, чтобы она не отваливалась, а закрывала часть лица. – Всем деньги нужно отстегнуть. Нет, ты представь эпичность ситуации – нас дважды хотели обобрать. И где? В сердце родины! Нет ничего циничнее, – и он рассмеялся.

Я, еще тяжело дыша после бега, кивнула. Страшно мне уже не было, но осадочек сохранился. Конечно, потом я буду вспоминать это, как шутку, смешной случай, но сейчас эмоции все еще свежи.

А он вдруг засмеялся, да так заразительно, что я не могла не засмеяться вместе с ним.

Замолчали мы только тогда, когда Кириллу позвонили, и пока он разговаривал, я, успокоившись, ответила на сообщения Нинки, уже вернувшейся и теперь скучавшей в одиночестве, и Антона – он до сих пор еще был в аэропорту. Проклятая нелетная погода!

– Что случилось? – услышала я, пока отвечала, тихий голос Кирилла, который заглушал шум многочисленных машин, проезжавших мимо. Разговаривал он на английском, бегло и уверенно, и я понимала далеко не все. – Узнали? Я на улице. Недалеко от отеля.

Он что-то еще говорил насчет отеля, обещал вернуться, вставлял не слишком понятные мне конструкции, но общий смысл я уловила: Кирилл по какой-то причине волновался насчет своего возвращения в отель, выражаясь порой не совсем прилично – раньше так любила выражаться Нинка, используя разные ругательные конструкции на английском, поэтому многие из них я и запомнила.

– В отель? – положив трубку, осведомился Кирилл так, словно бы я дала согласие на то, чтобы он меня провожал. – Хотя нет, – вдруг посмотрел он на свою бороду печально, а после перевел взгляд на меня. – Нам нужно найти клей.

– Могу предложить альтернативу, – полезла я в сумочку и достала распечатанную упаковку арбузной жвачки.

– Боюсь, не подойдет, – ухмыльнулся Кирилл, оценив шутку. Рядом с ним хотелось веселиться, несмотря на то, что познакомились мы совсем недавно.

– Мой вопрос, конечно, может показаться странным, но все-таки зачем ты ходишь с накладной бородой? – полюбопытствовала я. – Это какой-то прикол? – осторожно уточнила я.

Кирилл как-то странно взглянул на меня.

– Разве не понятно? – хитро прищурившись, спросил он. – Это стильно.

– Да-а-а? – со скепсисом в голосе протянула я.

– Конечно! – уверенным тоном отвечал он. – Ты не следишь за последним трендом сезона? Даже женщины ходят с бородой. Чем я хуже этих женщин?

– А ты уверен, что это женщины?

– Не совсем, но это не меняет сути, Катя. Я… – тут борода с непритязательным, как Кирилл ранее говорил, характером подвела его еще больше. Под порывом ветра она, игриво взмахнув кончиком, вылетела из рук не ожидающего такой подлости Кирилла, пролетела, как бабочка, полметра и шмякнулась в лужу на проезжей части, не успевшей подсохнуть после дождя.

Ее хозяин с воплем кинулся к луже, в которой принимала ванну своевольная борода, но в это время по ней проехал большой автомобиль, а после – еще один и еще. Кирилл воскликнул что-то ругательное, но вместо того, чтобы прыгнуть за своей драгоценностью в лужу, застыл, закрыв лицо ладонью. Он зачем-то огляделся и, поняв, что не привлекает лишнего внимания, выдохнул с облегчением.

– Наверное, теперь тебе нужен уже не клей, а новая борода, – с сочувствием сказала я.

– Кажется, ты права, – не отнимая пятерни от лица, согласился Кирилл.

– Что-то случилось? – спросила я с тревогой, видя, как мой новый знакомый с тревогой оглядывается по сторонам, пытаясь остаться спокойным. Однако карие глаза выдавали его.

Стоило мне задать этот вопрос, как наши глаза встретились. Кажется, его радужки были чуть светлее, чем мои, с едва уловимым оттенком вишневого дерева. Мы с ним вообще чем-то были похожи: оба темноволосые, темноглазые, но с бледной тонкой кожей.

– Некомфортно без бороды, – признался молодой человек. Мне лишь оставалось удивленно взглянуть на него.